Солан прикрыла глаза и с видимым облегчением выдохнула.

– Говорят, самую младшую царевну, которая едва научилась ходить, приберегают для нашего союзника, юного царевича из Тиррена. – Искандер подозвал слугу, чтобы тот наполнил его кубок. – Хотя за то время, пока она подрастет, у нее могут появиться и другие сестры.

– Похоже, эфранцы намерены породниться со всем полуостровом, – усмехнулся Калигар. – Как раз сегодня днем пришли свежие новости из Синтара: государь Эфрана предложил царю Эолаю отдать руку царевны его сыну, едва вошедшему в брачный возраст. Разумеется, Эолай отказал, но не потому, что мальчишке всего пятнадцать, и не потому, что Эфран находится слишком далеко от Синтара, а потому, что синтарийская царевна уже обещана вам, мой государь, и в самое ближайшее время станет вашей женой.

Тайлин удивленно моргнула, увидев, как при этих словах изменилось лицо Солан. Да и государь Искандер глянул на своего наместника так, словно тот произнес вслух что-то недопустимое, и Калигар растерянно замолчал.

Повисла неловкая пауза. Побледневшая Герика встревоженно смотрела на подругу, глаза которой против воли наполнялись слезами. Но царевна быстро овладела собой: почти незаметным движением стряхнула с ресниц влагу и, мило улыбнувшись, потянулась за кистью белого винограда:

– Выглядит так аппетитно! Непременно нужно его попробовать.

«Э-э, да она, кажется, влюблена в танарийца!» – догадалась Тайлин. И представила, каково это – внезапно услышать о том, что мужчина, живущий в твоем сердце, выбрал другую женщину. В груди у нее заныло, и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, юная жрица тоже отщипнула несколько виноградин, положила их в рот. Они оказались приторно-сладкими.

– Если бы не положение Танарии в надвигающейся войне и не острая необходимость в военном союзе, я бы и не задумывался о браке, – наконец подал голос Искандер, стараясь не смотреть в сторону царевны. – Впрочем, эта тема тоже не слишком подходит для застольной беседы. Давайте поговорим о чем-нибудь другом.

– Хорошо, – согласился Рагнар, пытаясь незаметно подцепить вилкой застрявший в зубах кусочек мяса. – Тогда объясните мне, почему я не должен дарить Крому взятого в плен пустынника. Он же вроде бы все сказал и больше не нужен.

Искандер еле слышно вздохнул, Калигар молча потер лоб, словно испытал внезапный приступ головной боли. Но тут в зал быстро вошел один из стражей, передал наместнику небольшой свиток, что-то сказал ему на ухо и удалился.

– Пришел ответ от царя Ангуса. – Калигар сломал печать, развернул свиток и, не читая, протянул его Искандеру. – Наконец-то.

Все взоры мгновенно обратились к молодому царю. Тайлин показалось, что Солан даже перестала дышать. Государь Танарии прочитал письмо, внимательно изучил печать, убедился, что она подлинная, и поднялся из-за стола.

– Хорошие новости, – проговорил он. – Ваш отец, царевна, принял наши условия и готов совершить обмен. Он будет ждать за переправой на баасийской стороне, с пленными северянами и сопровождающим их отрядом. Встреча должна состояться послезавтра на рассвете, поэтому нужно спешить. Если мы выедем из столицы с первыми лучами солнца и налегке, то как раз успеем.

– Слава Великой Тривии, – выдохнула Зелия. – Скоро мы вернемся в храм.

Тайлин откровенно приуныла. Уехать отсюда – значит, больше никогда не увидеть Арне. К такому она не была готова. Ведь он даже не успел сделать для нее обещанные сапоги!

Герика тоже как-то сразу поникла, хотя и старалась не показывать этого.

– Лара, отведи девушек в их покои, помоги им собраться, проследи, чтобы они отдохнули перед дорогой и на рассвете были готовы отправиться в путь, – распорядился Искандер. – Калигар, помоги мне отобрать самых выносливых и быстрых лошадей, но с покладистым нравом и не слишком тряских. Сопровождающих я выберу сам. Рагнар, ты можешь взять с собой одного или двух соплеменников, желательно, не очень тяжелых. И, во имя Аштура, не берите в дорогу много оружия: мы едем не на войну, а всего лишь на переговоры.

– Кто их знает, этих кадокийцев, – проворчал северянин, одним глотком допив вино и вытерев ладонью рот. – Лично я им не доверяю.

Герика и Солан поднялись со своих мест, обменялись взглядами и, в сопровождении Лары, спешно отправились на женскую половину дворца. Тайлин сперва последовала за ними, потом решила немного приотстать. Замедлив шаг, она стала озираться по сторонам, пытаясь понять, какой из коридоров может вести наружу, к казармам, в которых остановились северяне.

– Куда это ты? – Внезапно оказавшаяся у нее за спиной Зелия цепко схватила девушку за предплечье. – А ну-ка, бегом в свои покои, глупая девчонка, пока я не задрала тебе платье и не отлупила ремнем по голому заду!

Весть о том, что уже скоро Керк, Фаррас и Эйрик вернутся к своим собратьям, несказанно обрадовала северян. Многие вызвались ехать с Рагнаром к переправе, но вождь выбрал только двоих, тех, кто хорошо стрелял из лука. Правда, на всякий случай велел им взять с собой топоры – вдруг, мол, придется в дороге рубить деревья, чтобы разжечь костер?

Оставалось проверить лошадей, и Рагнар спустился в конюшни. Калигар был еще там – отчитывал молодого смотрителя за плохо вычищенные кормушки. Высокий и крепкий парень стоял перед ним, втянув голову в плечи, с багровым от стыда лицом.

Подождав, когда наместник закончит с ним, Кромхарт попросил показать ему приготовленных лошадей и амуницию. И, когда они уже заканчивали обходить стойла, сказал:

– Ты был прав, и я благодарен тебе за помощь.

– Насчет лошадей? – уточнил Калигар. – Ну, если честно, их подбирал конюх.

– Провались ты, я не об этом! – фыркнул Рагнар. – Я о моей женщине. Ты сказал, что нужно сделать первый шаг и поговорить с ней по душам. Я поговорил.

– И что же?

Варвар самодовольно ухмыльнулся.

– Она так смотрела на меня… Теперь, когда мы вернемся в Баас и я спрошу ее еще раз, хочет ли она выйти за меня, клянусь Кромом, дружище, она непременно ответит «да»!

Нарядные платья были сняты, изящные прически распущены, и после вечернего омовения девушки вновь надели свои дорожные туники, а Солан заплела волосы в обычную косу. Царевна была настолько взволнована предстоящей встречей с отцом и настолько расстроена тем, что придется расстаться с подругой, что Лара и Герика с трудом уговорили ее немного поспать перед рассветом. Когда она, наконец, задремала, а Зелия и Тайлин, закончив с приготовлениями к отъезду, ушли в свои покои, Лара уже хотела было вернуться к мужу, но Герика остановила ее и протянула женщине аккуратно заполненную дощечку.

«Госпожа Лара, мне очень нужна ваша помощь, – было написано там. – Вы достойны самого высокого доверия, поэтому я хотела бы открыть вам свое сердце. Но прежде прошу вас поклясться именем Великой Тривии, что без моего позволения вы никому не расскажете о том, что сейчас узнаете и позже сделаете».