Те тоже увидели Гарика и, посовещавшись между собой, извлекли рацию, требуя подкрепления. И спустя десять минут под мостом появился полицейский моторный катер. Находящиеся на нем полицейские молча извлекли из-под моста Гарика, надели на него наручники, укутали одеялом, дали пару тычков в бок, чтобы не особо рыпался, и повезли в отделение.

А Вася с чувством выполненного долга устремился назад, в Летний сад. Ему не терпелось увидеть Иринку и лично убедиться в том, что с ней все в порядке. Он хотел точно знать, что ей больше не грозит никакая опасность. Васю никто не остановил. Полицейские, заполучив в свои руки Гарика, начисто утратили интерес к самому Васе, они и глазом ни моргнули, когда он начал удаляться в противоположном от них направлении.

Найдя Иринку, Вася наконец убедился, что она жива и относительно в порядке. Потрясенная всем случившимся девушка все еще находилась в кафе, пытаясь объясниться с администрацией по поводу поведения своих знакомых, разбивших посуду, попортивших мебель и уничтоживших цветник под окнами. Но при виде возникшего на пороге Васи, от которого так и веяло чем-то опасным, дебаты с директором очень быстро закончились, а сам он заторопился по другим своим делам.

– Пойдем. Нам надо с тобой серьезно и о многом поговорить.

Усадив Иринку на лавочку в уединенном уголке сада, Вася взял бывшую мачеху за руку и посмотрел в глаза той, которую он не потерял сегодня днем разве что чудом.

– Иринка…

– Вася…

Они оба снова замолчали, смущенно глядя друг на друга. Вася собрался сказать про задержание Гарика, хотел похвастаться своим триумфом и укорить Иринку за ее скрытность относительно Гарика. Также Васе не давал покоя вопрос, насколько близко зашли отношения у Иринки с этим мерзким Гариком.

Но тут Иринка посмотрела ему в глаза своим особенным взглядом и произнесла:

– Ты так за меня испугался!

– Если бы я тебя потерял, то не знаю, что бы со мной стало, – откровенно ответил ей Вася.

И глаза Иринки просияли. И Вася вдруг понял, что все другое ему совершенно неважно. Пусть Гарик проваливается ко всем чертям. Что там у него было с Иринкой, дело прошлое. А теперь рядом с этой женщиной вместо опасного проходимца будет надежный и верный мужчина. В этих качествах будущего спутника Иринки он был совершенно уверен, потому что сам собирался стать им.

Но если Вася наивно полагал, что для него эта история этим и закончится, то он сильно ошибался. Уже на другой день ему позвонил Артамонов, который, покашливая и явно смущаясь от предстоящего разговора, сперва поблагодарил Васю за оказанное активное содействие.

– Благодаря вам удалось поймать преступника. Он во всем сознался и против него уже вынесена мера пресечения – арест и содержание его в следственном изоляторе до дня суда.

– Это хорошо. А то он и еще кого-нибудь мог отравить. Иринку, например. Кстати, мы сохранили для вас то мороженое и тот кофе, которыми он собирался ее угостить.

– Зачем?

– Отдайте их на экспертизу. Уверен, либо в мороженом, либо в кофе вы обнаружите злополучный токсин, убивший Ленку, Отара и мою тещу.

– Да, да, – рассеянно отозвался следователь. – Замечательно.

Но особой радости он при известии о дополнительных уликах не проявил.

– Как я могу вам передать эти пробы?

– Оставьте их пока у себя.

Васе даже стало немного обидно. Не для того он выпрашивал у администрации кафе посуду, чтобы перелить и переложить кофе и мороженое, не для того бережно вез их к Иринке домой. Думал, что следователь с радостью уцепится за такую находку, а он даже и не захотел взять эти пробы.

– Ваши усилия по сбору улик похвальны, но задержанный нами мужчина уже написал признательные показания, в которых подтвердил свое намерение покончить с молодой вдовой своего отца. Так что новые улики вроде как и не нужны. Задержанный и так признался, что хотел убить свою мачеху.

Сердце у Васи так и ухнуло. Значит, не напрасно он предпринял этот марш-бросок. Правильным оказалось его предчувствие. Мерзкий полоумный тип собирался привести свой план в исполнение. И не толкни Вася руку Ирины… О-о-о!.. Иринка и впрямь могла повторить судьбу своего мужа и других его родственников.

Представив себе на мгновение свою Иринку синей и безжизненной, Вася злобно воскликнул:

– Надеюсь, что на суде ему впаяют пожизненное! Засадят за решетку навсегда!

Но следователь продолжал как-то странно кукситься.

– Понимаете, в чем загвоздка, наш задержанный… как бы вам это помягче сказать… Он не вполне в ладах со своей головой.

– Я это понял.

– Вероятно, ему будет назначена психиатрическая экспертиза. И лично мне кажется, что молодой человек будет признан невменяемым и нуждающимся в специальном лечении.

– Ну, пусть лечат.

Вася не знал, хорошо это или плохо. Видимо, и сам следователь не до конца это понимал, потому и голос у него звучал все так же растерянно.

– Я не понимаю, в чем заключается проблема? Этот Гарик – он уже признался в убийстве Осинкина-старшего?

– Тут он упорствует и отрицает, – оживился следователь. – Говорит, что не имеет к смерти своего отца никакого отношения. Говорит, что он узнал о том, что Осинкин и есть его отец, лишь уже после смерти последнего. Мать отвела сына к свежему кладбищенскому захоронению и сказала сыну, кто именно тут лежит. Задержанный утверждает, что раньше он не знал ни имени своего отца, ни вообще ничего о нем.

– Да, его мать мне тоже говорила, что у них с Осинкиным был заключен своеобразный договор. Он содержит ее и ребенка, а она держит рот на замке и никому, включая самого Гарика, не говорит о том, кто отец. Но Осинкин мертв, от него мы ничего уже не узнаем. А мать и сын… Они могли сговориться. Катерина могла сказать сыну правду гораздо раньше. И тогда Гарик мог покушаться на жизнь своего отца, а теперь врет, что не делал этого.

– Зачем ему или им это нужно? Ведь во всех трех других успешно прошедших своих покушениях Гарик нам признался.

– Признался в трех убийствах! Поздравляю! Вам все-таки удалось его расколоть!

– Да и колоть-то особо не пришлось. Как только его задержали, он сразу же заявил, что желает покаяться. Дескать, огромный груз ответственности давно давил на него, доставляя ужасные мучения. Оказалось, что роль воплощенного торжества справедливости, которую он сам на себя примерил, для парня тяжеловата. И раз уж провидению было угодно отдать его в руки полиции, значит, сказал он, пришла ему пора покаяться и пострадать за свои злодеяния.

– Он осознает, что поступал дурно?

– От тяжести вины он даже в воду сиганул. Пока летел вниз, хотел вовсе утопиться, но когда оказался в воде, некий голос велел ему жить дальше и своей жизнью искупить содеянное им самим и всеми его предками. Так что теперь он сменил пластинку своего бреда. Вместо проклятия своего рода твердит о собственной исключительности и миссии спасти свой род.