Дверь тихо скрипнула, и старый слуга Джеймс доложил:

— Сэр Малькольм с докладом.

— Проси, Джеймс, и постарайся нас не тревожить.

— Кларета гостю, сэр?

Хозяин невесело засмеялся.

— Не стоит, Джеймс, не заслужил.

— Конечно, сэр.

Через пару минут вошел сэр Малькольм, который давно уже был что-то вроде особо доверенного человека при одном из руководителей английской масонской ложи. Хотя официально он числился одним из мелких служащих Форин-офиса, но основными обязанностями его было разрешение затруднительных ситуаций британской политики, возникающих по всему миру, причем соблюдение законов не входило в обязательный список его задач.

— Что скажете, Малькольм? — не здороваясь, спросил хозяин поместья.

— Вы оказались правы, сэр. Мы недооценили противника. Но и это позволило нам получить определенную информацию.

— Я читал доклад вашего человека.

Гость не показал удивления, что доклад, который адресовался только ему, уже побывал в руках этого страшного человека, хозяина дома. Он подозревал, что его шаги контролируются, но не думал, что настолько плотно.

— Защитник — офицер военной контрразведки, специально обученный противодействовать нашей деятельности. Это серьезный вызов, Малькольм, вы не находите?

С некоторым усилием и содроганием в голосе от страха гость проговорил:

— Я недооценил. Это моя вина.

Хозяин довольно хохотнул. Ему нравилось наблюдать ужас в глазах своего подчиненного.

— Не скромничайте, Малькольм. Насколько я знаю, все было придумано остроумно и с фантазией, и не ваша вина, что ситуация стала развиваться не по задуманному сценарию.

— Мой человек, Алекс Махерсон, до этого никогда не вызывал нареканий. Все выполнял четко и без ошибок.

— То, что он умудряется выкручиваться из всех ситуаций, набивая при этом свой карман, его характеризует только с той стороны, что у него слишком уж сильно развит инстинкт самосохранения. Но в нашем деле приветствуются другие качества, или мне снова нужно объяснять вам прописные истины?

— Нет, вы правы. Как всегда правы…

— Не перебивайте, Малькольм, я еще не закончил…

Хозяин пригубил бренди, насладившись послевкусием, собрался с мыслями и продолжил:

— Вы уверены, что Защитник не пропустил в наш мир таких же, как и он?

— Да. Но в Туле уже идут активные разработки нового оружия, и в какой области, пока неизвестно. Что-то связанное с артиллерией, но Защитник мастерски организовал систему безопасности, и пока нашим людям не удается приблизиться к тайне, но у нас есть последователи в правительстве, и в ближайшее время…

Гость стал перечислять перечень мероприятий, которые уже проводятся для нейтрализации деятельности пришельцев из будущего.

— Это все не то, Малькольм. Знания уже просочились в наш мир и попали в руки к дикарям, и куда они заведут русского царя, никто не может предполагать.

— Я готов исправить свои ошибки.

— Конечно, куда вы денетесь. Это ваш последний шанс, Малькольм. В этой игре слишком высокие ставки, чтоб прощать такие ошибки. Поэтому сделаете следующее…

Когда гость, окрыленный новым иезуитским планом старого и мудрого, похожего на старого ворона, сэра Дженкинса, вышел из дома, хозяин долго провожал взглядом его карету, мелькавшую среди деревьев ухоженного парка.

— Надеюсь, ты не разочаруешь меня, мой мальчик. Мы с твоим отцом были друзьями, но если подведешь…

Закончился очередной летний день. Со стороны бухты Казачья, тянуло свежестью, разбавляя остатки летней жары, так докучающей жителям города днем. Маршрутка, которую только в Севастополе называют «Топик», остановилась на конечной остановке, и последние пассажиры быстро повыскакивали и каждый торопливо отправился по своим делам. Здесь, на берегу бухты, где еще с советских времен базируется морская пехота, образовался военный городок, и все жители так или иначе связаны с военными. Прошла перестройка и развал Союза, многие уволились, кто перевелся в теперь далекую Россию, кто-то занялся бизнесом, открыв первые торговые ларьки. Кто-то побывал на первой и второй Чеченских кампаниях, кто-то побывал в Грузии. Но, так или иначе, весь этот небольшой поселок из типовых пятиэтажных домов пропитан духом морской пехоты, и как символом этого духа был ПТ-76, установленный на постаменте, на самом въезде в военный городок.

Максим Игоревич Кривошеев, тридцативосьмилетний здоровяк, бывший капитан морской пехоты Черноморского флота Российской Федерации и, с сегодняшнего дня, бывший старший смены охраны одного из крупных дискоклубов развлекательного комплекса в бухте Омега, медленно шел от остановки маршрутки к себе в холостяцкую двушку, единственное, что ему предоставила армия. Квартира его встречала пустым холодильником, немытой посудой и поломанным телевизором, до которого все никак не доходят руки, чтоб выбросить. Такой невысокий чин, когда сверстники уже ходят в подполковниках и полковниках, объяснялся извилистым путем карьерного роста, по которому прошел простой мальчик из небольшой деревеньки под Тулой. Сначала срочная служба в морской пехоте, где он буквально влюбился в море и, после необходимой проверки, остался на сверхсрочную. Благодаря неуемности быстро получил звание прапорщика, заочно законченный институт и аттестация на офицера, разведрота, командировки на Северный Кавказ и десант в Поти. Потом была драка в кафе на набережной с кавказцами, глупое ранение — и бравый капитан оказался комиссован. Жена с ребенком давно его бросила и уехала к родителям, а Максим поменял несколько работ, пытаясь найти себя в гражданской жизни.

Сегодня он вконец разругался с хозяином, который старался не сильно мешать денежным клиентам отдыхать, позволяя им определенные вольности, которые Кривошеев не смог стерпеть. Опять увольнение и новые поиски работы, хотя сейчас самый пик курортного сезона и дома сидеть не придется, но это все не то, а деятельная натура капитана требовала чего-то другого. Он даже порывался записаться в миротворцы или даже в наемники, поехав куда-нибудь в Африку защищать нефтепровод от местных аборигенов, но любовь к Севастополю как-то сдерживала и не давала пуститься в авантюры.

Проходя мимо дежурного магазинчика, который держал бывший старшина роты МТО, он ненадолго задержался, прикупив на вечер пельменей, и уже более торопливой походкой двинулся к заветному подъезду, ощущая почти болезненные позывы желудка, включившего от голода сигнализацию на всю катушку.

Тут он случайно толкнул проходящего мимо крепенького мужика, который показался ему смутно знакомым. В городе, где большинство мужчин так или иначе связаны с армией, многие сталкивались по службе, и сейчас встретить в военном городке знакомого было не так удивительно, но Кривошееву этот толчок показался каким-то наигранным.

Он извинился, мужик тоже, они разговорились и тут же узнали друг друга. Максим встречал этого капитана в военкомате, когда приходил к своему бывшему командиру, который после развала Союза перевелся в Украинскую армию, чтоб получить квартиру, и тогда служил в Севастопольском горвоенкомате. Кажется, Дмитрий его звали, потом, когда военкомат расформировали, тот вроде бы куда-то в разведуправление ВМСУ перевелся, но это так давно было, просто вспомнил, ни к чему не обязывающая информация. Но он насторожился, увидев по глазам, что мужичок уж очень не простой: кровь проливал и своих хоронил, такое знающему человеку всегда видно.