Чтобы унять в себе дрожь и злость, миссис Уингтон быстрым шагом несколько раз обошла широкую длинную аллею, и, решив, что не скажет друзьям ни слова о произошедшем, чтобы не ранить их чувства, направилась в замок, надеясь не столкнуться в холле с ненавистным ей теперь кузеном Шарлотты. Но, к счастью, оказалось, Вивиан гуляла по аллее целый час, и за это время мистер Соммер уже успел собрать свои вещи, без спроса забрал карету и лошадей, принадлежавших семье Сэлтонов, и покинул Кроунест.

Сославшись на головную боль, хозяйка поместья не появилась ни за ланчем, ни за ужином, однако Шарлотта и Энтони, влюбленные и счастливые, не были сильно расстроены отсутствием подруги, скорее, их удивил неожиданный отъезд Кристоффера, однако, гадать причину этому они не стали.

Утром Вивиан сошла к завтраку в не лучшем расположении духа, однако, как истинная хозяйка и леди, спрятала свои чувства за маской: теперь она жалела о том, что отреагировала на признание мистера Соммера так недипломатично, ведь, понимала, что, унизив его, лишь сделала хуже себе самой. Ведь кто знает: способен ли этот мужчина лишь на пустые угрозы, или, все же, постарается воплотить их в жизнь и превратить ее мирное существование в Ад?

«Он выглядел таким уверенным, когда бросил мне эти слова! И ведь он заявил, что заставит меня стать его супругой… Каким образом этот негодяй намерен сделать это? Ему не удалось скомпрометировать меня, так на что он надеется?» – Эти мысли занимали разум девушки, и она не могла забыть горящие страстью и ненавистью голубые глаза мистера Соммера.

– Мистер Соммер признался мне в любви, но я не ответила на его чувства. Это настолько расстроило его, что он тотчас покинул Кроунест, – объяснила она Энтони и Шарлотте отъезд Кристоффера, но промолчала обо всем другом. Вивиан не желала делиться своими страхами с друзьями, так как надеялась, что больше никогда не услышит об этом дрянном человеке.

– Ах, бедняга! Мне жаль его… Но это не твоя вина, моя дорогая. Думаю, он понимает, что сердцу не прикажешь, – мягко сказала мисс Сэлтон.

– Надеюсь на это, – поморщившись, ответила ей подруга. – Не могла бы ты написать твоим родителям и попросить их подыскать ему богатую невесту? Я уверена: скорая свадьба могла бы помочь ему справиться с безответными чувствами ко мне, – попросила она, желая, чтобы Кристоффер выбросил из головы мысли о мести и усмирил свой пыл.

– Я так и сделаю моя дорогая, – улыбнувшись, пообещала Шарлотта. – Но давайте устроим пикник! Погода для этого подходящая, и, думаю, никто не откажется полакомиться вкусностями на свежем воздухе, даже Ричард.

Предложение мисс Сэлтон было встречено с восторгом, и уже через два часа Коуэллы, их гости и мистер Фидман сидели на толстом пледе, расстеленном на робкой, едва родившейся зеленой траве, вкушали дары кухни Кроунеста и природы, шутили, грелись в лучах солнца и играли в разговорные игры. После обеда небо затянулось темными тучами, и заморосил мелкий дождь, заставивший компанию и слуг, прислуживающих им, вернуться в замок.

Весело смеясь и шутя друг над другом, Энтони, Шарлотта и Вивиан направились в гостиную, чтобы сесть у горящего камина и выпить чаю, а миссис Коуэлл и Ричард скрылись в покоях мальчика: для него наступило время послеобеденного сна, который был прописан ему мистером Фидманом и строго соблюдался.

– В субботу мы едем в Найтингейл-нест! – воскликнула Шарлотта, идя в гостиную, рука об руку со своим женихом. – Признаться, я много наслышана об этом месте, и оно окружено легендами о прародительнице герцога Найтингейла, в которую был до безумия влюблен один из королей! Но, кажется, Вивиан не особо рада этой поездке!

–Ты права, моя дорогая. Мне неохота сидеть в карете целых четыре часа и скучать. Я предпочла бы остаться дома, но мой брат, своим обещанием, сделал это невозможным, – с иронией в голосе ответила ей миссис Уингтон. – Однако, уверяю вас, у меня нет никакого желания ехать туда… – Она зашла в гостиную, и ее последние слова повисли в воздухе. Девушка непонимающе приподняла брови, а затем нахмурилась и плотно сжала губы.

Рядом с камином стояли две женщины: испуганная бледная Эмили, держащая на руках тихо хныкающего Роберта, и леди Крэнфорд, которая, прищурив взгляд, возвышалась над девушкой и внимательно всматривалась в лицо младенца.

– Могу ли я поинтересоваться, леди Крэнфорд, что вы делаете в моем доме? – насмешливым тоном громко спросила Вивиан, однако в ее голосе легко читалось недовольство. Но девушка была не просто недовольна появлением тети: она была крайне раздражена тем фактом, что та вдруг вновь ворвалась в ее жизнь, да еще и без приглашения.

– Добрый день, дорогая племянница, – ответила графиня, не спуская глаз с малыша своей бывшей горничной. – Вижу, ты приютила у себя эту распутницу и ее бастарда?

– Моего бастарда, матушка, – ледяным тоном бросил Энтони, чувствовавший к ней те же чувства, что и его кузина.

– Ах, сын мой, ты здесь! – Леди Крэнфорд вдруг смутилась: она не знала о том, что Энтони находился в гостях у Вивиан, и то, что она посмела назвать его сына «бастардом» в его же присутствии даже напугало ее… И Энтони обо всем узнал! Эта гадкая Эмили, должно быть, рассказала ему о том, что ее, беременную, выбросили из Гринхолла, как слепого котенка, на улицу. Графиня поспешно обернулась к сыну и с удивлением и неудовольствием увидела его, стоящего под руку с мисс Сэлтон. – Энтони, я понимаю, ты зол на меня за то, что я скрыла от тебя беременность этой девчонки, но, прошу, дай мне возможность объяснить мой поступок… – Начала было она, желая оправдаться в глазах сына.

– Не стоит, матушка. Вам все равно никогда не будет прощения за то, что вы едва не оставили моего сына без отца. К тому же, если бы не милосердие Вивиан, которая приняла Эмили и моего сына в свой дом, мой мальчик был бы уже мертв от холода и голода, – все таким же ледяным тоном перебил мистер Крэнфорд свою мать.

– Позволь спросить: что мне оставалось делать? – всплеснула руками графиня: решительный и холодный вид Энтони пугал ее. Нет, нет, он не должен был узнать о том, что стал отцом! И никто не должен! А Энтони так свободно говорит об этом в присутствии совершенно чужой их семье мисс Сэлтон! – Думаешь, мне приятно было узнать, что ты развлекался с этой проституткой Эмили в моем же доме?

– Попрошу вас не выражаться в моем доме! – строго сказала Вивиан: в этот момент ее объяла такая ненависть к тете, что она с трудом сдерживала себя от крика. – Вы, тетя, ужасный, просто невообразимо бессердечный человек!

– Ах, ты так считаешь? – прищурила глаза леди Крэнфорд. – Не я ли приняла тебя под свое крыло? Не я ли дала тебе пищу и кров? Ты жила у меня лишь по моей милости!

– Такие вещи я считаю естественными: я – дочь вашей родной сестры, и называть мое краткосрочное пребывание в вашем доме, из которого вы сами меня и изгнали, «милостью» я бы, на вашем месте, постыдилась! – насмешливо воскликнула миссис Уингтон.

– Не смейте называть мать моего ребенка «проституткой»! – тоже вспылил Энтони. Он подошел к Эмили и встал между ней и своей матерью. – Да, Эмили и я имели связь, но она началась по моей инициативе, когда Эмили попала в ваш дом. Это я соблазнил ее и пообещал ей золотые горы… Но то, что вы сделали с ней и моим ребенком, матушка, настолько безобразно и жестоко, что, боюсь, в моем сердце не осталось ни капли любви к вам, – отчеканил он, смотря на графиню с презрением и ненавистью, отчего в глазах той появились слезы.