Наконец наступил долгожданный вторник. Вечер нежданно-негаданно выдался облачным, и похоже было, что пойдет дождь, которого давно не было. Ко всеобщему удовольствию, стало немного попрохладней.

— А как ты уладишь дело с папой и мамой? — спросил Пип. — Я имею в виду, тебе ведь надо выйти около половины восьмого, а как раз в это время вы всей семьей садитесь ужинать.

— Их пару вечеров не будет дома, — ответил Фатти. — Здесь мне немного повезло. Ларри, приходи ко мне, и мы поужинаем вместе, в семь часов. Потом ты проводишь меня до павильона, следя, чтобы никто меня не увидел.

— Идет, решено, — ответил Ларри. — Хотелось бы мне забраться в павильон вместе с тобой, чтобы все самому увидеть. Ты ведь заглянешь к нам после этого, Фатти, рассказать, что случилось, даже если будет чертовски поздно? Я не буду ложиться спать.

— Ладно, — сказал Фатти. — Но вот к Пипу и Бетси я лучше не пойду. Комната миссис Хилтон рядом с комнатой Пипа, и она наверняка услышит меня, если я их позову.

— Ой, Фатти! Мы просто не сможем дождаться утра! — воскликнула Бетси.

— Придется, — ответил Фатти. — Я не смогу обходить вас всех, рассказывая, что произошло. Да и все равно, ты будешь крепко спать, малышка Бетси!

— Не буду. Я всю ночь глаз не сомкну, — возразила Бетси. Время тянулось невыносимо медленно. В полседьмого Фатти вместе с Ларри покинул дом Хилтонов, и они вдвоем отправились к Фатти. Им надо было поужинать пораньше, в семь, — только потом начнется их приключение. Все ребята были возбуждены, и лишь Фатти не выдавал своего волнения. Он казался таким же спокойным, как всегда.

Два мальчика поели на славу. Затем Фатти покрыл лицо розовым воском, и они отправились к реке. Заранее решив пройти полями к реке и по тропинке вдоль нее к павильону, они добрались до места, удачно избежав всяких встреч.

И вот они у павильона восковых фигур.

— А как ты попадешь туда? — прошептал Ларри, неожиданно для себя обнаружив, что павильон заперт и погружен во тьму.

— Разве ты не заметил, что я открыл защелку одного из окон, когда мы были здесь утром? — шепнул Фатти. — В это окно я и влезу. Послушай, может, тебе тоже залезть — помочь мне, если у меня возникнут трудности с переодеванием. После этого ты запросто можешь смыться через то же окно.

— Да, конечно, — согласился Ларри, довольный, что увидит Фатти в облике Наполеона. — Какое из окон?

— Вот это. — Фатти осторожно огляделся. — Никого нет? Ни души! Тогда вперед!

Он тихо отворил окно, перевалился через подоконник и спустился на пол. Ларри последовал за ним. Ребята предусмотрительно затворили окно, чтобы никто случайно не заметил его открытым.

В павильоне темно не было, поскольку в него проникал свет стоящего рядом уличного фонаря, и восковые фигуры в этом колеблющемся свете приобретали какой-то сверхъестественный вид.

Ребята осмотрелись. Фигуры почему-то казались более живыми, чем в дневное время, и по спине Ларри пробежал холодок, а в голову лезли глупые мысли. А вдруг восковые фигуры по ночам оживают и начинают расхаживать и разговаривать! От такого они с Фатти умрут со страху!

— Они как будто все смотрят на нас, — прошептал Ларри. — У меня от них мурашки по коже. Посмотри на адмирала Нельсона — он неотрывно за нами следит!

— Идиот! — отозвался Фатти, направляясь к Наполеону. — Давай, Ларри, помоги мне его раздеть.

Раздевать довольно пухлого воскового Наполеона оказалось делом необычным и нелегким, потому что сам Наполеон никак им не помогал! Ребятам даже померещилось, будто он чуть ли не нарочно им мешает!

— Если б он только мог немного приподнять руки, или чуть согнуться, или сделать еще что-нибудь, — прошептал Ларри. — Тогда бы все шло намного легче. Но он такой застывший, дальше некуда!

Фатти хихикнул.

— Да меня бы удар хватил, если б он и в самом деле приподнял руки или согнулся! — сказал он. — Нет уж, лучше не надо! Ну вот, слава Богу, сюртук сняли — но я немного порвал воротник. Принимаемся за брюки.

Вскоре бедный Наполеон, прямой и неподвижный, лишился всего, кроме какого-то неопределенного вида нижнего белья. Ребята подняли его и отнесли в большой стенной шкаф. Поместив его там, они закрыли дверь шкафа. Затем Фатти быстро разделся и убрал свою одежду в тот же шкаф, где пристроили Наполеона.

Потом он с помощью Ларри облачился в одежды Наполеона. Они отлично ему подошли, понадобилась всего одна из данных ему Дэйзи булавок. Он надел сюртук, медали слегка звякнули.

— Фатти? Вид у тебя в этом мундире — что надо! — не без восхищения заметил Ларри. — Теперь — шляпа! Ого, она сидит на тебе так, как будто для тебя ее и сшили!

Ларри подержал перед Фатти небольшое зеркальце, и Фатти осмотрел свое лицо. Покрытое розовым воском, оно выглядело совсем как лица окружавших его восковых фигур. Фатти откинул на лоб прядь волос, в точности как у воскового Наполеона. Затем он заложил руку за борт сюртука и замер в неподвижности, устремив вперед немигающий взгляд,

У Ларри не хватало слов на похвалы.

— Никто никогда и не догадается, что ты — не восковая фигура! — сказал он. — Ты великолепен, Фатти! Честное слово, ты больше похож на восковую фигуру, чем твой предшественник! Хотелось бы мне, чтоб ты сам себя увидел! Черт возьми, это восхитительно!

Фатти был доволен. Он сдержанно улыбнулся Ларри — не слишком широко, чтобы воск на лице не пошел трещинками.

— У тебя только глаза отличаются от глаз восковых фигур, — сказал Ларри. — Они светятся по-человечески, не так, как у остальных. У тебя они сверкают!

— Что ж, надеюсь, они не будут чересчур уж сверкать, — заметил Фатти. — А теперь беги лучше, Ларри, старина. Ведь уже около половины восьмого, верно? Воры могут собраться и чуть пораньше.

— Ладно, — сказал Ларри и внезапно окаменел от испуга. Послышался такой звук, будто кто-то возится с входной дверью павильона!

— Беги, быстро! — шепотом приказал Фатти, и Ларри кинулся прочь, осторожно огибая безмолвные фигуры, пока не добежал до заднего окна павильона. Он беззвучно его приоткрыл, вылез наружу и тут же закрыл за собой. Нырнув в кусты, он затаился там, едва осмеливаясь дышать и вытирая вспотевший лоб носовым платком.

Он живо сообразил, как в павильон тихо входят воры, и в душе был рад тому, что он не Фатти, одиноко стоящий там в ряду восковых фигур. Да, он еле-еле успел улизнуть!

Фатти с огромным волнением ожидал, когда откроется дверь павильона. У отпиравшего, очевидно, возникли трудности с ключом. Наконец замок щелкнул и дверь бесшумно открылась. Кто-то вошел, затворил за собой дверь — и запер ее изнутри! Зачем? Фатти был озадачен. Разве остальные не зайдут вслед за первым?

В павильоне послышались шаги вошедшего, и, когда тот оказался на освещенном с улицы фонарем месте, Фатти был потрясен до крайности.