Увидел я и наследника. Он несся огромными скачками по дороге, шагах в пятидесяти впереди, стараясь перепрыгивать самые большие лужи. Его спина – хорошая мишень. Я бы попал даже с такого расстояния, но стрелять не стал.

– Объезжай, мы почти догнали его!

Мы обогнули телегу, едва не съехав в канаву, и бауэр вновь взялся за вожжи. Хорошо, что мы заметили Костаса в наступающей тьме, уже захватившей почти все вокруг.

Бауэр теперь вел повозку скорее на ощупь, по памяти, ориентируясь лишь на свое знание местности.

Костас, хоть и старался, от нас не ушел. Он внезапно вынырнул из ливня и тьмы прямо перед кобылой. Возница натянул вожжи, но лошадь не могла остановиться так сразу и сбила Костаса с ног. Наследник отлетел в сторону, только по счастливой случайности не угодив под колеса.

Я соскочил на землю и подбежал к беглецу, надеясь, что мы не убили великокняжеского сына. К счастью, Костас был жив и даже в сознании, лишь тяжело дышал и все пытался подняться на ноги, но поскальзывался в грязи и раз за разом падал обратно.

Я схватил его за шиворот и рывком поставил на ноги, и тут же, не давая ему передохнуть, дважды ударил по почкам. Костас согнулся от боли, а я едва сдержался, чтобы не начать бить его снова, боясь не суметь остановиться вовремя.

– Зачем ты убил человека? Говори, скотина! – яростно прошипел я ему в лицо, когда Костас наконец вновь распрямился. – Из-за телеги с полудохлой клячей?

– Я не хочу умирать, Бреннер!

– Но зачем убивать? Он бы и сам тебя довез. Надо было заплатить! В конце концов, отнять, но не убивать!

– Никого я не убивал… не знаю, о чем вы говорите, Бреннер.

Меня так и подмывало устроить прямо тут допрос с пристрастием и выяснить все у него о трупах на цеппелине, и только огромным усилием воли я сдержал этот порыв. Еще мне очень хотелось вновь его ударить, но и с этим пришлось повременить. Близняшки на первом месте!

– Далеко ли до города? – спросил я бауэра, с интересом наблюдавшего за нами.

– За час-другой пешим ходом добраться можно…

– Отлично! Тогда дальше мы сами. А ты, уважаемый, вернись и займись брошенной телегой, и кобылу выходи. – Я вручил бауэру обещанную награду, он довольно кивнул, но я подпортил ему вечер напоследок, добавив: – У меня для тебя еще одно задание. Недалеко от того места, где ты меня подобрал, лежит мертвец. Может, ты даже знал того человека. Это хозяин телеги. Он убит. Карауль тело и отыщи кого-то, кто сообщит обо всем в ближайший полицейский участок. Пусть свяжутся с риттером Семеновым и скажут ему, что Бреннер уже занимается этим делом. Все запомнил? Вот тебе еще пять марок. Ты уж не подведи, братец!

Бауэр только качал головой, с испугом слушая мои указания, но деньги взял. Мне оставалось надеяться, что он все сделает правильно. Но могло случиться и так, что суеверный бауэр попросту сбежит куда глаза глядят, от греха подальше. Тело несчастного, конечно, найдут, но не раньше завтрашнего дня, а до этого момента его могут растащить дикие звери. Бедолага не заслужил столь страшной участи.

Более не обращая внимания на своего возницу, который, кряхтя, вновь начал разворачивать свое транспортное средство, я подтолкнул Костаса в спину.

– Шагай, мерзавец! Нам предстоит трудный путь.

– Бреннер, послушайте… – начал было он, но я сразу пребольно ткнул его в спину.

– Иди молча! Еще слово – и я отрежу тебе язык!..

Костас заткнулся и покорно побрел по дороге. Мы уже давно промокли насквозь, но я не обращал на это внимания. Время от времени над нами сверкали молнии вполнеба, а затем, спустя несколько секунд, прокатывалась громовая волна. Но я упорно шел по тракту, не позволяя и наследнику тормозить наше продвижение. Если он хотя бы чуть-чуть замедлялся, я грубо подталкивал его в спину, наплевав на княжеское достоинство моего подопечного. Сейчас Костас был для меня не особой императорской крови, но лишь обычным преступником, коих я повидал не один десяток. Для меня он перестал быть человеком, и обращаться с мразью по-доброму я не собирался.

Чем дальше я размышлял, тем больше утверждался в мысли, что это именно Костас убил людей на дирижабле. Шалимову и стрелкам это было попросту ни к чему. Они бы ограничились тем, что заперли персонал по кубрикам, чтобы не мешались под рукой, но убивать… нет, это не их работа.

Сколько еще всего я не знаю о Костасе? Хороший допрос с пристрастием может развязать язык любому. И если Кречетов, по какой-то своей необходимости возжелавший его смерти, даст мне хотя бы час-другой, то я постараюсь выбить из Костаса все подробности совершенных им преступлений.

Шагая, как два каторжанина, сквозь ливень, тьму и ветер, мы упрямо продвигались вперед и спустя пару часов достигли городских предместий. Воспользовавшись очередной вспышкой молнии, я взглянул на хронометр. До полуночи оставалось еще три часа.

Больше я Костаса из рук не выпускал в прямом смысле слова. В городе я постоянно придерживал его за локоть, а дуло револьвера приставил к пояснице великокняжеского сына. Наследник понимал, что дело дрянь, и бежать не пытался. Клянусь, я бы выстрелил, дай он мне хоть малейший повод. Тем более что Кречетов приказал мне именно убить его, а не пленить.

Костас чувствовал мое настроение и шел спокойно, даже начал потихоньку насвистывать неизвестную мне мелодию. Но мелодия мне не понравилась, да и свистел он фальшиво, поэтому я велел ему заткнуться и идти молча.

Дважды за последующие полчаса нам встречались городовые, но я вовремя замечал их и успевал свернуть в одну из подворотен, где мы пережидали, пока служаки пройдут своей дорогой, и только после этого выбирались обратно на улицу.

– Бреннер, а куда, собственно, вы меня ведете? – спросил вдруг Костас.

– Скоро поймешь, – отрезал я, не собираясь вдаваться в объяснения, а когда наследник вновь попытался что-то спросить, ткнул его посильнее револьвером в спину.

Костас вынужденно умолк.

За этот день я столько раз бил его, но Костас шел ровно, не хромал и даже чуть расправил плечи. Крепкий мерзавец!

У одного из трактиров, мимо которого мы проходили, я приметил ночного извозчика. За вполне разумное вознаграждение, не задавая лишних вопросов и не обращая внимания на наш внешний вид, он согласился отвезти нас в нужное место.

Дождь неистово хлестал по крыше экипажа, но внутри было сухо и хорошо.

По дороге я включил переговорник, который до этого деактивировал, и первым делом вызвал Грэга. Тот сидел в редакции и пришел в неописуемое волнение, услышав мой голос.

– Ты знаешь, что объявлен во всеимперский розыск? – первым делом спросил он.

– Наслышан. Это потому, что я умыкнул Костаса.

– Сына князя? – растерянно уточнил Грэг. – На кой он тебе? Впрочем, не важно. Слушай главную новость. На цеппелин князя напали, перебили всех, кроме него самого и капитана. Они едва сумели спастись, вернуться и совершить посадку. Но, говорят, главной целью был сам император Карл! Он в гневе. Ходят слухи, что он хочет отстранить Платона Александровича от должности. Ты не прочтешь об этом в утренних газетах. Всё стараются держать в полной тайне, но у меня свои источники.