Он отложил в сторону дробовик, чисткой которого занимался, и, встав с садового кресла, принялся возбужденно расхаживать туда-сюда. Собаки лежали на земле по обе стороны от кресла и испуганно наблюдали за странными перемещениями хозяина.

– Этот ублюдок Берк! Да я голову этому паршивцу оторву! Ему и этому придурку Клифтону Йорку, – добавил старик и потряс для убедительности указательным пальцем. – Этот хорек – тот еще типчик! Это же надо, отказывается выплачивать страховку!

Серена вспомнила скромного оценщика и прониклась к нему сочувствием.

– Мистер Йорк всего лишь делает свою работу.

– И обвиняет меня в том, будто я нарочно поджег собственное имущество, – с нажимом произнес Гиффорд. – Бог мой, да я предпочел бы есть землю, лишь бы не пасть столь низко! Ни один из Шериданов не позволял себе таких гнусностей, не считая разве что тех, кого пинком выгнали из семьи.

– Разумеется, – согласилась Серена. Скрестив на груди руки, она стояла перед дедом. Как назло, у нее предательски подкашивались колени, и она боялась, что упадет. Утренняя буря превратила и без того убогий дворик охотничьего домика в чавкающее болото. Сегодняшний приезд ознаменовался порчей еще одной пары обуви. Задержись она в этих местах еще на несколько дней, и ей придется разгуливать в домашних тапочках.

– Когда-то в этой стране были времена, когда честь что-то значила, – заявил Гиффорд, в равной степени задетый и подозрениями в свой адрес, и тем, что дотла сгорел его машинный парк. Он засунул большие пальцы рук за пояс джинсов и посмотрел на Серену так, будто именно она обесценила понятия чести во всей стране.

– А по-моему, тут нет ничего личного, – возразила та. – Все абсолютно ясно – без поджога не обошлось. Пока страховая компания не закончит расследование, денег она не выплатит.

Гиффорд презрительно фыркнул и гневно сверкнул глазами.

– Ага, пока они не закончат расследование! Это же надо! Даже слепой с одной извилиной в мозгу – и тот поймет, чьих это рук дело. Разумеется, Берка. Чертов техасец! В нашем штате следовало бы ввести въездные визы для этих засранцев!

– У Берка имеется твердое алиби, – неожиданно вмешался в разговор Лаки. – Он был в «Мутоне».

Серена повернулась к нему, не в силах скрыть удивления. Лаки стоял, прислонясь спиной к стволу огромного дуба. Небрежная поза, глаза сонные, полузакрытые. Он был похож на пантеру – сильную, грациозную, лениво ожидающую того мгновения, когда рядом пробежит ничего не подозревающий глупый олень.

– Откуда ты знаешь?

Он ответил ей непроницаемым взглядом и пожал плечами.

– Потому что я тоже был там, дорогая.

Ага, значит, он оставил ее в постели, а сам направился прямиком в бар. Серена с трудом подавила обиду. Впрочем, он ничем ей не обязан, торопливо напомнила она себе. Независимо от ее сердечного влечения, Лаки четко ограничил их отношения исключительно сексом. Она же согласилась с этим и теперь не имеет права сердиться на него или обижаться. Где это написано, что он должен был всю ночь оставаться у нее под боком?

Дела, так он ей сказал. Интересно, какие у него могут быть дела в «Мутоне», да еще глубокой ночью? Уж не такие ли, что и в тот день, когда она впервые побывала в этом баре? Неужели опять поножовщина?

– Конечно, у него есть алиби, – с явным отвращением в голосе отозвался Гиффорд. – Человек вроде Берка, становясь начальником, продолжает проворачивать грязные делишки, но, заняв высокий пост, просто нанимает исполнителей, всяких там негодяев. Эка невидаль – найти несколько мерзавцев из числа местных подонков, чтобы те устроили пожар. В наши дни народ всего за доллар готов пойти на любую подлость.

– К несчастью, никто ничего не видел, – сообщила Серена. – Тот, кто устроил поджог, или сумел скрыться до первого взрыва, или улизнул во время суматохи, а она не заставила себя ждать. Я как-то не подумала, что неплохо бы поискать машину, которая быстро скрылась с места происшествия.

– А если злоумышленники и не покидали места преступления? – задумчиво предположил Лаки.

Серена вздохнула и сдула со лба налипшие пряди. Она чувствовала на себе пристальный взгляд Лаки, но не осмеливалась посмотреть ему в глаза. По пути к Гиффорду они уже поспорили на эту тему. Серена упорно отказывалась поверить, что Шелби причастна к поджогу. Как она ни старалась, но так и не смогла представить сестру с канистрами бензина в руках, как та под покровом ночи тайком крадется в сарай, чтобы устроить поджог и уничтожить технику. Впрочем, это вполне мог быть кто-то другой, нанятый специально для этой цели Берком. В чем-чем, а в этом Серена нисколько не сомневалась. С другой стороны, нельзя исключать и такое, что злоумышленником был посторонний человек, движимый бог знает каким мотивами. Никем не узнанный, он ловко растворился в толпе, пока они пытались потушить пожар.

– Нет смысла заниматься пустыми домыслами, – наконец сказала она. – Главное то, что дело выскальзывает у нас из рук. Тебе нужно вернуться, Гиффорд. Я тебя очень прошу.

Старик недоуменно поднял седые кустистые брови.

– Зачем? Чтобы ты со спокойной душой могла вернуться в свой Чарльстон?

Серена даже бровью не повела.

– Чтобы ты выполнил свои обязанности, – ответила она тихо.

– С какой стати я должен быть лучше тебя? – съязвил Гиффорд. – Черт побери, я твой прилежный ученик, детка. Я был сыт по горло общением с этой семейкой и потому уехал сюда.

– Перестань, дед! – оборвала его Серена, чувствуя, что вот-вот сорвется и накричит на него. Даже в лучших обстоятельствах ей было нелегко ладить с Гиффордом. Он точно знал, на каких струнах сыграть, чтобы разозлить ее, и это неизменно вызывало у нее праведный гнев. На этот раз она кое-как заставила себя сдержаться. – Прекрати перекладывать вину на меня, Гиффорд. Честное слово, я сыта этим по горло.

– Да неужели? Значит, ты все-таки возвращаешься в Чарльстон? – насмешливо спросил старик. – Бросишь своего старого деда одного разбираться с поджигателями и заговорщиками, которые окопались в нашем родовом гнезде, так, что ли?

– Я никуда не еду! – стиснув от обиды зубы, процедила Серена.

Гиффорд смерил ее тяжелым взглядом.

– Я тоже.

Несколько секунд дед и внучка упрямо глядели друг другу в глаза. Затем терпение Серены лопнуло, и она взорвалась, как вулкан. Пнув ногой садовое кресло, она разразилась абсолютно не женской фразой с обилием крепких выражений. Испуганные псы бросились прочь, ища спасение под стоявшим на сваях домиком.

– Черт тебя подери, Гиффорд! – крикнула Серена, сжимая кулаки. – Какой же ты все-таки упрямый осел!

– Это семейная черта!

– Только не заводи эту шарманку! – предупредила его внучка. – Я говорю абсолютно серьезно!