свой следующий шаг на поле боя. Да, не было сомнений в том, что Дельдамионы работают на Гильдию. Правда на какую половину? Но в любом случае близнецы не пытались убить или подставить своего давнего друга, хотя и не поддерживали в полной мере решений Ланса. Это заставляло вспомнить диалог в Саросе с предложением о перевороте при участии лояльных дворян. Утвердительный ответ тогда буквально означал скорую смерть, вопрос же являлся исключительно проверкой. Теперь сомнений в этом не было.

Кто-то бы счёл подобное предательством… Хотя почему кто-то? Подавляющие большинство затаит обиду и перестанет называть таких смертных своими друзьями. Большинство, но не аристократ, ведь он понимал, что мир гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Даже своего брата он до сих пор не считал предателем, пусть тот и воткнул нож в спину. Просто произошёл конфликт интересов, всё же иногда жизнь действительно не оставляет выбора. И кто знает, быть может, близнецы предстали перед ультиматумом Гильдии.

В любом случае сейчас в руках Ланса имелась целая армия и он являлся её полноправным главнокомандующим. Часть рыцарей недавно отказавшихся от клятв графу Сиалийскому и его союзникам, как например виконту Эрнольду Хейлу. Также Дельдамионы отдали в распоряжение мага с янтарными глазами часть своих знамён. Кроме того, меняли сторону и союзники графа Альбертуса Альярда, который на днях собирается заключить перемирие с графом Сиалийским. Ведь из-за появления третий стороны продолжать войну между собой этим двум графам стало нецелесообразно.

Сам же Ланс получил полную свободу действий. Да, Дельдамионы присылали указания, но те сродни рекомендациям. Близнецы понимали зачем всё это устроил их давний друг, поэтому не вмешивались и старались лишь убедить словами, но… аристократ уже всё решил, хотя на самом деле здесь и решать было нечего.

Через две свечи размышлений главнокомандующий покинул свой шатёр и вышел к краю лагеря, чтобы своими глазами взглянуть на происходящее сквозь лёгшую на территории ночь. Стоять в грязи и наблюдать за локальными стычками, слушать лязг металла и вдыхать насыщенный харом воздух… Здесь куда легче найти правильное решение, чем в тёплом шатре.

После взятия замка барона Милета Лаберуса Ланс более ни разу не вступал в сражения лично. Противостояние с командой ставкой графа Альбертуса Альярда стало принципиальным делом и дуэлью стратегов. Осквернять свою победу личной грубой силой не хотелось, хотя если дело прижмёт… там уже видно будет. И даже сейчас, аристократ готовился выйти на поле боя исключительно тем же принципиальным мотивам.

— Стальной кулак нанёс удар, — рядом появился разведчик, маг воздуха: он довольно быстро передвигался по полю боя и предоставлял самую точную информацию.

Стальной кулак, его возглавил сам Варин Карнот, кующий себе славу и титуле в жерле пылающей битвы. Храбрый рыцарь объединил вокруг себя других всадников, многие из которых являлись благородными рыцарями. Сотня закованных в металл воинов, их латная броня весила сотню килограмм, каждый из них являлся паресисом, ведь такой вес для обычного смертного будет слишком большим. Длинные кавалерийские копья, тяжеленные щиты, выведенные с помощью магии скакуны, которые также носили броню из металла. Конская броня весила столько же, сколько и доспех всадника. И получается только на защиту уходило две сотни килограмм металла минимум. Сотня всадников и получается двадцать тонн. И ведь речь идёт даже не о стали, а о сплавах из магических руд.

Под этой мощью падала ниц пехота. Рыцари вонзались в строй, доставали мечи и начинали рубить всё и вся. Их не могли остановить даже пикинёры, ведь паресисы активно использовали магию. Кроме того, Варин Карнот идеально подобрал момент для атаки, объединившись с Тибальтом Фером. Яростное столкновение пехоты и затем бегство, врага удалось выманить на удобное для конницы место, после чего сотня рыцарей разбила тысячу, целую тысячу солдат врага.

Сразу же после этого последовало ещё одно отступление. У врага тоже имелась конница, кроме того, она была сильнее. Варин Карнот утверждал, что сможет одержать победу даже при учёте численного перевеса врага, но уже сам Ланс не захотел этого проверять. Ведь даже в случае победы цена будет слишком высокой.

Вторая стычка случилась уже у холма. На самом деле лук не может пробит латы, даже миллиметр простой стали становится для этого оружия проблемой. Исключения составляют луки из эльфийской древесины, но там такое натяжение, что им пользоваться сможет только паресис. Однако оружие популярное, несмотря на свою дороговизну: ведь лук может легко стать непригодным для использования из-за дождя, к нему нужно иметь как минимум три запасных тетивы, а саму тетиву также весьма трудно производить. Перевозить оружие нужно также в разобранном виде, плечи отдельно, тетивы тоже отдельно. А стоимость стрел? О, не стоит думать, что они дешёвые.

И всё же эти лучники может и не убивают своими выстрелами, но ранят врага. Особенно сильно луков боится конница, ведь сотню килограмм металла, чтобы полностью покрыть скакуна, ещё поди найди. Кроме того, стрела может и в ногу лошади попасть и всё, скакун становится небоеспособным. Аналогичная ситуация и с пехотой. Этот холм враг пытался брать уже шестнадцать раз. И единственное чего он добился — колоссальных потерь. Своих же стрелков он использовать не мог, во-первых, у него их намного меньше, во-вторых, это преимущественно арбалетчики, которых расстреливают лучники на подходе за счёт большей дальности стрельбы и высоты.

Сражения гремят уже довольно долго, но Лансу спешить некуда. Аккуратно и осторожно он выматывал врага точными укусами и ждал, когда собственных сил хватит для решительного удара без неоправданных рисков. Однако идеального момента дождаться не вышло. На поле боя появились те самые знамёна.

— Боевые псы, — произнёс вернувшийся для передышки Варин Карнот. — Их мы разбить не сможем. Кроме того, они нам сильно мешают.

Тяжёлая латная пехота с башенными щитами и длинными копьями. Грозные воины, многие из которых являются сильными паресисами. Грозные наёмники строились квадратами в самых важных позициях и не давали врагу нарушить выстраиваемую картину поля боя. Кроме того, в центре их квадратов прятались и стрелки. Шесть таких отрядов являлись фактически шестью подвижными и неприступными крепостями.

— Я попрошу помощи у Хемарта, он свяжет их боем, а затем мы попробуем ударить их с другой стороны…

— Нет, ты просто потеряешь кавалерию, — сразу же Ланс отрезал этот вариант.

— Их нужно как-то убрать, иначе контрнаступление врага не остановить. Да и не забывай сколько весит один всадник с лошадью. Мы их сметём, — уверенно произнёс Варин и взял протянутое рабом копьё: прошлые копья поломались в натиске.

— Нет. Я сделаю это сам. Вы с Хемартом продолжайте давление на своём фланге. Также прикажите лучникам спускаться. Вместе с Тибальтом Фером вы их разгромите. Подкрепления на вашу сторону враг не пришлёт, я об этом позабочусь.

— Как скажешь, командир, — усмехнулся Варин и без лишних вопросов повёл окровавленную конницу в новый бой.

Аристократ же отдал приказ последним резервным силам, которые бросились прямо по центру навстречу отступающему авангарду. Боевые псы смяли центр и медленно двигались вперёд. Их никто не мог остановить, более того их броню почти не брало обычное оружие.

Быстро отступающие силы перегруппировывались. После битвы потери составили довольно большой процент, организация центральных сил упала, солдаты лишились младших командиров и отступали. Однако ситуацию спас Рудольф Гирардус. За несколько минут он быстро раздал десятки приказов, нашёл новых командиров, выставил новые задачи и остановил бегство, готовясь к новой стычке. Его стратегические знания оставляли желать лучшего, однако тактик из него оказался грамотный. Поэтому туда его Ланс и отправил.

Шесть квадратов же продолжали движение вперёд. Они шли не стеной, а находились на почтенном расстоянии друг от друга. Там даже можно разместить ещё несколько сотен бойцов. В прогремевшей час назад стычке Ланс даже потерял тысячу воинов, когда младшие командиры решили забежать в эту брешь и окружить шесть отрядов боевых псов. Однако даже в полном окружении квадраты сохраняли возможность двигаться, более того они затем начали менять построение и сами сделали окружение, образовав