Парень заметил знакомую деталь и немного разгрёб хлам, среди которого он обнаружил огнетушитель, церковный крест и несколько коротких клинков, после вытащил на свет полноценный пулемет с коробом и заправленной лентой.

— Я, конечно, не специалист и ещё не полноценный слуга рода, но… — проговорил он и поднял взгляд на дворецкого. — У меня много вопросов.

— Я ещё раз повторю свои слова: слуга рода должен быть готов ко всему, — выразительно взглянул на него Люциан. — В стенах этого поместья может случиться оргия, пожар, прорыв некротварей из подвала, вторжение и даже небольшая перестрелка.

— Небольшая? — тряхнул ручным пулеметом парень.

— Да. В любой перестрелке лучше иметь преимущество как в скорострельности, так и в запасе патронов.

Дворецкий покосился на часы, висевшие на стене.

— Молодой господин уже два часа в подвале. Необходимо приготовить кофе и отнести.

— Он, вроде, кофе не просил.

— Дело не в кофе, а в том, чтобы немного притормозить увлекшегося человека. К тому же, ему может быть необходима помощь.

Степан пожал плечами и оглядел кухню.

— А где…

— Кофе мы готовим только в турке, — пояснил Люциан.

Степан вздохнул и принялся за дело. Путём недолгих манипуляций он намолол кофе на ручной кофемолке и сварил одну кружку кофе под комментарии и поправки дворецкого.

— Поднос, — напомнил он, когда Сидоров взял кружку и уже хотел направиться к подвалу.

— Зачем? Это же просто кофе в домашней кружке.

— Затем, чтобы постоянно напоминать молодому господину, что теперь он дворянин. Даже если он пьёт кофе с сахаром из обычной кружки за тридцать копеек, подавать его надо изящно.

Степан хмыкнул, взял поднос и поставил на него кружку, после чего вместе с Люцианом направился в подвал.

Подойдя к двери, ведущей в «мастерскую», Люциан остановил Сидорова.

— И помни. Невозмутимость и спокойствие, — после чего толкнул дверь в мастерскую.

— Тварь глазастая! Последний раз спрашиваю — проклятие бесплодия! Да или нет?!!

Гарри стоял, держа в руках веревку, которая была переброшена через блок на стене. К веревке была привязан трактат «Смертью отмеченных», а под ним стояла стеклянная посудина с какой-то жидкостью.

— Господин, ваш кофе, — спокойно произнёс Люциан, наблюдая за открывшейся картиной.

— Серная? — кивнул на миску Сидоров.

— Обижаешь, — смутился Гарри, взглянув на слуг. — Азотная!

Дворецкий удостоил недовольного взгляда своего протеже. Тот молча подошёл с подносом к молодому некроманту.

— О, спасибо, — хмыкнул парень и взял кружку, умудрившись выпустить веревку.

Книга тут же рухнула в посудину, но вопреки ожиданиям Гарри ничего не произошло. Книга начала слегка подрагивать, словно смеясь.

— Тварь, — буркнул молодой некромант. — Ведь сама тогда предлагала, а сейчас кобенится.

— Господин, — обратился Люциан. — Звонил некий «Васильев» и интересовался вашими успехами в подготовке к турниру.

Гарри вздохнул и оглянулся.

На полу валялись два газовых баллона со шлангами и резаком, бензопила, болгарка со сломанным диском и дрель.

— Да… — вздохнул парень. — Что-то я увлёкся. Пора заняться делом. Несите пингвинов из морозильника!

* * *

— Пап, мам, — хмуро произнесла Дарья и села в кресло рядом с родителями, которые расположились в гостиной у журнального столика с большим пузатым чаем. — Что это значит?

— Это значит, что тебе вечером надо сходить и любезно побеседовать с младшим наследником Гершиных, — спокойно ответил Семён Аркадьевич, удивленно рассматривавший что-то в газете у себя на коленях.

— В смысле любезно побеседовать? Вы за меня свидание назначаете? — спросил девушка и возмущённо взглянула на отца, а затем на мать, что обреченно вздохнула.

— Да. Назначаю, — поднял взгляд на дочь Демидов. — Я готовлю почву.

— Какую почву? — нахмурилась Дарья.

— Я тебе уже сказал: не выберешь сама, не закончишь университет — выберу я, — ответил он и потянулся за чаем.

Дарья тяжело вздохнула, а отец тем временем продолжил:

— Сорок три эрг… Закончить университет шансы минимальны. Сама ты перебрала всех достойных кандидатов и отвергла. Часть после твоего решения проблемы с данным тобой словом отвалилась сама. Я ищу максимально выгодные варианты. Проблема сейчас только в том, кто из кандидатов согласится на брак с тобой. Хотя и это решаемо. Согласие не особо принципиально.

— Папа… — растерянно произнесла Дарья. — Вы… Как вы вообще… Мама, ну хоть ты ему скажи!

— Даша, — вздохнула женщина. — Бывают случаи, когда надо поступить так, как нужно роду…

— Вы… вы не можете так поступить, — растерянно пробормотала Даша.

— Можем и поступим. Будь добра, подготовься к шести вечера, — вздохнул Демидов. — И без фокусов. Это нужно роду.

Демидов спокойно вздохнул, поставил чай на столик, а затем достал сигару.

— Грешины в последнее время вовремя подсуетились. Три службы доставки. Одна в нашем городе, вторая в столице, третья в Петербурге. Быстро смекнули что к чему и сейчас развивают новую сеть магазинов. В принципе, деньги пока небольшие, но у них готовая логистика. Причем отличная, сложная логистика. А нам сейчас этого очень не хватает.

Семён Аркадьевич отрезал небольшой гильотиной кончик сигары и, несмотря на хмурое выражение лица супруги, достал зажигалку и принялся её раскуривать.

— Есть ещё несколько вариантов, в какой род тебя пристроить, но этот пока мне видится оптимальным. С другими родами в подобных встречах нет необходимости. Там можно обойтись без взаимного согласия.

Отец пыхнул сигарой, выпуская облако дыма и взглянул на дочь.

— Иди и подготовься к встрече. Не усугубляй ситуацию.

Даша молча поднялась с кресла и на подкашивающихся ногах покинула гостиную, прикрыв за собой дверь.

Демидов вздохнул и выразительно взглянул на супругу.

Та спокойно взглянула на него и слегка усмехнулась.

— Думаешь… — произнес супруг кивнув на дверь.

Ульяна спокойно кивнула и продолжила выжидательно смотреть на мужчину.

Внезапно в коридоре послышались шаги, и дверь в гостинную распахнулась, а на пороге показалась Дарья.

Она быстро подошла к креслу, на котором сидела, и уставилась на отца, который откинулся и хмуро смотрел на неё.

— Нет. Я свой выбор сделала. Он мой! Мой выбор! И я закончу университет! — заявила она, глубоко дыша и смотря отцу прямо в глаза. — Чего бы мне этого не стоило. И мужа я выберу сама!

Девушка развернулась, и собралась уходить, но, сделав пару шагов, снова вернулась к креслу и, глядя в глаза отцу, произнесла:

— И у нас с Мрак-Беленьким ничего не было. Слышал? Я по его просьбе дула ему в пупок! И он будет моим! Чего бы мне это не стоило!

Девушка развернулась и быстрым шагом вышла из гостинной, провожаемая каменным выражением лица отца.

Когда дверь захлопнулась, Демидов тяжело вздохнул и взглянул на супругу, что сидела напротив с торжествующим выражением лица.

— Дорогая, — поднялся супруг и подошёл к Ульяне, после чего встал на колено и,