В гостиной раздались радостные крики. Это на экране Стефан открыл бутылку шампанского, снеся ей горлышко большим ножом.

– Слышишь? – снова заговорил Стефан. – Слышишь, какими мы были счастливыми? Помнишь, как мы познакомились, когда снимались в массовке? Ты изображала девушку на пляже, а я парня, который собирался утопиться…

– Все это теперь так далеко.

Стефан поднял глаза на жену:

– Не надо тебе было обрезать волосы. И покупать статуэтку. Зачем ты это сделала?

– Мне просто было нужно, чтобы ты обратил на меня внимание. Чтобы знал, что я существую.

Стефан вытер ей слезы.

– Я сегодня виделся с тем молодым полицейским. Ну, с тем, что сюда приходил. Похоже, он умный парень. Радостный, весь на взводе. Его жена ждет ребенка. Все у него хорошо. Вот видишь, могут же люди быть счастливыми. Или думать, что они счастливы.

– А мне он сказал, что не может иметь ребенка, – удивленно сказала Сильвия.

– Он тебе соврал, его жена беременна. Все мы врем, когда приходит день… А как ты думаешь, герои тоже врут?

– Герои?

Сильвия поднялась на ноги. Внутри была пустота.

– Думаю, я последую твоему примеру. Пойду и налью себе большущий стакан. Может, и я тогда начну себя принимать непонятно за кого. И кто знает, вдруг я угадаю наше будущее. Лично мне оно видится очень мрачным.

Когда спустя пять минут она вернулась, то обнаружила Стефана распростертым на полу.

Он крепко спал.

– Ну, ты идешь? – раздался голос Вика.

– Пару минут! Только отолью! – отозвался Стефан.

На левом бедре у него татуировка: «Расскажи мне о Мелинде. Мои послания начертаны на стене номера 6 в гостинице „Три Парки“. Оставь там же свои».

Пошатываясь, Стефан вышел из туалета и миновал просторный холл. Разбитая статуэтка по-прежнему валялась на полу.

Он прошел под портретом суровой баронессы де Рей и догнал Вика в гостиной. Сыщик уже несколько дней не брился.

Он курил «Мальборо».

На низком столике стояли пустые пивные бутылки.

– Умираю от жары, – сказал Стефан. – Со мной всегда так, стоит мне выпить пива. Мы с Сильвией…

– Может, тебе сейчас надо перестать. По-моему, ты перебрал. Уже на ногах не держишься.

– Ну и наплевать. Зачем мне держаться на ногах? Ну скажи – зачем?

– Надо. Я немного отмотал назад. Смотри внимательно.

С сигаретой в зубах Вик нажал на видеомагнитофоне кнопку «Play».

Стефан вгляделся в изображение. Качеством оно не блистало. Камера была расположена очень высоко, на углу, рядом с фонарем. На заднем плане угадывалось какое-то здание геометрической формы, видимо фабрика. Над ним виднелась высокая труба. Снизу на экране были обозначены число и время: суббота, 5 мая 2007, 22:09.

– Все то же самое, – выдохнул Стефан. – Не сработало…

– Подожди, вот сейчас… Смотри!

На видео шел проливной дождь. Вдруг в поле зрения появилась какая-то фигура и направилась к дырке в заборе. На ней был черный непромокаемый плащ, за спиной рюкзак, на руках перчатки. Вик остановил изображение точно в тот момент, когда силуэт проходил мимо фонаря.

– Вот он, наш убийца, – сказал Вик, допивая пиво.

– Ничего не изменилось. Абсолютно ничего…

Несмотря на дождь и нечеткое изображение, уродливое, одутловатое лицо незнакомца было видно хорошо. Складки кожи полностью закрывали глаза, волос тоже не было видно под капюшоном. Вик поставил яркость на максимум:

– Как по-твоему, на нем маска?

Стефан встал и подошел к экрану. На DVD-проигрывателе обозначались число и время: воскресенье 13 мая 2007, 0:20.

– Не знаю. На этой камере слежения ничего не видно. На улице темно, идет дождь. Но напоминает тот муляж, что я тебе дал, верно?

– Да, чем-то напоминает.

– Это все, что у нас есть?

– Все. Этот засранец улетучился, словно его сквозняком выдуло, – ответил Вик, опустив голову.

Он, похоже, смирился со своей участью.

Стефан открыл еще бутылку.

– За наши беды, – сказал он бесконечно грустным голосом.

Потом поднял перед собой бутылку и прибавил:

– Стефан, если ты нас видишь, держись. За тебя, мой бедный мальчик.

Стефан проснулся как от толчка. И сразу удивился: с чего вдруг он улегся спать на полу в холле?

Он попытался приподняться и вспомнить, чем кончился вчерашний день. Он беседовал с сыщиком перед домом Эктора Арье, потом завис в баре, перебрал виски, поссорился с Сильвией, а потом… черный провал.

Нестерпимо болела голова. Он вошел в гостиную и бросил внимательный взгляд на светящуюся строку хай-фай: воскресенье, 6 мая, 4:33.

И сразу вспомнил весь сон.

Виктор Маршаль, с усталым, растерянным лицом. Стефан-из-будущего, подходящий к телевизору. Стоп-кадр на экране. И дата на строке хай-фай: воскресенье, 13 мая 2007, 0:20.

Кулаки сжались сами собой. Теперь он точно знал сдвиг во времени между снами и реальностью. Шесть дней и двадцать часов.

Стефан запаниковал. Сны становились все конкретнее и конкретнее. И время, когда сбудется первый, приближалось с пугающей скоростью. Это должно случиться в ночь со среды на четверг. Он попытался успокоиться и разобраться. С первым сном пришло убеждение, что в снах персонажи из будущего вели вполне реальную жизнь: они ели, спали, их раны заживали… Жизнь как жизнь, только со сдвигом во времени. В часе было шестьдесят минут, в минуте шестьдесят секунд.

Значит, если сны не врут, то эпизод, который они смотрели, камера отсняла вчера, 5 мая, около 22:00.

Вчера в 22:00 человек с жутким лицом что-то вынес в рюкзаке с какой-то фабрики. Пресловутый убийца, которого разыскивает полицейский. Убийца блондинки и будущий истязатель брюнетки. Ее тело, обмотанное колючей проволокой, вероятно, вскоре найдут.

Но что он украл на фабрике? Каким образом Стефануиз-будущего удалось раздобыть эту кассету?

В запредельном волнении Стефан спустился в подвал и закрылся в комнате, которую сам назвал Страной Тьмы. Там он быстро пробежал пальцами по левому бедру. Прием с татуировкой сработал. Стефан-из-будущего имел точно такую же, на том же самом месте.