По логике хорошо бы немного получить сейчас, а потом получше отбиться от усиленного удара. Риск был большой только по абсолютной шкале. А по сравнению с тем, что они стояли с почти пустыми погребами, встречая прилетающие ПКР, которых у янкесов еще навалом — не очень.

Ладно, ожидая, что из штаба пройдет команда Пескарику, можно и попробовать. На сколько он подошел к эсминцам? Получается, что миль на шестьдесят. Через 40 минут Петренко должен НАЧАТЬ получить радиограмму (минут восемь по такой длинноволновой связи), расшифровка, подготовка… Хорошо, пока попробуем поблефовать.

И вот попробовали, на свою голову. Первая пара в принципе была обработана хорошо. По первой ракете даже отстрелялся «Исаченков», хотя и третьей ракетой, но снес ее! А со второй перемудрили. Как-то слишком уж близко ее грохнули. «Шторм» был, или автомат с «Окрыленного» — никто не понял, стреляли оба. Рвануло так что адмиральские штаны пришлось нести в стирку после пролитого на них чая. Со всеми флотскими ритуалами в виде проклятий и обещаний немедленной и страшной кары косоухим мазилам.

Потом подошла вторая пара. Одну сняли опять на подходе, но потом у «Безупречного» случился отказ, а «Окрыленный» промазал. Ну да, вероятность сбития таким методом была далеко не стопроцентной. Никто и не обещал непременного уничтожения, хотя главПВОшник на всякий случай отошел в самый дальний угол Центрального Поста.

Крейсер спасла броня, и то, что сразу после захвата ГСН ракет, «Киров» начал разворот на них. В общем-то задумка была в основном для, чтобы кормовые пусковые «Форта» обязательно остались целы, но тут этот маневр сработал неожиданным образом. «Гарпун» ударил по борту под острым углом, и… не справившись со стомиллиметровым поясом, рванул, не пробившись в недра корабля! Полетели куски обшивки, встал фонтан воды, все как полагается. Покорежило правый носовой плутонг зенитных автоматов, на этом ущерб материальной части почти закончился. Разворотило идущие рядом с бортом коридоры и кубрик, немножко погорело. Было бы вообще замечательно, если бы не понимание, что на полном ходу или при волнении будет захлестывать, и ремонтные партии кинулись за дело.

— Скажи старпому, что через 20 минут мы даем полный ход, пусть делает что хочет. Мы пойдем на американцев, Лебедев. В решительный, но не факт что последний.

Робкие попытки напомнить, что на «Безупречном» на исправление похожего повреждения ушло почти три часа, были безапелляционно отклонены. У эсминца выворотило гораздо сильнее, там нет броневого пояса. У нас на тридцати двух бурун будет рядом с этой дыркой проходить, но есть нюанс — его форма зависит от скорости. На двадцати семи — встающие океанские волны будут заливать пробоину нещадно, а при увеличении хода — пойдут немного дальше. Сообразили, намертво заварив пару коридоров и поставив там насосы. Обычный конвейер — в пробоину А вода затекает, в трубу Б — вытекает. Борт, конечно, заделывать будем, но ход через двадцать минут мы Вам, товарищ адмирал, дадим.

К-503

Нет, пятнадцать узлов сейчас давать смертельно опасно.. Побегали на двадцати пяти, и хватит, теперь идем на десяти. Терехов смотрел на не изобилующую подробностями и достоверностью… даже не карту, что посреди Атлантики картографировать? За такую «карту» ему бы и школьный учитель географии двояк влепил бы не раздумывая. Вот тут мы были два часа назад, тут они. Мы два часа шли вот сюда, они… непонятно. От нас? На нас? Вряд ли американцы поменяли курс как только мы, перетерев с Бабабем, поскользили под водой на запад. По старой традиции поискали термоклин, пару раз что-то ловилось на трехстах, дальше нырять не стали. Ладно, лодка эту войну точно не переживет, и плевать, что обнаружив продавленные маркеры под спецлючками, заводчики поставят его «Чаечку», пожалуй что и на вечный прикол. Мы себя окупили. Но если дальше насиловать корпус, то мы схлопнемся очень скоро. Не то что до порта, мы не дойдем до расчетной точки. А ситуация от оптимизма далека. Янки шли на северо-запад на 10 узлах. Значит за два часа бешеного броска он приблизился на 40 миль. От 130 отнять эти сорок — невесело получается. Сейчас он в час по чайной ложке двигается, не факт что догоняем. Не достреливаем. Больше пятнадцати узлов Петренко не даст ни в каком случае, это верное самоубийство без всяких шансов хорошо пальнуть перед смертью.

Адмирал уверял, что сейчас американцам не до того, чтобы вертолетами океан прочесывать, да и не наблюдается что-то у них вертушек в товарных количествах. Но «Спрюенс» своей мощнейшей ГАС может его по переотражениям услышать, теоретически, и за 70 миль. Правда термоклин, от которого должны идти переотражения, как раз в теплой Атлантике довольно глубоко, и достаточно дыряв. Это мешает сейчас акустикам, как нашим так и американским. Наш-то понятно, ничего не слышит. Эсминец на среднем ходу он, хорошо если миль за 15 сможет взять.

Проклятый принцип суперпозиции! С одной стороны американцы сейчас могут быть в 90 милях, и он до них не достанет своими «Малахитами», а с другой — они могут быть гораздо ближе, и возможно уже сейчас подлетает какой-нибудь «Си Кинг» чтобы оприходовать нас торпедами. Петренко вспомнил самиздатовскую копирку с «Хагакурэ» великого (для японцев) Токугавы, и ультимативное заявление — «Из всех путей самурай выбирает Путь к смерти». Тогда это было непонятным, а сейчас получалось, что советскому самураю лучше смерть чем невозможность прикрыть товарищей. Нельзя, но надо…

— Так, господа офицеры! — старорежимное шутливое титулование показало подчиненным, что все очень серьезно. То есть, и до этого товарищи советские офицеры осознавали, что серьезнее некуда, но раз их именуют господами — то оказывается что есть.

— Ход в любом случае держим 15, и молимся чтобы нам что-то повстречалось. Через 11 минут принимаем радиограмму с Большой Земли, и я надеюсь, что там будет конкретика. Если Бабай еще жив — чувствую что скоро будем стрелять. Подвсплывайте на пятьдесят, если пойдет заруба, то глубина нам только помешает.

Глава 24

Ход морским конем

Бабуев. Интерлюдия.

И ведь не было особой ненависти друг к другу… Ну да, пришел у них к власти параноидальный придурок, верещавший что-то про Империю Зла. Даже какие-то провокации стал осуществлять, вон, в Европу ракеты сумел затащить. Но идиотизм одного высшего лица наткнулся на такой же идиотизм другого, с противоположным вектором! Разрядка, новое мЫшление… Показательно ушли из Афганистана, по сути признав поражение Не вписались за Чаушеску, а это уже вызвало законное «а что, так можно было?» у соседей