руки скользят к бедрам, когда он снова опускается на колени на мягкую подстилку на полу, прямо туда, куда я положила его, чтобы дразнить и мучить раньше. Пальцы Финна впиваются в мои бедра, его взгляд голодно скользит по моим бедрам, мои ноги раскрыты для него. Я чувствую, как сжимаюсь, как мой клитор жаждет его прикосновений, и мне приходится сжимать губы, чтобы не умолять его.

Но именно это он и хочет услышать.

Его губы проводят по одной бедренной кости, затем по другой, а потом он опускает голову между моими бедрами, но не там, где я так хочу, чтобы он прикоснулся ко мне. Его рот пробегает по внутренней стороне одного колена, а его пальцы касаются внешней стороны моих бедер, и я откидываю голову назад, закрывая глаза и прикусывая язык.

— В конце концов ты скажешь "пожалуйста", девочка. В его голосе звучит та же придушенная похоть, что и у меня, но теперь власть принадлежит ему, а не мне.

Я должна ненавидеть его. Я должна хотеть, чтобы он отвалил, а не трахал меня, потому что я хотела этого только тогда, когда чувствовала… Как только эта мысль мелькнула у меня в голове, я ее отбросила. Я не могу этого чувствовать. Ни для Финна, ни для кого бы то ни было.

Рот Финна скользит выше, по моему бедру, возвращая мои мысли в настоящее. Его язык скользит по моей нежной коже, заставляя меня задыхаться, мои бедра извиваются на коже, а его пальцы впиваются в мои бедра.

— Медленно, помнишь? — Дразнит он меня, и я бросаю на него взгляд.

— В моем голосе звучит предупреждение, когда я сужаю глаза, но его немного пробирает дрожь в моем голосе, когда он проводит губами выше.

— Помни, я могу… обернуть это против тебя…

Он ухмыляется, его взгляд встречается с моим, когда он легонько посасывает самую верхнюю часть моего внутреннего бедра, и мои слова превращаются в хныканье.

— Я пытаюсь напомнить себе об этом, девочка, — нежно пробормотал он. — Но сейчас так соблазнительно просто…

Финн сдвигается, его рот нависает над моей киской, и я чувствую тепло его дыхания на моей влажной, набухшей плоти. Его язык вырывается, едва касаясь меня, и я сжимаю зубы, пытаясь не произнести все грязные, умоляющие слова на кончике языка. Я чувствую, как дрожат мелкие мышцы на моих бедрах, как выгибаются мои бедра, когда его руки скользят вверх, чтобы обхватить их, его руки касаются моих внутренних бедер, когда он медленно опускает свой рот ближе к тому месту, где я так отчаянно нуждаюсь в нем.

— Финн…

— Мне нравится, когда ты так произносишь мое имя, девочка, — пробормотал он. — С отчаянием и мольбой. Я не думал, что захочу услышать твои мольбы, но теперь…

Его язык скользит по моему клитору. Легкие, мягкие движения, от которых я задыхаюсь и которые не утоляют голод, пульсирующий во мне.

— Думаю, я хотел бы услышать, как ты говоришь "пожалуйста".

— О, да пошел ты. — Я смотрю на него сверху вниз, извиваюсь, пытаюсь выгнуться дугой в его рот, но наручники прижимают меня слишком близко к скамье. Я в его власти, а он, кажется, забыл об этом в данный момент, когда я наконец-то ощутила вкус его рта.

— Я бы сделал это, если бы ты мне позволила. — На мгновение в его голосе звучит хриплая тоска, его губы касаются моей обнаженной, мягкой плоти. — Прямо сейчас. Ты можешь получить все, что захочешь, девочка. Только попроси…

— Не то, что я хочу. — Я поднимаю бровь, и на его щеках появляется намек на румянец.

— Ну может, и не все. По крайней мере, не то, что ты бы сделала со мной. Его рот снова приникает ко мне, и я закрываю глаза, покачивая бедрами под его прикосновениями. — Но я заставлю тебя кончить, девочка. Я хочу услышать, как ты просишь об этом.

Его язык снова прижимается ко мне, на этот раз чуть сильнее, трется о мой набухший клитор, и я издаю тихий, рваный стон. Он ощущается так хорошо, подражая тому, как я гладила его пальцами раньше, и я понимаю, что он обратил на это внимание. Даже будучи охваченным желанием, он наблюдал за тем, что мне нравится, а теперь…

Когда губы Финна смыкаются вокруг моего клитора, я издаю высокий крик удовольствия и бесполезно бьюсь о его рот. Его пальцы впиваются в мягкую плоть моих бедер, касаясь того места, где он ранее оставил любовный укус. Я стону, дыхание сбивается на короткие, быстрые вдохи, когда он засасывает мой клитор в рот, а пальцы одной руки поднимаются, чтобы погладить мой вход.

— Финн, клянусь…

Он отстраняется, его губы блестят от моего возбуждения, а на губах играет ухмылка.

— Можешь клясться сколько угодно, милая, но пока я не закончу с тобой, ты вся моя.

То, как он это произносит, как грубо скребет по моей коже, вызывает во мне желание. К нему. Это звучит так хорошо, как он это говорит, обещание такого большого удовольствия, и я чувствую, как мое сопротивление ослабевает, губы раздвигаются в мольбе, которую я не планировала ему давать. Но, Боже, я хочу кончить.

— Пожалуйста, Финн. — Я чувствую, как он улыбается мне, когда я шепчу это. — Пожалуйста, заставь меня кончить.

Его глаза поднимаются к моим, в них сияет едва заметный намек на победу, прежде чем его рот прижимается ко мне, губы и язык присасываются, кружатся, посылая волны удовольствия, которые нарастают и нарастают, пока я не чувствую, как пальцы ног подгибаются к деревянному полу, а руки сжимаются, удерживая меня на грани, пока…

Кажется, я выкрикиваю его имя, когда кончаю. Я не хотела, но не могу остановиться. Удовольствие переполняет меня, влажное, горячее давление его рта посылает мне взрыв ощущений, который обрушивается на меня снова и снова, заставляя меня извиваться и кричать, возбуждение заливает его губы и язык, а он продолжает работать со мной, как будто никогда не собирается останавливаться. Я почти говорю ему, чтобы он остановился, что я слишком чувствительна, но я не могу ни дышать, ни говорить, наслаждение накатывает снова и снова, и это так приятно, совсем рядом