– А кто обеспечит безопасность экипажа и сохранность «вертушки» у каньона? – спросил Седов.

– Об этом не беспокойся. На плато уже сосредоточена одна из разведывательных групп ФСБ. Это группа и присмотрит за «вертушкой».

– Ну тогда, конечно, пусть вертолет стоит у каньона.

– Вот и определились.

– Меня очень интересует, как Шахри вышел на базу Джемала у Хордеста?

– А вот это нас не касается. Александров даже Белоногову ничего не ответил на этот вопрос. И ты не пытай Бакира. Видимо, СВР задействовала какие-то скрытые резервы, о которых не должен знать никто, даже мы.

– Ну и ладно. Главное, что разведка не промахнулась.

– Тебя же встретит Редзай! У него пикап. Часа за три доедете до Тарбая. Как начнешь движение, свяжешься с Коноваловым, чтобы выслал к серпантину человека. Проезд через Хайранское ущелье сейчас стал довольно оживленным.

– Александр Владимирович, позвольте мне решать, что делать, а?

– Все, все. Решай.

– Если потребуется поддержка, отряд может рассчитывать на нее?

– Ну, если только на резерв, который реально может быть переброшен от Таргана в течение двух-трех часов. Или на пару вертолетов, имеющих на вооружении кассеты с реактивными снарядами.

– Уже лучше.

– Ты серьезно предполагаешь, что отряду может потребоваться поддержка?

– Все, Александр Владимирович, будет зависеть от того, как сложится обстановка утром в понедельник.

– Это понятно, я имел в виду другое.

– То, что я не уверен в успехе операции?

– Только без обид, Валера.

– Мы на войне, товарищ полковник, а на войне очень часто происходит то, что ни просчитать, ни предусмотреть заранее невозможно.

– Я понял тебя. Возникнут проблемы, связывайся со мной. Я организую поддержку.

– Спасибо.

– Не за что!

Седов подозвал командира экипажа транспортного «Ми-8».

– Да, Седой! Извините, мне приказано только так называть вас.

– Нормально. Машина к вылету готова?

– Так точно.

– Как высадишь нас на плато у Кайбака, останешься там до особого распоряжения – моего или полковника Трепанова. Ваша безопасность на стоянке гарантирована.

– Понял!

Седов посмотрел на часы и включил радиостанцию:

– Бек! Я!

– На связи!

– Давай людей на выход и сразу же на борт вертолета.

– Есть, командир.

В 22.30 «Ми-8» поднялся в небо, оставив у площадки полковника Трепанова, проводившего отряд взмахом руки.

Как только вертолет, набрав высоту и скорость, пересек границу и отошел от нее в глубь Афганистана на тридцать километров, Седов пересел к капитану Лерою и приказал:

– Вызови мне на связь Пегаса!

– Момент, командир!

Французский капитан развернул спутниковую станцию, включил ее и передал трубку командиру отряда.

– Пегас! – вызвал заместителя Седов.

Майор Коновалов ответил тут же:

– На связи, командир!

– Где ты и что ты?

– Группа находится в развалинах Тарбая. После нашей здесь работы укрыться можно только в сохранившихся подвалах. Мы выставили пост наблюдения за плато в направлении Чидара. Сам кишлак не видим, подходы к ущелью контролируем. Этот же пост смотрит и за северным направлением. Ни противника, ни мирных чабанов не видим. Кругом тихо и пусто.

– Ущелье смотрел?

– Пока провели разведку восточного направления на удалении в три километра от Тарбая. Все чисто.

– Западный завал?

– Под контролем.

– Значит, все тихо?

– Как на полигоне после учений. А вы где?

– Летим к печально известному каньону.

– Там вас ждет Редзай.

– В курсе. Вы сами прошли от каньона до Тарбая без приключений?

– Спокойно прошли.

– Спускались через проход от Хайрана?

– Так точно.

– Мы ориентировочно подойдем к нему в 3.00 – 3.30. Ты отправь к серпантинам встречающих. Бакира и пару бойцов. Пусть посмотрят, не закрыли ли «духи» проход?

– Сделаю!

– Как отправишь группу встречи, сообщи, кто войдет в нее.

– Да я и сейчас могу доложить. К серпантину вместе с Бакиром пойдет Грач и Пахом. Старший – Грач.

– Кстати, как он?

– Нормально. После освобождения Наимы пришел в себя, правда, злой, как собака.

– То, что злой, это хорошо. Передай Грачу, что я свяжусь с ним на подъезде к ущелью, примерно за полчаса до выхода непосредственно к серпантину.

– Есть!

– У меня все! До встречи.

– Счастливого полета. До встречи.

Седов вернул трубку Лерою.

– У наших все в порядке? – спросил капитан.

– Пока да.

– Ну и хорошо.

– Понятно.

В 0.20 субботы, 28 сентября, «Ми-8» с группой Седова приземлился на плато близ каньона у селения Кайбак. Борттехник открыл дверь, выставил трап, бойцы группы покинули борт.

Командира отряда «Z» встречал Редзай.

Седов пожал руку афганскому разведчику:

– Здравствуй, Фархад, вот и встретились вновь. Хотелось бы в другой обстановке, но война диктует нам свои условия.

– Салам, Седой. Рад видеть тебя и твоих бойцов. С радостью узнал, что вы сумели отбить у шакалов Джемала Наиму, вот только не могу понять, как им удалось похитить ее из самой Москвы?

– А что Москва, Фархад? В столице, как, впрочем, и во всей России, международный терроризм пустил свои щупальца. А число подонков, желающих заработать на несчастье и крови мирных людей, увы, не уменьшилось. Напротив, их становится все больше.

– К сожалению, вы правы! – вздохнул Редзай. – Нам бы спасти Асада с семьей.

– Спасем. Мы вновь здесь не для того, чтобы быть свидетелями казни.

– Верно! Мне сообщили, что ваша группа состоит из семи человек?

– Да.

– Тогда троим придется ехать в кузове. Но я там постелил матрасы и подушки. Особых неудобств не испытают.

– Это все ерунда. Я не вижу тех, кто должен охранять вертолет.

– Мне передали, что спецгруппа подойдет в 4 часа, и приказали не ждать ее. Командир группы свяжется с пилотами, и они вместе определятся насчет места стоянки вертолета и его охраны. Мы же должны следовать в район Хайранского ущелья.