В его голосе прозвучала такая боль, что Фелисити вздрогнула. Но не отвела взгляд.

– Но даже при таких обстоятельствах я собираюсь рискнуть, хотя могу получить отказ. Я знаю, что один из нас, мужчин, обошелся с вами не слишком хорошо. Так что понимаю, что у вас могут возникнуть сомнения… тем не менее, мои чувства к вам все росли и крепли с тех пор, как вы поселились у нас, и они требуют, чтобы я посмел задать вам определенный вопрос.

Сердце Фелисити стучало так громко, что почти заглушало его слова, так что она даже засомневалась, правильно ли она их понимает. Неужели он собирается сказать ей то, о чем она подумала?

– Я не хочу, Фелисити, чтобы вы стали в моем доме домоправительницей. Я люблю вас, дорогая, и очень хотел бы, чтобы вы согласились стать моей женой.

– О! – Она и так уже его обожала, а услышать такое… Она вскочила и чуть было не упала в камин, но вовремя отступила.

Джон не мог ее остановить, но смотрел на нее с явным сочувствием.

– Если вас беспокоит…

– Нет, нет. То есть я хочу сказать, что ваша жена была бы самой счастливой женщиной на свете, уверяю вас. Просто после того, как я родила мертвого ребенка, вопрос встал не только и не столько о том, что я в будущем не смогу иметь детей… Я была так искалечена… что испытывала страшную боль, когда была с мужчиной. А мой муж, мой муж… – Краска залила ей лицо. Фелисити приложила ладони к щекам. – Он этого не понимал и был недоволен.

– Понимаю. Если бы я уже не прикончил негодяя и не отправил бы его тело туда, где он жил, я бы сделал это снова, – довольно сухо сказал Джон.

Эти слова так ее поразили, что она опять опустилась на стул.

– Фелисити, разве вы забыли, что я не могу ходить, что мои ноги меня не держат? Боюсь, что полученные мною увечья отразились и на других функциях моего тела. – На этот раз тон его стал мягче.

– О! – Как же она глупа, подумала Фелисити. – Нет, я не забыла, Джон. Просто я была настолько поглощена своей собственной несостоятельностью, что на какое-то мгновение забыла о вашем… о ваших обстоятельствах.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Вы, как всегда, тактичны, Фелисити.

– Значит, вы не будете против того… Не будете против?

Он улыбнулся:

– Я думаю, мы подойдем друг другу.

Фелисити не ожидала, что может встретить другого мужчину, который захочет на ней жениться, тем более такого доброго и приятного, как Джон Эплгейт. Она улыбнулась ему сквозь слезы:

– Вы делаете меня счастливой.

– О! Это у нас еще впереди. – Глаза Джона заблестели как у юноши.

Он взял ее руку и поднес к губам, нежно прикоснувшись сначала к ладони, а потом к запястью. Волна удовольствия захлестнула Фелисити.

– Джон!

– Есть много способов доставить удовольствие женщине. Разве этот неудачник, ваш муж, вас этому не научил? И для этого совсем не обязательно, чтобы все части тела были в рабочем состоянии.

Она посмотрела на него в изумлении.

– Я думаю, что Джерод больше заботился о своем удовольствии, чем о моем.

– Легко могу в это поверить. Так что у нас впереди много чудесных часов узнавания друг друга, любовь моя. А в ближайшее воскресенье викарий огласит нашу помолвку.

Он снова прикоснулся губами к ее ладони, и Фелисити громко засмеялась, представив, сколько радости принесет ей жизнь с Джоном Эплгейтом.

Спустя шесть месяцев Мэдди чувствовала себя гораздо подавленнее, чем в начале своих поисков. Она лишь удивлялась тому, что безумному кузену Эйдриана удается обнаруживать его местонахождение, ведь среди людей, населяющих Англию, полно высоких черноволосых мужчин. Она несколько раз заходила в тупик, идя по следу таких мужчин, каждый раз будучи уверенной, что это ее муж. И каждый раз ее ждало разочарование.

Она страшно устала и часто плакала в подушку по ночам. Но, по крайней мере, она была рада, что Бесс настояла на том, чтобы сопровождать ее. Верная служанка была единственной связью с домом. К тому же Бесс уверяла хозяйку, что ее слишком эмоциональная реакция не только на неудачи, но и на такие малозначащие вещи, как чашка остывшего чая или засохшее печенье, связана с тем, что она скоро станет матерью. Иначе Мэдди посчитала бы, что сходит с ума.

Но она действительно очень устала и к тому же не знала, что делать дальше. Она писала домой о том, что ее поиски безуспешны. Она написала и сестрам, но не получила ответа. Она не могла понять, почему близнецы до сих пор не вернулись в Лондон из своего свадебного путешествия. Она чувствовала себя такой одинокой! Ей хотелось лечь в постель и больше никогда не вставать.

Неужели она больше никогда не увидит своего мужа? – со страхом думала Мэдди. Что, если Эйдриан умрет в одиночестве, неизвестно где, и она даже об этом не узнает? Она вспомнила о том, что сказала Фелисити, и потому, по крайней мере, постаралась, чтобы новой жене бывшего мужа подруги стала известна его судьба, чтобы бедная женщина не ждала его напрасно.

Бесс спустилась за чаем и печеньем. У Мэдди появилась привычка съесть что-либо перед сном. Она ходила взад-вперед по крошечной комнате гостиницы, время от времени глядя в пыльное окно на все еще шумную улицу. Солнце уже село, и они с Бесс пообедали в отведенной для них отдельной гостиной. С деньгами Эйдриана их путешествие было намного легче. Более того, жившая практически в нищете, мисс Эплгейт раньше вообще не могла бы себе позволить эти поиски. Но если бы она не искала своего мужа, ей вообще не пришлось бы никуда ехать.

Она машинально взяла в руки лежавшую на столике местную газету. Взгляд упал на объявление, которое она раньше не заметила.

Появившаяся через минуту Бесс увидела, что настроение хозяйки кардинально изменилось.

– Бесс, нам надо выйти! – воскликнула Мэдди. Она уже надела шляпку и накидку.

– Но, мисс Мэдлин… то есть леди Уэллер, я принесла вам горячий чай. К тому же уже поздно.

– Не имеет значения. У меня появилось предчувствие, и я намерена немедленно его проверить.

Обжигаясь, Мэдди, торопливо глотнув чай и дав Бесс время надеть шляпку, поспешила в гостиницу, где, согласно объявлению в газете, должно было состояться представление под названием «Дочь герцога и другие пьески».

В гостинице Мэдди пришлось долго уговаривать дежурного клерка впустить их, но несколько монет, перешедших в его руки, сделали свое дело, Мэдди получила нужную ей информацию, и они с Бесс поспешили на третий этаж.

Наверху Мэдди постучала в дверь, из-за которой доносилась оживленная беседа.

Дверь открыла служанка с подносом в руках.

– Как вас представить, мисс? – спросила она. Мэдди устало расправила плечи.

– Леди Уэллер, – сухо ответила она, подумав, что есть моменты, когда ей нравится щеголять титулом Эйдриана.