– Мы коллеги. Вместе работали над проектом, но это все.

Келлан помедлил в ожидании вопроса, который неизменно следовал за этим признанием.

– Значит, у тебя никого нет?

По тону и лицу диджея было очевидно: вешает мне лапшу на уши.

Келлан покачал головой, по-прежнему непринужденно улыбаясь:

– Это не так. Не хочу вдаваться в подробности, но у меня есть подруга.

Я стояла позади ведущей, тогда как Келлан находился перед ней. Он глянул через ее плечо, перехватив мой взгляд:

– И я ее очень люблю.

Он вернулся взором к диджею до того, как та успела заметить, что заявление было адресовано мне.

Боже, да у меня и вправду был лучший на свете муж. Я постаралась овладеть собой, но все же не сумела избавиться от слабой улыбки.

Что до ведущей, то она поджала губы:

– Ну, хорошо! В таком случае, ребята, не спеть ли вам что-нибудь?

Келлан, похоже, недоумевал при виде столь вялой реакции на его ответ. Она спросила прямо, он сказал. Наверное, не то, что она хотела услышать, – какая жалость!

Мэтт с Гриффином ударили по струнам, Эван отбил ритм на одиноком малом барабане. Безукоризненный голос Келлана заполнил студию, и атмосфера мгновенно разрядилась. Никто не мог отрицать, что «Чудилы» были хороши. Нет, не хороши – потрясающи.

Когда все закончилось, наша компания юркнула в ожидавшие автомобили, которые понесли нас обратно к автобусу. Радио у водителя было настроено на ту самую станцию, откуда мы только что вышли, и я узнала писклявый голос диджея. Эван ехал с нами. Подавшись вперед, он произнес:

– Небось, теперь, когда мы ушли, они начнут перемывать нам кости?

Мы с Келланом пожали плечами и стали прислушиваться. Я мигом пожалела об этом.

– Келлан – лжец, и к бабке не ходи. Просто коллеги, ага. И я должна поверить, что их чумовой клип – это фейк? Нет уж, солнышко, Сиенна не такая хорошая актриса. У них любовной поэзией не обошлось! В отношениях? Отлично, Келлан, – а ну, расскажи нам, чего мы не знаем…

Келлан со стоном откинулся на сиденье. Я хорошо его понимала. Мне было ясно, почему того, что он произносил сейчас, не слышал никто.

Станция начала принимать звонки, и каждый звонивший оказывался упорным заступником пары Келл-Секс, переворачивавшим с ног на голову все, чем поделился Келлан.

– Он любит Сиенну! Ты слышала, каким он голосом говорил? Вздыхал! Лучший парень из всех, что были!

Лучший парень из всех, что были? Фанаты не только украли Келлана и вручили его Сиенне украшенным красным бантиком, они похитили и мою фразу о его прочих достоинствах.

Покуда Эван качал головой, не веря услышанному, Келлан взглянул на меня:

– Напомни мне никогда не связываться с этой конторой. – (Всенепременно.) – Ты все еще хочешь, чтобы я говорил обиняками? – добавил он, вскинув брови.

Я закусила губу, однако кивнула. Ажиотаж рано или поздно сойдет на нет. Я буду оставаться за кадром, сколько смогу.

Вечером ребятам предстояло выступить в очередном «Доме блюза» – на сей раз в Далласе. Я никогда не бывала в Техасе. Мне почему-то запомнилось, что, куда бы мы ни пошли, Келлан всегда рисовался мне в ковбойской шляпе. Я хихикала, а он только радовался. Когда я объяснила ему, с чего меня разбирает, он скособочился, придержал невидимый «Стетсон» и протянул:

– Ну, здравствуйте, юная леди!

Гриффин немедленно засветил ему по кумполу соксом[9].

– Чувак, отрасти яйца! Не позорь болты!

С натянутой улыбочкой Келлан нагнулся, подобрал мешочек и запустил его через салон автобуса. Он угодил Гриффину точнехонько по причиндалам. Тот побагровел и согнулся, а все вокруг сочувственно взвыли.

Джастин покачал головой и потрепал Гриффина по плечу:

– Ух, какой облом! Больше уж не будет детишек – верно, Халк?

Гриффин лишь слабо отмахнулся.

Все посмеивались, и тут в автобус ворвался Марк, басист из команды Джастина. Он огляделся в поисках товарищей, увидел первым своего солиста и произнес:

– Ты не поверишь, кто приехал!

При виде недоумения на симпатичной физиономии Джастина мне стало не по себе.

– Ну и кто же? Давай, не тяни!

Я переглянулась с Келланом и увидела на его лице то же, что чувствовала я сама. «Пожалуйста, пусть кто угодно, только не она!»

Уловив мой ужас, Марк уставился на Келлана:

– Сиенна Секстон, старина!

Мы с Келланом выдохнули одновременно. Вот черт!

– Она здесь? – Келлан развернулся к Марку. – Зачем?

– Понятия не имею, – пожал плечами тот. – Она прислала какую-то злобную блондинистую стерву, а та велела мне разыскать тебя. Безотлагательно. Кто, черт возьми, так выражается – «безотлагательно»?

Келлан издал очередной вздох:

– Это, должно быть, Тори. – Он посмотрел на меня. – Наверное, нам придется выяснить, что понадобилось Сиенне.

Не видя иного выхода, я кивнула.

Эван и Мэтт пошли с нами – не то морально поддержать нас, не то просто из болезненного любопытства. Гриффин остался в автобусе, так как все еще не мог сесть прямо. Сиенна заняла в клубе отдельный кабинет, который поспешно преобразили в артистическую уборную. Номера Первый и Второй охраняли вход, преграждая доступ зевакам. Поскольку здесь не было никого, кроме персонала, я сочла это отчасти излишним.

Оба охранника уставились на Келлана, как будто не знали, кто он такой. Когда он потянулся к дверной ручке, они синхронно заслонили ему проход.

– Я Келлан Кайл, забыли? – раздраженно напомнил им Келлан. – Мы же уже встречались!

На их лицах не дрогнул ни один мускул – не убрались и руки. Келлан негодующе воздел свои:

– Меня пригласила Сиенна.

Один из амбалов произнес что-то в гарнитуру, чуть выждал и отворил нам дверь:

– Можете войти, мисс Секстон ждет вас.

Келлан закатил глаза и потянулся за моей рукой.

Сиенна повернулась к двери, едва мы переступили порог. Она выглядела так же сногсшибательно, как и в прошлый раз: безупречная блестящая кожа, совершенное тело в откровенном облегающем одеянии и грива темных блестящих волос. К моей досаде, с момента, когда наши пути разошлись, ее не постигло никакое внезапное уродство. Тори маячила сзади, прислонившись к стене и угрюмо листая ежедневник, который был сплошь исклеен цветными закладками-напоминалками.

– Боже мой, Келлан! Сколько лет, сколько зим!

Сиенна пошла обниматься, и Келлан поднял палец. Она не стала обвивать его руками, но успела молниеносно чмокнуть в щеку.