– Нет, тут дело не в вине. – Он сел на кровать и ласково погладил её по голове. – Расскажи мне, что с тобой, и если я сам не смогу тебе помочь, мы непременно найдём кого-то, кто сможет!

– Я не хотела бы говорить ничего определённого до того, как…

– Чёрт побери, Каро! – вскричал он, испугавшись не на шутку. Внезапно её бледность показалась ему зловещей. – Если с тобой что-то не так, ты должна немедленно рассказать мне!

– Не думаю, что это так серьёзно… это не очень похоже на… какую-то болезнь.

– Но ты же не просто так валяешься целый день в постели с больным и несчастным видом!

Она прерывисто вздохнула.

– У нас будет ребёнок.

В первый момент он решил, что ослышался: так тихо прозвучали эти слова. Или, скорее, вещи подобного рода были так далеки от всей его прежней жизни, что не сразу были восприняты сознанием.

– Ребёнок, Саймон.

На этот раз новость поразила его подобно удару молнии. Он даже охнул от неожиданности. А в мозгу тотчас зароились десятки возможностей – и ни в одной из них он бы не признался сейчас вслух.

Его свобода возвращается!

Ему больше нет нужды караулить её целомудрие!

Или стоять на страже интересов династии Харгрейвов!

Наконец-то, наконец-то он вернётся к своей прежней жизни: разгульной, бесшабашной, полной любви и приключений. Ему хотелось петь от восторга.

Она смотрела на игру чувств на его лице и размышляла о том, что скоро потеряет его навсегда. В последние дни он стал походить на дикого зверя, заключённого в клетку. Никто из окружавших его людей не строил иллюзий насчёт того, какой обузой стал для него этот брак.

И пусть об этом ни разу не было сказано вслух, она с самого начала понимала причину его неусыпной бдительности и желания постоянно иметь её на виду.

Но и она хотела ребёнка не меньше, чем Саймон.

Однако в отличие от его себялюбивых мотивов Каро двигали совсем иные побуждения.

– Ты довольна? – осторожно спросил он, не смея шелохнуться и карауля каждое её движение.

Она кивнула и улыбнулась:

– А ты?

«Больше, чем ты себе представляешь!»

– Да, – сказал он вслух. – Да, я доволен.

– Я рада, – прошептала она со слезами на глазах.

– Ну что ты плачешь, дорогая? Я буду заботиться о вас обоих! – ласково пообещал он. – Я никогда вас не оставлю!

И она не сомневалась, что так оно и будет, невзирая на то что сердцем он всё равно не останется с ними. Но в то же время где это слыхано, чтобы джентльмен из высшего света всем сердцем принадлежал своей семье?

– Я бы хотела переехать в Монксхуд, как только твоя мать отправится в Европу.

– Если пожелаешь, её завтра же там не будет!

– Тебе вовсе ни к чему портить ей жизнь. – Кэролайн медленно покачала головой.

– Но я не хочу, чтобы она крутилась возле тебя.

– Знаю.

Он глубоко вздохнул и отвернулся, собираясь с мыслями и прикидывая, насколько честным он может быть со своей женой. Его мать дважды писала ему с тех пор, как они вернулись в Лондон, и в обоих письмах поздравляла его с женитьбой и желала счастья молодым.

– Может быть, я попрошу Гора съездить туда и ускорить её отъезд? – Он уже купил для матери роскошную виллу во Флоренции – такую она всегда хотела. Единственным условием было то, что она никогда больше не сунется в Монксхуд. Кроме того, Саймону удалось вернуть все вещи, увезённые Изабеллой из его родового гнезда. – А мы могли бы не спеша собраться и переехать в конце недели. Как ты на это смотришь?

– Превосходно. Спасибо.

– Ты ведь давно мечтала удрать из Лондона, правда?

– Я терпеть не могу высшего света, – пробормотала Кэролайн. – Всю жизнь его не выносила.

– Точно так же, как и я!

– Тебе потребовалось немало терпения, чтобы вывозить меня в общество.

– Дорогая, я получал от этого огромное удовольствие! – возразил он с безупречной галантностью, в которой ему по-прежнему не было равных. – А теперь расскажи толком: как ты себя чувствуешь? И откуда у тебя такая уверенность, что у нас будет ребёнок? И что я мог бы для тебя сделать?

Она могла бы попросить его остаться с ней в Монксхуде, но вместо этого сказала:

– Когда эта тошнота пройдёт, я бы с большим удовольствием…

– Скушала целый шоколадный торт! Я угадал? – улыбнулся он.

– Вообще-то лучше побольше макарон!

– Уж не значит ли это, что я должен нанять итальянского повара? – Его улыбка стала ещё шире.

– Бесси знает, какие макароны мне нравятся, – качнула головой Кэролайн.

– А миссис Тиффен знает, как их готовить. По крайней мере я надеюсь. – В детстве они любили торчать на кухне в Монксхуде и следить за тем, как им готовят обед.

– Она подавала нам самые вкусные макароны с местным чеддером и не жалела для них масла.

Он услышал в её голосе явное нетерпение и заверил:

– Достаточно твоего слова, и мать вылетит из Монксхуда ещё до вечера!

– Нет… нет, я могу подождать.

– Ровно столько, сколько понадобится мне, чтобы найти для тебя превосходные макароны! – рассмеялся он.

– И может быть, к ним такой тоненький кусочек жаркого… совсем тоненький, понимаешь? И не жирный – иначе мне снова станет дурно. А с краешку пусть добавят капельку острого соуса с хреном.

Саймон хихикнул, как мальчишка, вскочил с кровати и помчался выполнять её просьбу.

– Надеюсь, что когда я вернусь, ты успеешь придумать для себя какое-нибудь новое лакомство!

– Саймон, это все могли бы сделать наши слуги! Тебе вовсе ни к чему так хлопотать!

– Мне это совсем не трудно, дорогая! А теперь отдыхай. Я вернусь очень быстро.

Но пока он спускался в переднюю, ему пришло в голову, что сегодня вечером он мог бы отправиться к Бруксу играть в карты и что есть ещё много других игр, в которых карты совершенно необязательны… Саймон поспешил выбросить из головы эти соблазнительные видения, но всякий мог бы заметить, какой лёгкой и стремительной стала походка герцога Харгрейва.

Кэролайн встречали в Монксхуде с распростёртыми объятиями. Чтобы приветствовать молодую герцогиню, перед домом выстроились все её прежние слуги из Мейпл-Хилл заодно с челядью Саймона. Первыми её обняли Рози и Бесси. Обе плакали от счастья. Затем Кэролайн под руку с Саймоном обошла всех слуг, и для каждого у неё нашлось доброе слово. Слуги, в свою очередь, не скрывали, как радует их женитьба молодого хозяина.