«петушиное молчание». Ради чего? – Она подняла руку: нить-кнут свисала с ее пальцев, словно петля с виселицы. – Ради этого? – продолжала она с насмешкой. – Интересно, это ваши протеже тоже предсказали? Королева мафии Илов во сне превращается в чудовище, ее помощник, ее правая рука, заковывает ее в наручники, сует в рот кляп и приводит к могущественным Девяти, чтобы просить их о помощи.

– Резчица права: мы можем тебе помочь…

– Мне не нужна ваша помощь. – Бьянка повернула голову, и Ио мельком увидела ее глаза. Они остекленели, радужки мерцали ярко-оранжевым – совсем как отражение серебра в глазах Ио, когда она использовала Полотно. – Новыми глазами я вижу все твои преступления, Клио. Ты запятнана с головы до ног, ты пропитана виной. Я не могу позволить тебе жить. Ты не заслуживаешь пощады, сестра.

Кнут Бьянки рассек воздух. Он обвился вокруг ножки дивана и отшвырнул его в другой конец комнаты – он угодил прямиком в уцелевшую охранницу и сбил ее с ног. Оказавшись под прицелом гнева Бьянки, Клио и две маленькие музы завопили во весь голос.

Ио дрожала всем телом. Ее ноги стали ватными, взгляд не фокусировался. Но она должна была что-то сделать – она единственная хоть что-то могла.

– Я ее отвлеку, а ты выведи муз, – торопливо прошептала она Эдею. – Позови банду, Самию – всех, кого сможешь найти.

Он сжал губы так сильно, что те побелели. Его глаза блестели. Он выдохнул – и этот выдох прозвучал как всхлип.

– Я не хочу оставлять тебя.

Ио уронила голову ему на плечо, понимая, что если даст волю чувствам, то рискует сдаться. Она могла бы взять его за руку и убежать с ним, позволив этому миру рухнуть, – лишь бы быть с ним в безопасности.

– Ты должен, – сказала она.

Его голос звучал напряженно, но нежно.

– Есть, босс.

– Иди.

Они начали двигаться одновременно. Эдей бросился вокруг оранжереи, к музам, а Ио изо всех сил рванула из руки мертвой охранницы пистолет, стараясь производить как можно больше шума, – гравий летел во все стороны из-под ее ног. Бьянка повернулась на звук, сузила глаза и щелкнула кнутом. Ио сцепила пальцы вокруг ствола пистолета, задыхаясь от страха. Нить-кнут обвилась вокруг ее свободной руки и потянула, заставив споткнуться.

Она увидела, как позади Бьянки движется темная фигура Эдея: он схватил одну из младших муз под мышки и потащил наружу.

Ио направила пистолет на стеклянный купол оранжереи. «Прошу, не дайте мне случайно кого-нибудь убить», – подумала она и выстрелила.

На них с Бьянкой посыпались осколки, покрывая их руки и ноги тысячами мелких царапин. Бьянка инстинктивно сжалась – Ио лишь этого и ждала. Она схватила нить-кнут в том месте, где та обвивала ее левую руку, и принялась наматывать на ладонь, словно рыбак, сматывающий леску. За те несколько секунд, которые понадобились Бьянке, чтобы вновь сосредоточиться, Ио накинула ее нить на ладонь и на всякий случай сжала пальцы.

– Не двигайся, – предупредила Ио, тяжело дыша.

Дух – рожденная керой – фурия – издала угрожающий крик и бросилась на нее через всю оранжерею.

На долю секунды Ио поймала взгляд Эдея.

– Беги! – крикнула она.

А потом в нее врезалось тело Бьянки, и они вместе врезались в окно. Ио чувствовала, как тонкая занавеска ласкает ее щеки, чувствовала, как кулак Бьянки бьет ей в живот. Она увернулась от второго удара – под ботинками захрустели осколки. Пригнувшись под рукой Бьянки, Ио пыталась удерживать королеву мафии спиной к Эдею, который вернулся за последней музой, Клио.

Левой рукой Ио по-прежнему сжимала нить-кнут; она царапала ее кожу. В правой руке лежал пистолет. Ио могла бы застрелить ее. Они стоят так близко, что пуля непременно попадет в цель. Но Ио колебалась: Бьянка казалась уверенной в себе, больше походила на саму себя, чем любой другой дух до нее.

Когда Бьянка повернулась к Ио, в ее взгляде, отражая танец языков пламени, горел настоящий огонь. Ио поняла, что это признак силы рожденного фурией. Отныне Бьянка принадлежала миру фурий – и могла видеть… преступления?

– Как же уродливо ты выглядишь, когда я смотрю на тебя своими новыми глазами, резчица, – сказала королева мафии. – Как грязно.

Грязно. Несколько дней назад – боги, даже несколько часов назад – это обвинение задело бы Ио до глубины души. Стыд бы пророс через нее – те бесчисленные семена, которые Таис сеяла в ее душе годами. Да, она обижала и ранила, а ее ранили в ответ. Но это не делало ее уродливой или заслуживающей столь ужасного наказания. Все было не так уж и просто: черное и белое, преступление и смерть, любовь и ненависть… Ио поняла, что у добра и зла есть оттенки. Бесконечные оттенки серого.

С трудом дыша от боли, она прохрипела:

– Отойди.

– О, тебе ведь так этого хочется, верно? «Доблестная Ио спасает Девять от смертоносного духа». Отличный был бы заголовок. Но они никогда не забудут, что ты резчица, девочка. Они будут хвалить тебя, будут обожать тебя, но при этом всегда – всегда – будут думать: «Она опасна. Она неуравновешенна. Она – сама смерть». Я была королевой Илов, но для того, чтобы настроить их против меня, хватило одного-единственного словосочетания: рождена керой. Они морили меня голодом, били, допрашивали. А во сне превратили в эту мерзость.

– Кто это сделал? – требовала ответа Ио. – Кто превратил тебя?

– Если бы я это знала, меня бы здесь сейчас не было. Я стояла бы сейчас над ним, наблюдая, как жизнь покидает его глаза. Я проснулась кровожадным оружием, невольной служительницей справедливости, приговоренной к преждевременной смерти. Думаешь, я хотела этого? Думаешь, я это заслужила?

Конечно, Бьянка права. Этот мир – игра, созданная для того, чтобы они проиграли. Только взгляните на них: судьба и смерть переплелись в паутину, и ни одна из них не контролирует ситуацию.

Ио сжала челюсти. Мысли прояснились.

– Тогда докажи, что они не правы.

Бьянка не двинулась.

– Ты не такая, как другие духи. На этот раз что-то пошло иначе. Да, ты видишь преступления и можешь использовать свою нить жизни как кнут. Но твой разум принадлежит только тебе, не так ли? Ты помнишь, кем была до того, как превратилась в это. Помнишь, что была королевой Илов.

К полному удивлению Ио, это сработало. Жажда крови в глазах Бьянки угасла, огонь померк. Она окинула взглядом поле битвы. У ее ног на мраморном полу лицом вниз лежала, согнув шею под неестественным углом, одна из Девяти. Эдей ушел – исчез во тьме вместе с выжившими музами.

– Ты королева, – продолжала Ио. – А они забрали твое королевство. Превратили тебя в монстра. Манипулировали тобой, чтобы убить твоих подруг…

– Девять никогда не были моими подругами.

– Когда-то они были твоими союзницами, разве нет? Ты… – Ио замолчала, пытаясь привести мысли в порядок. – Ты работала с ними, чтобы положить конец бесчинству фурий, потому что те находились под чьим-то влиянием и уничтожали могущественных инорожденных в разных городах-государствах.

– Аланте был бы следующим, – сказала Бьянка.

– Кто на них влиял? – спросила Ио с бешено колотящимся сердцем.

– Мы так и не выяснили этого. Мы знали лишь, что они очень сильны и могут скрываться от всех нас.

Скрываться от способностей сильнейших инорожденных в разных городах-государствах. Совсем как те, кто контролировал духов, скрывались от творцов Девяти.

В сознании Ио что-то шевельнулось. Кукловоды Ордена Фурий и духов – одни и те же. Могущественные вдохновители, направлявшие руку возмездия. Те, кто, когда их армия оказалась уничтожена, начал поиски нового орудия, создание нового ордена, дабы сеять месть и вершить правосудие.

Но в этом по-прежнему не было никакого смысла. Если те, кто управляет духами, проскользнули в Плазу, разорвали нити Бьянки и превратили ее в фурию, чтобы использовать как орудие убийства Девяти, то почему они оставили Бьянку запертой в камере…

О боги.

Они знали, что Ио была единственным человеком, кого Девять впускали в свою крепость за последние несколько месяцев. Она была единственной, кто имел доступ в Дом Девяти, – единственным способом отомстить музам за их участие в геноциде рожденных фуриями.

Они знали, что Ио придет за Бьянкой. Что, найдя королеву мафии такой беззащитной, она попытается ее спасти и отведет к Девяти. Они оставили Бьянку запертой в камере, потому что знали Ио. Они знали ее лучше, чем кто-либо другой.

Ио вздохнула, ее легкие болезненно сжались.

– Ты хочешь справедливости?

Бьянка с животной скоростью метнулась в сторону Ио. Она остановилась в нескольких дюймах от нее и поднесла палец прямо к лицу Ио.

– Ты знаешь, кто сделал это со мной?

Оранжерея опустела. Эдей и музы, как надеялась Ио, уже находились в безопасном месте, подальше отсюда. Ио и Бьянка остались в комнате с трупами этих красивых женщин