города, пытаясь купить себе дорогу в Нанзи через годовые контракты. А их условия труда… Боги, я в жизни не видела ничего подобного. В Нанзи все по-другому. Он намного больше, чем Аланте, и там заседает Агора. Протесты и забастовки дали там свои плоды. Вскоре после моего приезда я помогла организовать одну. Мы добились ремонта системы отопления, но надсмотрщики подали на меня в суд за халатность. Так я и познакомилась с Люком. Он рассматривал дела рабочих из трущоб на безвозмездной основе. За месяцы судебного разбирательства мы с ним сблизились. Мы много говорили о равенстве, о правах трудящихся, о несправедливости к инорожденным. Мы придумали идею, которая позже стала Инициативой, и постепенно нашли инвесторов. Мы влюбились друг в друга. Но его семье это не понравилось. Он был восходящей звездой Нанзи – и вдруг оказалось, что его любимая – работница профсоюза иммигрантов, у которой нет ничего, кроме длинного списка арестов. Я едва не потеряла человека, которого любила всем сердцем, и дело, за которое радела всей душой, и поэтому сделала единственное, что пришло мне в голову: скрыла все доказательства того, что рождена мойрой, и стала обычной женщиной, которую приняли его друзья из высшего общества. Он стал подниматься по служебной лестнице, и я была рядом. Мы запустили Инициативу. А потом все пошло прахом. Его семья разоблачила в прессе мой статус инорожденной. В одночасье вся поддержка, которой мы успели заручиться, иссякла. Когда в Аланте открылась вакансия комиссара, наши инвесторы убедили Люка занять ее. Аланте и царящее здесь беззаконие – первоклассное поле для испытаний Инициативы. Но я не собиралась повторять ошибку дважды: вернувшись, я была открыта и честна, я больше не прятала свои способности рожденной мойрой. На наши собрания стало приходить все больше и больше инорожденных. Сторонники стекались со всех уголков Аланте. Когда в городе объявили выборы мэра, мы поняли, что это прекрасная возможность. В роли мэра Люк мог сделать гораздо больше – и теперь у него это получится. А сейчас, пожалуйста, пожалуйста, давай уйдем отсюда.

– Не сейчас.

Ио еще много чего предстояло выудить из сестры: контракт, суд, отношения, схема. Ей хотелось бы усомниться в достоверности всей этой истории, но она звучала как закономерный сценарий следующей главы в жизни Таис Ора. Она начала с Малены Сильновой и ее «благосклонности», потом перешла к Томасу Маттону с его финансовой пирамидой. Шаблон всегда был одинаковым: Таис влюблялась в какое-то великое дело, и, когда оно требовало от нее предательства своих моральных принципов, она с легкостью шла на это, игнорируя противоречие между возвышенными речами и своими действиями.

Нет, ложь скрывалась не в самой истории, а в том, как Таис ее рассказывала.

Она представила все это как историю любви: двое несчастных влюбленных с общими мечтами сражаются против остального мира. Все это напоминало презентацию, которую Ио видела в Театро: роман Таис и Сен-Ива позиционировался как рекламный ход. Нет, это было лишь отклонение от хода повествования. В чем же тогда суть? Что Таис пытается скрыть?

Ио уставилась на нити в своих ладонях – на две дюжины закрученных и извивающихся жгутов. Какие-то из них были тусклыми, какие-то сияли ярче. Она чувствовала на коже покалывание, говорящее о том, что люди на других концах нитей приближаются – это означало, что Бьянка выполнила свою работу. Аккуратно передвигая пальцы, Ио расправила нити на ладонях так, чтобы они не касались друг друга.

Если бы одна из них отразила чувства Таис, Ио бы узнала об этом.

Сестра могла лгать, но Полотно – нет.

Нужно было лишь задать правильные вопросы.

Она должна быть смелой – смелее, чем Таис. Единственный способ узнать правду – это шокировать сестру.

– Я одного не могу понять, – сказала Ио. – Ты встречаешься с Люком, вы создаете Инициативу, находите «инвесторов», заручаетесь поддержкой Агоры, потом переезжаете в Аланте, чтобы проверить вашу идею на практике, – все это имеет смысл. Ты появляешься в городе с секретным планом. Выбираешь женщин, посещавших встречи Инициативы, и превращаешь их в духов. Посылаешь их отомстить за смерть фурий и убрать виновных в Бунтах одного за другим, оставив Девять напоследок. Но какова твоя цель, Таис? Правосудие? Разве справедливо мстить за смерть еще большей смертью?

– Ты сошла с ума? Ты вообще слышишь себя? Месть за фурий? Убийство Девяти? Превращать женщин в духов? Кто, по-твоему, я такая?

Вот оно – Ио увидела, как сестра открылась. Она специально целилась в самые уязвимые уголки души Таис: хотела ее обидеть, разозлить.

– По-моему, ты никто, – выплюнула Ио. – По-моему, ты попала в очередную секту, но на этот раз сестер Ора не оказалось рядом, чтобы открыть тебе глаза. Кто-то тебя направляет, кто-то настолько могущественный, что способен скрыться от Девяти. Кто-то, кто рассказал тебе о геноциде фурий и убедил в том, что отомстить за них – это правильно. Для чего? Создать новый орден духов?

– Ради бога, Ио! Какой геноцид? Какой новый орден? Это все лишь у тебя в голове!

Вены на шее сестры вздулись. Сердце Ио колотилось в груди с оглушительным ревом, но она не сдавалась. Она подобралась уже близко, очень близко. Ио чувствовала это.

– Они убедили тебя, что ты проводница божественного, – настаивала она. – Ты выбрала свою первую цель на собраниях Инициативы – женщину, имеющую доступ в Илы. Каким-то образом ты обрезала ее нити, а затем сплела эту сверхъестественную нить-кнут. И отправила ее вершить правосудие. Но со временем нить жизни духа износилась. Первая женщина умерла – ну и что? У тебя была цель. Ты выбрала другую жертву, превратила в кровожадного монстра и ее, и, когда она убивала, ты радовалась. Ты думала, что делаешь мир лучше. Она тоже умерла – но кого это волнует, правда? В Аланте еще полно женщин…

– Они не должны были умереть! – закричала Таис.

Ио затаила дыхание.

Грудь Таис быстро вздымалась и опускалась от ярости, глаза превратились в две грозные щелочки.

– В них текла кровь рожденных фуриями, но ее было недостаточно, чтобы дать им силу без вмешательства. Мне сказали, что трансформация их не убьет.

Духи происходили из рода фурий. Теперь ясно, почему Горацио Лонга послали убить их. Если Бунты лунного заката были коварным замыслом положить конец роду фурий, тогда предостережения Девяти о том, что эти женщины несут угрозу, независимо от того, насколько слабой может быть их родословная, имели почву.

Таис все еще говорила.

– Я сплела все их нити в одну – нить, которая должна была стать их кнутом, как мне и было велено. Но нить жизни не выдерживала напора – она начинала рваться. Когда умерла Эммелин, я плакала неделю…

– И все же продолжила это делать! – надавила Ио. – А Дрина? Райна? Бьянка?

– Они сказали мне, что я что-то упустила! Что в женщинах, которых я выбрала, недостаточно крови фурий, что я должна найти более сильных кандидаток! Отказать им невозможно. Я видела, что происходит с теми, кто пытается. И я верила в это дело – и до сих пор верю. Двенадцать лет назад Девять вместе с некоторыми из самых выдающихся инорожденных сговорились уничтожить весь род фурий. Чтобы свободно пользоваться своими силами, как они всегда и хотели. Но мы должны восстановить баланс. Восстановить справедливость. Мы должны. Если мы этого не сделаем, мир погибнет.

«Резчица, невидимый клинок, жница судеб», – зазвучало в голове Ио.

«Она разрезает нить – и наступает конец света».

– А как же я? – Голос Ио сорвался. – Ты хоть раз задумывалась о том, как поступаешь со мной?

– Я… – бормотала Таис. – Ио, я должна была. Я месяцами пыталась уговорить их покинуть этот жалкий Дом, но они так и не ушли. Я пыталась оградить тебя от всего этого. Уберечь тебя. Но это был единственный выход. И смотри – все получилось. Фурии отомщены. Порядок восстановлен. Теперь их род начнется заново – вот что мне обещали. – Грудь Таис сотряс всхлип, она обхватила себя руками. – В конце концов, это того стоило – хотя бы ради этого.

«Иногда в доброте есть жестокость, а в жестокости – доброта» – как однажды сказал ей Эдей.

Ветер распахнул темно-синий газовый тюль. Позади Таис, в темноте между занавесками, Ио увидела на Полотне свет – серебро на черном. Неподвижный, молчаливый, наблюдающий.

Внимающий исповеди Таис.

Ио нужно было узнать еще кое-что.

– На кого ты работаешь, Таис? Кто научил тебя, как превратить тех женщин в рожденных фуриями? Кто обещал тебе, что ты возродишь Орден Фурий? Кого ты так боишься? От кого ты хочешь меня защитить?

– Ты знаешь, – прорычала Таис с ядом в голосе. – Ты знаешь.

– Я хочу услышать это