– Можно? – спросил Валерик у порога.

Спросил чисто для проформы, сдавать назад он не собирался.

– А, входи-входи.

Блондин явно узнал Валерика. Оно и неудивительно: фотографий на стенах в доме достаточно.

– Что скажешь хорошего?

Блондин отыгрывал этакого доброго дядюшку. Есть и злой? Всяко может быть. Прислали, например, человечка, к матери подкатиться, а к нему одного-двух в прикрытие на всякий случай. Только мать-то им на кой сдалась? У нее ни денег, ни госсекретов. Получается, через нее хотят к Валерику подход организовать? Возможно. А её использовать как инструмент давления. Следующий вопрос – кто их прислал. Органы? Бандиты? Буржуи? Кто-то еще?

– Чего молчишь-то? Пришел, так говори. А нет – вали к черту.

Валерик огляделся, задвинул на двери серьезный засов и сел на табурет у окна.

– Я пришел слушать. А рассказывать сейчас ты будешь: кто такой, откуда взялся, кто послал и с какой целью. И сколько вас таких в нашем поселке околачивается.

– Ну ты пацан борзый! А с чего ты взял, что я тебе что-то рассказывать буду?

– А с того, что я умею спрашивать.

На самом деле, как раз спрашивать Валерик и не умел. Но признаваться в этом было не место и не время. А вынуть сведения из засланца было необходимо. То, что казачок засланный, было ясно и без рассказов тети Глаши. Нет, была, конечно, мизерная вероятность, что здесь и в самом деле все чисто. Что имеет место банальный случай, совпадение и невероятное стечение обстоятельств. Могло быть и так, что Валерик тут не при чем, а мужик – просто профессиональный альфонс, брачный аферист. Ну так для того и нужен разговор, чтобы все эти вопросы выяснить. Ну а что умений нужных нет, так как раз случай потренироваться.

– Ну так что, давай сначала: кто ты такой и как тебя зовут.

Мужик что-то ответил. Соврал.

– Давай дальше: откуда приехал и зачем.

В ответ снова ложь. Да, надо больше читать книжек по психологии. Вот как заставить человека говорить правду? Пытать не хочется: а вдруг это все же вероятностная флуктуация. Но хотя бы вывести из себя и напугать стоит попробовать.

Валерик задал еще несколько вопросов, на которые получил ожидаемо лживые ответы.

– Зачем тебе моя мать?

– Ну так чувства у нас. Может, поженимся, – на голубом глазу соврал мужик. Даже не покраснел, падла. Ну так профессионал, млин. Теперь Валерик был в этом уверен на сто процентов.

– Врешь, падла! – крикнул он, старательно изображая гнев. Даже привстал с табурета и, дотянувшись, грохнул кулаком по столу.

– Кто тебя послал, падла?

– Да ты что, охренел в конец! – гаркнул в ответ мужик и кинулся на Валерика. Как кинулся, так и лег: прием "электрошокер" был отработан на пять с плюсом. Минуты две борзой блондин будет в отключке, так что можно его пока зафиксировать во избежание дальнейших проблем. А потом поиисследовать карманы, вещи, обстановочку…

Когда блондин очнулся, на столе лежали понтовый смартфон, выточенный до бритвенной остроты нож-бабочка, початая пачка дорогих сигарет, зажигалка – тоже дорогая, зипповская, фирменная, в золоченом корпусе, а содержимое пухлого бумажника тщательно изучал Валерик. Закончил, бросил портмоне тисненой кожи на стол и повернулся к мужичку. Все-таки обычный бытовой скотч – замечательная вещь. И руки скрепит, и рот заткнет…

– Ну что, расскажешь, или опять будешь изображать камикадзе?

Валерик взял со стола зажигалку. Пощелкал несколько раз, зажигая и гася огонек. Что может быть самым ценным у профессионального соблазнителя? Прежде всего, внешность. Ведь женщины, прежде всего, клюют именно на хорошую фигуру, на мускулистый торс, на смазливое личико, на прическу… Вот оно!

Студент вновь зажег "зиппо" и, придвинувшись к своей жертве, произнес замогильным голосом:

– Скажи, блондинчик, тебе прическа дорога?

И протянул руку с зажигалкой к голове связанного.

Тот интенсивно задергался, замычал что-то.

– Что, решил рассказать?

В ответ – интенсивные кивки головой.

– Имей в виду, хозяйка твоя глуха, как пробка. Орать бесполезно.

С этими словами Валерик зацепил край ленты скотча и резко дернул, освобождая пленнику рот. Тот болезненно сморщился от принудительной депиляции.

– Ну что, давай, вещай.

И, сев на табурет приготовился слушать. Но вместо ценной информации получил:

– Ты не понимаешь, на каких людей наехал!

Ага! Значит, все-таки засланный! Все, мужик, пипец тебе. За мать Валерик был готов замочить гада прямо тут, не сходя с места. Но усилием воли пригасил свои эмоции и вернул на место скотч.

– Это ты и твои "ах, какие люди" не понимают, на что нарываются. А за неправильный ответ…

Хрен знает, при какой температуре загораются волосы. Но от спички загораются точно, а температура пламени спички примерно семь с половиной сотен градусов. Пыхнуло хорошо. Несколько секунд, и блондина можно было смело называть лысым. Тот опять задергался, и на его шикарных штанах появилось изрядных размеров мокрое пятно. Валерик брезгливо поморщился и, не обращая внимания на дергания и мычания "пациента", произнес, как бы про себя:

– Раз ты не хочешь мне ничего рассказать, поглядим твои вещички.

Вещичек оказалось изрядно, и все больше разное барахло. Хорошее, дорогое белье, несколько различных часов (Валерик не устоял перед искушением и с мстительным удовлетворением пережег в них электронику), документы на имя Сергеева Антона Даниловича и пистолет. Заграничный. Отечественные ПМ и ТТ Валерик знал, что называется, в лицо, как и любой из пацанов. А раз ни тот, ни другой, значит не наш. Вот и надпись идет по металлу: Beretta. И спрятан-то был хитро, нашелся практически случайно.

– Так-так, Антон Данилыч, а разрешение на оружие имеется?

Тот энергично закивал.

– Поди, еще и табельное?

Мужик закивал с удвоенной энергией. И ведь не врал, сволочь. Валерик поразмыслил.

– Не-а, – выдал он вердикт. – Писать тебе объяснительную об утере ствола. Я его сейчас в речку скину, в омуток. Сумеешь найти – твое счастье. Так что, паленый, расскажешь, откуда ты и кто послал?

В глазах мужика плескался страх. Это было видно даже студенту. Но мужик все равно отрицательно помотал головой. Видать, свое начальство боялся он еще сильнее. Наверное, при достаточном навыке получить эту информацию было бы можно. Вот только в книжках про шпионов, которые Валерику порой попадались, после обстоятельного допроса от респондента оставался лишь кусок окровавленного мяса. Кроме того, знающие люди рассказывали, что у каждого человека есть предел боли, которую он может терпеть. Но вот не умеет Валерик живого человека на куски резать или молотком ему пальцы плющить. И учиться такому не хочет совершенно. Ему проще этого козла