переступать через тела, а вот Лев Семёнович сначала слегка упирался, но, глядя на ребят, приободрился и даже перестал принюхиваться. Они шли осторожно, чтобы не поскользнуться на крови — хотя по большей части кровь уже давно запеклась на солнце. Лёве было неприятно. Он был очень чистоплотным псом, и ему было страшно и гадко идти по всему этому ужасу. Он хотел заскулить, но передумал — он почуял впереди какую-то ужасную опасность…

Мальчики подошли к табло, под которым все и всегда встречались на Ярославском вокзале, и остановились. Наверное, машинист успел заразиться, или его убил заражённый — как бы то ни было, одна из электричек не остановилась у перрона, а на полной скорости врезалась в него, вылетела на поверхность, снося всё на своем пути — кассы, турникеты, людей… Остановившись, она стала непреодолимой стеной для всех, кто остался по другую сторону. Сева и Костя видели сквозь стёкла электрички, что на небольшом пятачке по ту сторону электрички ходят несколько десятков заражённых.

Сева и Костя аккуратно перелезли через уцелевшие турникеты — Лев их с лёгкостью перепрыгнул — и вышли к платформам. Пути прямо перед ними были пусты, видимо, поезд успел уехать, или, наоборот, не доехал до Москвы. Метрах в двадцати от них по перрону ходило несколько заражённых, а вот платформа, у которой стояла электричка, была абсолютно пустой.

Сева рукой показал Косте, куда им идти — говорить сейчас было опасно. Они аккуратно, стараясь не шуметь, прошли с десяток метров и свернули на пустую платформу. Теперь надо было дойти до первого вагона поезда и спрыгнуть на пути.

Тихо они шли вдоль застывшей электрички. Костя чувствовал, что брат, как и он сам, автоматически ускоряет шаг. Когда-то папа ему объяснял, почему в автомобильных тоннелях происходит так много аварий и почему именно в них водителям надо быть особенно осторожными: въезжая в тоннель, человек стремится из него поскорее выбраться. Это неосознанное желание, оно каким-то образом запрограммировано в людях эволюцией, но это именно так — и даже опытные аккуратные водители порой неосознанно начинают в тоннеле ехать быстрее. Именно это и происходило с ними сейчас: видя, как близка их цель, они начали идти быстрее. Может, стоит быть осторожнее? Костя открыл рот, чтобы шёпотом поделиться этим соображением с Севой, но тут оглушительно залаял Лев.

Сева и Костя обернулись — на них бежали заражённые. Не много, пять или семь человек, но какая разница — в одного они, может быть, и смогли бы попасть, но сразу в семь? С такого расстояния?

— Бежим!

Косте не надо было повторять. Они побежали вперёд, и на бегу Сева мучительно пытался придумать, что же делать дальше. Вот сейчас платформа закончится — если они прыгнут вниз, туда же попадут и заражённые. Да, они не умеют прыгать, они просто упадут — но потом ведь встанут! Платформа заканчивалась…

— Костя, дверь! Ныряй!

Юркий Костик тоже уже заметил открытую дверь кабины машиниста. Когда он был маленьким и они ездили на дачу часто, Костя специально просил маму ждать электрички именно у места, где останавливается первый вагон, — из кабины через специальную дверь всегда выходил помощник машиниста: посмотреть, что всё в порядке и все пассажиры успели зайти. Костик обожал подглядывать в открытую дверь за тем, что в кабине происходит и как там всё устроено. Именно в эту дверь они сейчас и забежали. Костя тут же повернул ключ в замке.

Забежав в кабину, Лев немедленно спрятался под кресло машиниста и сейчас оттуда рычал на заражённых. Их было очень хорошо видно в маленькое окошко двери — обычные дачники, жители Подмосковья, которые приехали в город по делам. Кажется, одним из заражённых, который отчаянно бился сейчас в запертую дверь, был билетный контролёр. Но дверь была крепкой, братья (и Лев) были в безопасности, в этом Сева был абсолютно уверен. Только как быть дальше? Сидеть вот так и ждать, что их кто-то спасёт так же, как они спасли Льва? Так себе идея. Он опустился на кресло и закрыл лицо руками. Костя легонько погладил его по плечу.

— Сев, а может, просто от них уедем?

— В смысле?

— Ну мы в кабине машиниста. Это электричка — может быть, попробуем её завести?

— Господи…

Пауза затянулась, и Костя начал волноваться, что Сева сейчас будет ругаться, но нет:

—Офигенная же идея! Конечно! Давай попробуем!

Подписи на кнопках и рычажках на огромной приборной панели все как один стёрлись — чего ожидать ещё от взрослых! Костя ненадолго залип на кнопках переключения камер. Вот они были интуитивно понятны: нажимаешь на кнопку с цифрой — на экране появляется видео с камеры наблюдения под этим номером. Он с грустью смотрел, как меняются на маленьком экране почти одинаковые изображения — смерть, смерть, тела, тела… заражённые… Кто-то из них ещё остался внутри поезда.

Сева аккуратно передвинул на одно деление самый большой рычаг на панели. Раз уж никто не удосужился ничего подписать, им остаётся только пробовать. Электропоезд дрогнул и медленно поехал.

— Сработало! Давай быстрее?

— Подожди быстрее, давай потихоньку пока поедем. Я хоть немного освоюсь.

Сева аккуратно перевёл рычаг в прежнее положение, и поезд замер. Ок. Значит так! Он снова перевёл его — на одно деление, на два. Электричка стала набирать скорость. Ему было странно и ужасно приятно вот так «играть» в машиниста! Чувствовать, как огромный поезд находится под его полным контролем! Они проехали стрелки — Сева надеялся, что они были именно в том положении, которое было им нужно, и прибавил скорости.

Лев перестал рычать, вылез из-под кресла, встал на задние лапы и положил передние на панель управления. Вместе с Костей он пристально смотрел в лобовое стекло — прежде ездить в кабине машиниста им обоим не доводилось, и оба заворожённо смотрели на стремительно меняющийся за окном пейзаж.

Сева ещё прибавил скорости. Он помнил, что первая после вокзала станция — «Москва-3» — будет очень скоро. Интересно, а там что? Есть ли там заражённые?

Ответ они узнали очень быстро. Заражённые были. Видимо, услышав гул приближающейся электрички, они заметались по платформе. Инстинкт гнал их к источнику звука, и чем ближе поезд с мальчишками подъезжал к «Москве-3», тем больше заражённых падали на рельсы…

Рука Севы инстинктивно дёрнулась замедлить поезд, но он не стал. Зачем? Чем меньше заражённых, тем лучше. Огромная электричка на полном ходу смяла всю толпу, оставив за собой на путях лишь кровавую кучу тел. Наверное, он должен был чувствовать по этому поводу хоть что-то, но он не чувствовал.

— Коть, а попробуй найти тут кнопку гудка? — Севе пришла в голову, как ему показалась, очень удачная мысль.

— Зачем? Ща!

— Я подумал, что если перед станцией я буду ещё и на гудок нажимать, то может быть мы ещё больше заражённых подавить сможем!

— Точно! И может быть кто-то, кто за нами пойдет, останется в живых!

Они оба заметно повеселели. Косте потребовалась минута, чтобы найти гудок, но стоило ему его обнаружить, он не раздумывая немедленно им загудел. Лев Семёнович резкого звука страшно испугался и спрятался обратно под кресло, откуда Косте пришлось его снова доставать, успокаивать и убеждать, что всё в порядке.

Приближалась следующая станция — Костя нажал на гудок. Севин план сработал отлично, и их поезд снова оставил за собой груду тел.

— Ну теперь давай побыстрее, а?