подумав, ответила Оля. – Нет, если Алла и подстроила все, то просто ради пиара. Она из тех, кого в дверь выталкивают, а она в окно лезет. Человек-таракан, не выведешь. Но я списала ее со счетов, решив, что Алка успокоилась, зарубив мою кинокарьеру и рассорив с любовником. А теперь думаю, а что, если ей этого показалось мало? Она способна на насилие. Я это точно знаю, моя подруга Эллина оказалась в инвалидном кресле из-за нее. Подлюка столкнула пожилую женщину с лестницы, чтобы вывести ее персонажа из сериала.

– Она психопатка?

– Кто ж ее проверял?

– И где сейчас эта Алла?

– Все в той же Америке. Но теперь точно. На ней долги висят космические, ей нельзя в Россию.

– Что же получается? Мы так ничего и не выяснили? Виновность Аллы – наша гипотеза.

– В расследовании отцовского убийства я точно ничем не смогу помочь. А именно из-за этого я согласилась на гипноз. – Оля передернулась. – Все, больше никаких экспериментов со своей психикой я не допущу. Мне мозги еще пригодятся, я думаю в институт поступить.

– Ты это серьезно?

– Да! Я свой диплом, как раньше говорили, в переходе купила, – и в этом созналась Оля. – Хочу получить реальные знания. Для бизнеса, который у меня в проекте, пригодятся.

– У тебя на меня времени хватит?

– Ты всегда будешь на первом месте. – Оля поманила его, желая обнять. – Но я слишком долго спала, чтобы терять время зря.

Левон пересадил ее себе на колени. Она обвила руками его шею, уткнулась носом в грудь. Никогда Оля не чувствовала себя так спокойно. И уже не надеялась встретить мужчину, с которым это ощущение безопасности будет идти в паре со страстью. О да, она проснулась в Оле! Не та первобытная, отчаянная, как в молодости, когда она только познавала себя. Не жгущая, горькая, противоестественная, рожденная жаждой мести. Страсть, зачатая в любви и уважении. Пришедшая тихо, на цыпочках, обволакивающая, а не поглощающая. Та, которая не губит, а поддерживает, наполняет…

– Можно задать вопрос, который тебе вряд ли понравится? – услышала Оля голос Левона. Не то время он выбрал для неудобных вопросов.

– Давай, чего уж…

– Я похож на Серго?

– Вообще нет!

– Внешне?

– Просто у вас один типаж. Но когда начинаешь разглядывать… – Она чмокнула его в большой нос. – Армянина и грузина только на первый взгляд можно спутать.

– Но мы еще одного роста и комплекции?

– Но Леня, как ни странно, больше похож на тебя!

– Больница гудит от новости, – усмехнулся Левон. – Сначала думали, ко мне брат приехал. Теперь все уверены, что Леня мой внебрачный сын.

Оля готова была продолжить этот разговор, он вошел в приятное русло, но в дверь опять постучали.

– Занят, говорю же!

– Левон Гамлетович, там экстренного пациента привезли, – послышалось из коридора. – Вы очень нужны!

– Иду. – Он опустил Олю с колен на диван. – Вернусь, как смогу.

– Я хочу уехать. Можно? Леня скоро приедет, я с ним. – Видя, что он колеблется, Оля скорчила угрожающую мордочку. – А то сбегу, ты меня знаешь.

– Ладно, езжай. Я теперь только вечером вырвусь. На связи.

И побежал спасать жизни, а Оля принялась собирать свои немногочисленные пожитки. Звонок следователя застал ее за этим.

– Слушаю вас, товарищ майор.

– Я пока капитан, Ольга Игоревна, – хмыкнул Горшков. – Но спасибо, что повысили. Я чего звоню? Помогли нам ваши сведения.

– Да вы что? Здорово!

– Лично поехал в Бескудники. Поговорил там с народом. Отца вашего многие узнали по портрету, нарисованному нашим художником. Странно, что никто не позвонил, чтобы сообщить об этом.

– Ментов не любят на генетическом уровне, – ляпнула Оля и прикусила язык. Но Горшков не обиделся.

– Да, пожалуй. На той улице в каждой второй семье кто-то сидел. Да и сейчас ситуация не многим лучше. Это мне участковый сообщил. Но не об этом сейчас… – Он, судя по звукам, ехал в машине и стоял на светофоре, включив поворотник. – Отца вашего там все знают как Ку-кузю. От ку-ку и Кузьмы, Кузи.

– То есть он был с приветом?

– С большим. Всем говорил, что скоро разбогатеет. И так на протяжении долгих лет. Появился он в Бескудниках впервые семнадцать лет назад. Устроился дворником, а так как взял два участка, его жильем обеспечили.

– При нем был паспорт на имя Кузьмы?

– Да-да. Я хотел спросить, говорит ли вам о чем-то это имя и фамилия – Монев.

– У отца был армейский друг по кличке Моня. Они всю жизнь поддерживали связь. Если бы отец к кому-то обратился за помощью, то к нему.

– Значит, так и произошло. А почему Игорь Бородулин стал жить по паспорту друга, уже и не узнаем.

– Отец вскоре пропал, да?

– Через полгода. И неожиданно – даже расчета не получил. Но спустя пятнадцать лет вернулся. Думал, его ждет и должность, и помещение. Но вакансий не было, а подвал превратился в склад. Правда, его туда пустили в качестве сторожа. Разрешили жить и снабжали тушенкой да чаем. Ку-кузя спал на матрасе, скудно питался, носил то, что подадут, но по-прежнему рассуждал о несметных богатствах. И из дома всегда выходил с пакетом, в котором лежала какая-то коробка. Однажды кто-то из шпаны отнял ее у него. И не только ради смеха, все пусть и в порядке бреда предполагали, что Ку-кузя подпольный миллионер, таскающий с собой какие-нибудь акции или валюту далекой страны, которую тут не обналичишь. В коробке оказались старые бумаги. Их, кстати, пока не нашли. Но обыск все еще продолжается.

– Вы думаете, что отца убили из-за этого?

– Он много болтал о баснословном богатстве. И если в его дворе все уже не обращали на это внимания, то люди случайные вполне могли пожелать отобрать у странного дядьки его мифические сокровища. Я удивляюсь, что он дожил до таких солидных лет. – Горшков опять остановился, но теперь на заправке. – Он всегда с чудинкой был? Или вы помните его другим?

– Я помню его другим, но чудинка появилась, когда привычный мир разрушился. Папа был уверен в правильности своего пути. Он отслужил в армии, отучился в институте, женился, ребенка родил. Все, что от него зависело, сделал для родины и семьи, но страна ввергла его в нищету, а жена ушла к тому, кто успешнее. И он погнался за длинным рублем, но… Что-то пошло не так… Или все!

Она услышала параллельный звонок. Это сын пробивался!

– Товарищ капитан, спасибо, что позвонили, – выпалила Оля. – Я буду ждать других вестей.

– Всего вам доброго.

И Оля переключила звонок, чтобы услышать голос Лени. Она подумала, что так и не