верь ему! Вдруг он хочет нас обхитрить, — насторожился Виталик.

— Тебя, может, и обхитрит, а вот Лёху навряд ли, — хмыкнул Илья.

— С чего бы?

Вместо ответа Кутузов лишь пожал плечами. Но я понял его намёк. Ведь больше никто из друзей не стал рассматривать перстень, несмотря на их излишнее любопытство во всём остальном. Видимо, восприняли это как должное дополнение к Зубастику.

— Ай, из тебя так себе собеседник, — махнул рукой Виталик, обращаясь к Илье.

— Если не хотите строить диалог с призраками вместо меня, то не мешайте, — попросил я друзей. — А то всегда можем поменяться, и сами попробуете его понять.

— Нет, нет, мы молчим, — выставил руки в примирительном жесте Виталик.

Пока они спорили, Зубастик и взрослая призрачная особь пытались друг друга понять. Видимо, передавать то, что случилось после смерти, было гораздо сложнее. Если вообще возможно…

Зубастик поднял на меня голову, и я увидел лишь один образ. Расплывчатый. В нём было сложно что-то понять. Но суть я уловил. И была она заключена не в самом образе, а в эмоциях, которыми он был окрашен.

Сперва жизнь и злость. Ярость. Лютая ненависть к людям. Вся жизнь была направлена на наше уничтожение, и причём это желание появилось сразу после вылупления из яйца. И так долгие годы не жизни, а существования в этой злости.

А потом — пленение и смерть. Когда вокруг темнота, сложно ориентироваться в днях и годах, поэтому я так и не понял, когда это произошло. Но с обретением разума к регату пришло и спокойствие. Пропало желание убивать людей, словно магическая разработка попусту выключила эту врождённую функцию. Скорее всего, так оно и было, и сознание монстра раскрылось таким, каким и создавалось.

— Ты хочешь отомстить, но не людям, — высказал я мысли вслух.

Призрачный монстр мотнул головой.

— Хочешь помочь следующим поколениям освободиться? Ты следил и слушал наши разговоры. Знаешь, о планах ордена, — высказал я второе предположение.

И на этот раз призрак кивнул.

У регатов был коллективный разум. Они могли подключаться к сознанию друга на расстоянии в несколько километров. Поэтому и стремление призрака можно было понять. У монстров невероятно тесная связь, как я уже увидел в воспоминаниях из жизни в стае.

— Хорошо. Но на это уйдёт не один год. А может, и не одно десятилетие, — предупредил я.

Но меня не понял ни призрачный регат, ни Зубастик. Они оба не могли досконально уловить суть, что такое время, несмотря на развившийся интеллект.

— Думаю, ему всё равно, сколько это займёт времени. У него концентрата ещё лет на сто хватит, чтоб не раствориться, — предположил Макар, нависший над капсулой.

— Хорошо, — улыбнулся я монстру, надеясь, что он считает мои эмоции.

— Ну, раз мы никого не изгоняем, то надо найти кого-нибудь другого для тренировки, — высказался Костя.

— Тебе лишь бы тренироваться. Мне уже кажется, неважно в чём. Хоть грушу бить, хоть на монстров охотиться, — хмыкнул Виталик.

— А тебе лишь бы спорить! Хоть раз бы попробовал себя поставить на место другого человека.

— Ребята, харе! — остановил я назревающий конфликт.

Этим двоим лишь бы поспорить. Остались бы наедине, до смерти бы друг друга заспорили одними словами.

Все успокоились и замолчали.

— У нас ещё час. Можем сходить в другое ответвление. Макар, на разведку! — огласил я.

— Да, капитан! — привычно отозвался он, и в руках материализовалась призрачная шпага, энергию на которую он всё же получил.

— Сейчас посмотрю, что есть поблизости, — Серёга снова принялся тыкать в карту.

На этот раз на планшете. Не удивлюсь, если у него все карманы забиты техникой.

Зубастик потянул меня за руку и указал своим острым когтем на другой конец помещения.

— Там что-то интересное? — уточнил я, и малёк кивнул.

— Макар, а ты в тот угол не заглядывал? — спросил я, но моего призрачного друга уже и след простыл.

Видимо, хотел меня задобрить, чтобы мы быстрее поехали к его бабке. А то раньше он уходил только, когда заканчивались разговоры, чтобы не пропустить ничего интересного.

Я направился за Зубастиком, а призрачный регат — следом за нами. Серёга, наконец, выключил свет от фонарика телефона, потому что освещения от этой двухметровой туши и без того хватало.

В самом конце лаборатории было что-то напоминающее слив. Это была полоса всего в метр, идущая от стены к стене, заполненная мутной водой, как в болоте. И пахло от неё точно также.

Слив уходил в тоннель в стене, где виднелась лишь чернота. Там легло можно было спрятаться.

— Так, надеюсь, сейчас оттуда не выпрыгнут зелёные человечки, — высказался я.

— Да не, скорее щас руку опустишь, и тебя схватит какая-нибудь жаба-мутант, — усмехнулся Костя.

— Ну, я же не дурак, чтобы туда руки совать. О, вот это подойдёт.

Я подошёл к старому перевёрнутому стулу и сломал его ножку. Прогнившее дерево легко поддалось.

— Есть желающие потревожить болото? — в шутку спросил я и продемонстрировал ножку стула.

Но не ожидал, что отзовётся Илья.

— А давай я! Уж лужи-то я точно не боюсь, — хмыкнул он и забрал мою палку.

— Я бы на твоём месте не был так уверен. От этих подземелий можно ожидать чего угодно, — прокомментировал Виталик.

Но Кутузов не стал его слушать. И зря!

Илюха опустил палку в мутную зелёную воду и потыкал ей.

— Там всего сантиметров тридцать глубины, — ухмыльнулся Илья и поднялся.

Стоило ему обернуться к нам, как из черноты тоннеля в стене выпрыгнул огромный крокодил!

Он раскрыл пасть и набросился на Илью. Но я быстро среагировал и повалил его на землю. И мощная пасть захлопнулась прямо над нашими головами. Да этот мутант и камень прокусить мог, не то что нас!

— Атакуйте! — бросил я ребятам, потому что с нашего положения это было крайне сложно.

А действовать нужно было быстро!

Первым среагировал Костя и сплёл боевое заклинание. Но крокодил опустился под воду, и шар света взорвался об стену. Кладка частично обвалилась. Снова поднялась пыль, и Серёга закашлял.

— Да что ж такое! Давайте перед следующим походом клининг вызовем! — сквозь кашель, предложил он.

— Ага, магический. Чтоб попутно и монстров вычищали, — ухмыльнулся я и встал.

А затем