На второй раз дела обстояли не лучше. Он снова оказался побитым и лежащим на полу. А вот в третий он смог хотя бы пару раз отбиться от ее палки. В конце концов, девушка решила, что лучше дать ему шанс нанести хотя бы несколько ударов, поэтому старалась бить не так часто, хоть силы не убавляла.

— Держи руки выше! — командовала она между ударов, — Сжимай древко сильнее, а наконечник наводи как можно выше. Главное преимущество палки — удар можно нанести в самое неожиданное место.

Сэм пытался вспомнить все, чему успел научиться. Он старался изо всех сил, однако явное превосходство в силе в их паре бросалось в глаза. Даже особенно не стараясь, Мэй могла с легкостью избегать его ударов и ловко парировать блоками. При одном только ее желании, он мог запросто оказаться на полу еще раз сто, пока ему надоест мучиться.

Спасительный тренерский свисток прозвучал как раз в тот момент, когда Сэм уже еле стоял на ногах. Ему не хотелось ничего, кроме как отправится в свой домик и завалиться в постель сразу после принятия душа.

Именно так он и собирался сделать, взяв курс на свой домик и по пути продолжая вспоминать сегодняшний поступок Мэй в кабинете директора. На тренировках она была жесткой и непреклонной, однако за пределами стадиона довольно много раз прикрывала его и всячески старалась помочь. Подобное поведение все еще оставалось для него загадкой.

С этими мыслями он заснул.

***

Следующий день юноша возненавидел сразу после наступления утра. Он заранее знал о том, что будет происходить, но морально оказался совершенно к этому не готов. Едва переступив порог своего домика, он сразу же уловил запахи с приготовленного застолья и услышал серию радостных криков. На перила и домики навесили яркие украшения. Повсюду летали цветы и мелкие кусочки серпантина.

В тот момент мимо как раз проходил Эйден и тут же все понял по выражению лица Сэма.

— Ты можешь не идти на праздник, если тебе этого не хочется, — предложил он, — Другие поймут.

— Но… разве я не должен? — неуверенно произнес Сэм.

— Годовщина не для всех радостна и весела, — его плечи поникли, — Если не хочешь, праздновать не обязательно.

Сэм кивнул. От всеобщего счастья и радостных криков его тянуло сорваться и что-нибудь разбить. Он не понимал и отнюдь не разделял это чувство с другими.

— В общем, я хотел тебе кое-что сказать, — добавил Эйден, — Здесь неподалеку есть старое кладбище. Там похоронены твои родители.

Брови Сэма поползли вверх.

— Как это возможно? — изумился он, — Они ведь были сожжены.

— Та часть праха, где содержалось большое количество их жизненной силы, действительно зарыта на кладбище, — продолжил Эйден, — У магов это тоже считается своего рода захоронением. Но об этом никто не знает, ведь в лагере с давних пор принято отдавать дань мертвым другим способом. Для твоих родителей сделали исключение. То кладбище считается заброшенным. Его давно уже никто не посещал.

Глаза Сэма вдруг зажглись.

— Неважно, — отмахнулся он, — Где оно находится?

— Сверни от Хранилища вправо и дойди до начала озера. Затем поверни налево и выйдешь куда нужно. Я бы пошел с тобой, но у меня слинять не получится. Я же староста.

— Тогда удачи, — искренне пожелал ему Сэм, — И спасибо!

Сделав именно так, как сказал Эйден, Сэм оказался в сени заросших жимолостью и другими травами могил. Надгробия были старыми, некоторые из них едва не валились на землю. Вглядываясь в выцветшие надписи, Сэм всей душой надеялся, что не увидит среди них имена своих родителей. Он боялся увидеть их среди заброшенных, давно забытых и никому не нужных надтреснутых надгробий. Ему не хотелось видеть их неухоженные и заросшие могилы посреди точно таких же других.

Но выбора не оставалось. Он должен был увидеть, должен был найти их. Вдруг среди старых и покрытых грязью могил он увидел довольно таки ухоженную, с растущими цветами и чистыми памятниками. Из любопытства подойдя посмотреть, кто же там лежит, Сэм оказался в полном замешательстве.

На мраморном покрытии золотой краской значились имена Саманты и Паркера Бейкеров. Но это было просто невозможно. Ухаживать за их могилами в лагере было некому, особенно если учесть тот факт, что о существовании этих надгробий никто не знает.

Так или иначе, сейчас это не имело значения. Подумав, что кто-то из проходящих мимо магов мог узнать об их захоронении случайно, Сэм опустился на колени перед памятниками. Фотографий родителей не было, но их образы всплывали из его воспоминаний сами собой. Этого юноше было вполне достаточно.

— Я здесь, — прошептал Сэм, проведя по золотистым надписям большим пальцем, — Я нашел вас… нашел.

Приложив ладони к земле, юноша вдруг что-то почувствовал. Что-то очень теплое и родное, близкое своему сердцу. Несмотря на то, что энергия была совсем слабой, юноша твердо уверился, что ему это не почудилось.

Из глаз сами собой полились слезы. Он больше не мог себя сдерживать. Он плакал из-за своего глупого поступка, из-за того, что был слаб и просто из-за того, что не чувствовал рядом их поддержки. Как бы сильно он ни пытался отвлечься или проигнорировать эту мысль, но она все равно была в его сознании. Ему их не хватало. Не хватало настолько сильно, что он готов был сделать все что угодно.

Все, что угодно лишь бы снова почувствовать исходящий от мамы аромат цветочных духов и папин парфюм. Все, что угодно, лишь бы снова съездить с отцом на море и поговорить с ним по душам, не опасаясь косых взглядов и царящей вокруг несправедливости — там ей их не найти! Все, что угодно, лишь бы встретить маму с работы и крепко-крепко обнять ее. Он готов был отдать и сделать все, что угодно лишь бы просто увидеть их. Хотя бы раз. Еще один раз.

В таком положении он провел около получаса, затем успокоился и выпрямился. Он почувствовал облегчение. Кончики пальцев все еще дрожали после ощущения их энергии под землей. Внезапно услышав сзади чьи-то шаги, юноша обернулся.

— Мэй?

Перед ним действительно стояла именно она. Сегодня девушка надела черную футболку и кожаные штаны, накинув поверх них кожаную куртку. Ее волосы свободно развевались на ветру. Серебристый браслет обтягивал левое запястье.

— Почему ты не на празднике? — спросил он.

— Я же говорила, что для некоторых годовщина вовсе не так прекрасна и весела, как для других, — сухо пояснила она, — Мне нужно было найти место для уединения.

— Я почти