— Винсент? — ее голос проскальзывает сквозь щель, когда дверь приоткрывается. — Проходи.

Ее фигура вырисовывается на фоне мягкого внутреннего света — волосы ниспадают на плечи, глаза полны вопросов, на которые я не уверен, что осмелюсь ответить.

Я прохожу мимо нее в гостиную, осторожно оглядывая пространство.

— Мы одни?

Она несколько раз моргает, сбитая с толку моим вопросом.

— Кто еще мог бы быть здесь?

— Ты не ответила на мой вопрос, — отмечаю я.

— Да, мы одни, — шипит она, — господи, что с тобой, черт возьми, происходит?

— Ничего, Джиа, — бормочу я, хотя ложь обжигает мне язык, — просто… небольшие осложнения. Ты же знаешь, как это бывает.

— Осложнения, — повторяет она, и в ее тоне звучит скептицизм. Она скрещивает руки на груди, и смотрит на меня так, словно она может одним своим взглядом распознать мою ложь.

— Знаешь, всякие мелочи по бизнесу, — отвечаю я.

— Бизнес, — повторяет она, медленно кивая, хотя ее брови нахмурены от беспокойства, — какое, черт возьми, отношение бизнес имеет к тому, что кто-то находится в моем доме? Что с тобой происходит?

Я качаю головой, понимая, что терплю неудачу в том, ради чего сюда пришел. Я сажусь на ее диван и жестом приглашаю ее присоединиться ко мне.

— Мне очень жаль, ты права. Я просто параноик.

Джиа на мгновение колеблется, ее глаза всё еще полны подозрения, прежде чем неохотно садится рядом со мной. Ее взгляд по-прежнему прикован ко мне. Она определенно ждет объяснений, которые я не уверен, что смогу дать.

— Господи, Винсент, когда я смотрю на тебя сейчас, то вижу абсолютно другого человека. Ты явно не тот человек, с которым я провела выходные на побережье.

— Я знаю, и мне очень жаль, — говорю я осторожно, — я знаю, что это несправедливо по отношению к тебе, но есть много вещей, в которые я действительно не хочу тебя вовлекать. Я пытаюсь защитить тебя.

Ее глаза расширяются от удивления, и на ее лице мелькает намек на страх.

— Что ты имеешь в виду?

Я беру ее руки в свои, ощущая тепло и мягкость ее кожи на своих шершавых ладонях. Я стараюсь быстро придумать, как ответить. Я не хочу, чтобы она знала, что я разговаривал с ДеЛукой, потому что она может упомянуть об этом своему отцу.

— Я не пытаюсь тебя напугать. Тебе не о чем беспокоиться.

— Ты говоришь мне, что хочешь, чтобы я однажды стала твоей женой, но ты даже не можешь мне довериться?

Я знаю, что она не собирается так просто отступать и выпаливаю первое, что приходит в голову.

— Ты права. Я просто не хочу, чтобы это вышло наружу.

— Я бы никогда не рассказала ни одной живой душе о том, о чем ты мне расскажешь.

Я вздыхаю, избегая прямого зрительного контакта с Джией в надежде, что она не поймет, что я лгу.

— Я встретился с мужем Амелии и сообщил, что семья Кинг не собирается сотрудничать с Ивановыми, и в ответ на мое заявление Алексей увез мою сестру.

Джиа кладет руку мне на бедро, и я вижу беспокойство в ее глазах. Я чувствую легкий укол вины перед ней, но он быстро проходит, когда я напоминаю себе, что в данной ситуации у меня нет выбора.

— Что значит увез ее?

— Алексей поехал в Россию и взял с собой Амелию. Думаю, это его способ заставить меня играть по его правилам. Он думает, что я буду готов вести переговоры, если он не позволит мне увидеться с сестрой.

— Боже мой, Винсент, это ужасно! — всхлипывает она, — почему ты мне не рассказал раньше?

Я качаю головой.

— Разве ты не понимаешь, я не могу позволить этому выйти наружу. Я выставлю себя слабаком в глазах своих капо, если они подумают, что мой зять меня шантажирует. И что ж, правда в том, что я не хотел, чтобы твой отец узнал об этом, поэтому я беспокоился, что если скажу тебе, это будет по сути то же самое, что сказать ему.

— Ты действительно думаешь, что я так предам твое доверие? — с придыханием спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

— Хоть мы и провели вместе невероятную ночь, но нашим отношениям всего неделя. Ты не можешь винить меня, не так ли?

Джиа отдергивает свою руку, в ее глазах вспыхивают боль и гнев.

— Я понимаю это, но я доверяла тебе, — отвечает она, и в ее голосе сквозит разочарование, — я думала, что мы пытаемся создать что-то настоящее. Но если ты видишь во мне не более чем потенциальную обузу, возможно, мы хотим не одного и того же.

Я протягиваю руку, чтобы коснуться ее руки, но она отбрасывает мою руку.

— Это не так, — протестую я, и в моем голосе звучит отчаяние, — я забочусь о тебе, правда. Но я не могу рисковать твоей безопасностью или подвергать опасности мою семью.

— Разве я не часть этой семьи? — спрашивает она, глядя мне в глаза.

— Конечно же! — восклицаю я, — я так облажался, ты права. Мне следовало доверять тебе с самого начала.

— Скажи мне, что с нами всё в порядке, Винсент, — тихо умоляет она, ее рука находит мою, теплая и успокаивающая.

Я сжимаю ее руку.

— Мы в порядке. Я клянусь, — мне претит лгать ей, но я также должен сохранить свои секреты под маской уверенности, — скоро всё наладится, детка. Вот увидишь.

Она качает головой.

— Я понимаю, что на это потребуется время, но должна ли я довольствоваться только… моментами, когда у тебя появится свободная минутка для меня. Мне, по крайней мере, хотелось бы знать, что я занимаю какое-то место в твоем списке приоритетов.

Я протягиваю руку и заправляю прядь ей за ухо. Мне нужно успокоить ее. Мне просто нужно немного больше времени, чтобы мой план сработал.

— Джиа, ты значишь для меня больше, чем…

— Тогда покажи мне, Винсент! — перебивает меня она, — не закрывайся от меня.