В итоге вылетели лишь после обеда.

Фу ты, на, всё! Небо зовёт!

Ани села рядом с пилотом, меня отправили назад наблюдателем — там удобно смотреть по обеим сторонам. Багажа мало, этот уникальный рейс идёт с курорта на Родину с недогрузом, небывалое дело.

Взревел прогретый двигатель. Просто удивительно, насколько качественная у «Бонанзы» шумоизоляция, мне бы в дизельный «Корандо» такую! В салоне запросто можно было разговаривать, не напрягая связок. Самолёт встал на ВПП, носом на Мышиный остров.

Нервно. Лётчик был предельно собран, пассажиры сидели как на иголках и подчеркнуто бодро перебрасывались тупыми шуточками.

— Что, Гош, бутылочку пустую из-под колы приготовил? — ухмыльнулась одесситка, обернувшись.

Я икнул и кивнул. Встанут мне ещё боком прошлые необдуманные речи.

— Вышка, прошу взлёт! — бодро крикнула Света.

Солидно она смотрится с этой гарнитурой, всё по-взрослому.

— Взлёт разрешаю! — заорали мы хором, и «Бонанза» пошла.

Очко немножко жим-жим. Да не немного!

Держись за поручни, братва, сейчас бешеная одесситка вставит нам свечку, она может, показала в демонстрационном полёте! На борту есть небольшие спасательные парашюты. Я при первых же инструктажах сразу выразил горячее желание напялить один на себя, на что пилот ответил так:

— Не колготитесь, товарищ Санин. Парашют не зря же обязателен только в полётах на пилотаж, когда наиболее вероятно заклинивание рулей в отклоненном положении, разрушение конструкции аэроплана или столкновение с другими летательными аппаратами. Вот в этих случаях нужно прыгать. Да не бледней ты так! Ну, ещё пожар, но курить я вам на борту не дам…

«Правильно ты сделал, что спрятал гранату!»

— В остальных случаях надо садиться! Фюзеляж сам по себе защищает от ударов при вынужденной, даже если придётся садиться на лес. И вообще, учтите, «Бонанза» — очень надёжная машина, так что больше пассажиров прошу публично не сомневаться.

Колёса стучали по плитам, скорость нарастала.

Есть отрыв!

Набегающий поток подхватил лёгкую «Бонанзу» под крылья, и словно руками, мягко поднял аэроплан в воздух. С глухим стуком колёса убрались в ниши.

Нет, братцы, это совсем не то, что огромный пассажирский джет!

Кто впервые полетел на небольшом самолетике в осознанном возрасте, тот навсегда запомнит свой первый рейс на малорослике. Острота ощущений зашкаливает! Быстрый разгон, когда ускорение вдавливает тебя в кресло, резкий отрыв, крутой подъём и первый крен, открывающий тебе землю в необычном ракурсе. Всё очень легко!

— Йи-х-ха! — восторженно завопила Анька.

Промелькнул узнаваемый план главного корпуса «Холидея», прощай, старик: помню, люблю, скорблю… Солнечный свет, пробиваясь сквозь облака, привычно расписал бухту оттенками лазурного и голубого, прибавив к ним и хмурого серого. Внизу справа быстро промелькнули холмы Канони. Повернув голову, я с тоской поглядел на опустевший «Оазис».

Про Корфу говорят, что это Остров Возвращения. Вряд ли, возвращений не будет.

Но жалко тебя до слёз, отчаянно и безнадёжно.

Вопреки моим опасливым ожиданиям, пилот поднимал машину аккуратно. Крутовато, конечно, но без гусарства. Почти сразу Света начала пологий поворот налево, забирая в сторону Керкиры. Начинается выход на курс, впереди континент. Таков выбранный маршрут.

Вот тут-то я и вспомнил, что забыл сделать!

— Проклятье! Светка, мне Маркос нужен! Срочно! — рявкнул я.

Она нервно оглянулась.

— Не вопи так больше, в лоб дам! Что случилось?

— Важная информация, связывайся!

Раньше я выходил на связь с Новой крепостью при помощи стационарной радиостанции, установленной на автомобиле, изредка с портативки. Хотел подсоединить свой вседиапазонный сканер к бортовой сети, но побоялся лезть в систему, да и лётчица воспротивилась.

Чёрт, ей неудобно, самый выход на курс.

— Может, моя «моторолка» и отсюда возьмёт? Или экранирует?

— Экранирует… Частоту давай!

Она начал манипулировать с рацией, а я пристыженно затих, глядя в окно.

Вроде бы ничего необычного внизу, высота многое сглаживает.

Вот только судов нет. Никаких и нигде, пустынно Ионическое море. Будем учиться определять приметы нового времени с высоты.

— Лейтенант на связи, держи! — Через пару минут она протянула подключенную гарнитуру.

— Маркос! — обрадованно заорал я. — Как меня слышно?

— Отлично, Гош! Вы уже в воздухе, вижу! Удачи тебе, русский!

— Спасибо, друг! Слушай меня внимательно, Маркос, и лучше включи запись! Времени на подробности нет, так что сжато. Вчера мы наблюдали одного из этих чертей! Ночью, в аэропорту. Рассмотрел его достаточно хорошо, расстояние было всего семьдесят метров. Это не галлюцинация и не какой-нибудь визуально-психический эффект, генетическое оружие в данном случае ни при чём! Ты слышишь меня?

— Отлично, Гош, на приёме.

— Рост почти как у среднего человека, может, чуть ниже. Конечности тонкие, длинные. Существо одето в обтягивающий костюм чёрного цвета, похож на латекс. Есть что-то вроде карманов или клапанов. Очень страшное, без подготовки смотреть тяжело! Маркос, оно явно наблюдает за нами! Особое внимание обращает на огни. Почему-то именно ночью существо теряет способность уходить от взгляда, вполне можно подобраться поближе. Что ещё… Боится выстрела, значит, уязвимо для пули. Вот очень важное: за ними охотятся собаки! Каким-то образом псы чуют тварей издалека, при этом обмениваются информацией, подтягиваются другие. Собираются стаями и выслеживают!

— Ты хочешь сказать, что собачьи стаи на улицах ищут твоих чертей? — переспросил он изумлённо.

— Наших чертей, Маркос, наших! Точно! Так что тебе есть смысл завести псов для охраны и наблюдения.

В эфире зашипели какие-то помехи.

— Маркос, теперь самое главное! — Я глубоко вдохнул и решился: — Это пришельцы, лейтенант. Самые настоящие. Их высаживают с летающих тарелок. Так что собирай свой консилиум заново, давай им новые вводные, пусть изучают, думают, что делать. Назначь группы ночного наблюдения, и скоро сам во всём убедишься. Слышишь меня, именно ночью! В темноте!

— Слышу, Гош, слышу… Это очень серьёзная информация, будем всё проверять.

— Нормально, не рассчитывал, что поверишь сразу. Сказал тебе что должен был сказать, думай что хочешь, мне легче стало… Теперь никуда не денешься, будешь смотреть по-другому! Всё, родной, счастливо оставаться!

— Спасибо! И вам удачи в пути!

Закончив сеанс связи, может, самый важный в своей жизни, я передал гарнитуру Аньке и с облегчением откинулся в кресле — привязной ремень чуть не разрезал живот.