Геррет покосился на Мильхэ, которая зашла в их убежище. Что она делала где-то там, они не знали. А спрашивать было бесполезно.

— Так вот, — продолжил Геррет, глядя, как эльфийка достала котелок и бухнула туда льда, — первых получилось больше чуть ли не в три раза, поэто... Ты что сейчас сделала?! — Геррет аж затрепыхался несмотря на ранения.

Вода закипела. Без огня.

— Воду нагрела. Есть же хотите?

— Да, но...

— Геррет, ты же знаешь, как иллигены управляют водой. Забирают из неё тепло и эту силу используют для перемещения.

— Да, но...

— Так почему я не могу отдать тепло воде?

— Но... — Геррет от потрясения ничего не мог сказать. — Но так ведь не делают! — выпалил он наконец.

Мильхэ пожала плечами.

— Я делаю.

— Откуда ты взяла столько тепла?

— Да котелок-то маленький, много не надо, — сказала Мильхэ. — Из тела.

— Стало быть, благодаря силе сисек мы ещё и сыты будем, — философски изрёк Рейт.

Философски неосмотрительно говорить такое при ведьме.

— С равнинами, кстати, несогласна, — прозвенели льдинки, и все четверо дружно выпучили глаза. — Ледяные холмы ближе к правде. И вообще, будто у вас в штанах целый Драакзан. Скорее Таавин, Шайнмане, Сумера и Денаари.

— Ты-то откуда знаешь? — прищурился Рейт.

— Первоклассному целителю-иллигену известно о своих пациентах всё, — процедила ледяная статуя. — Мне даже в штаны заглядывать для этого не нужно. — И ушла, сверкнув бирюзой.

Вот так разом наградив мужское «я» напарников чувством неполноценности: названные горы были меньше Драакзана вполовину. Как минимум. Все начали оценивающе переглядываться. Причём Геррет очень уж мерзко хихикал. Фаргрен подумал, что язва-коротышка, учившийся во всяких там академиях, лучше понял смысл этого словесного выпада.

Ну, с учётом близнецов, две горы должны быть одинаковой высоты, но какие именно?

«Да и ладно. Сумеру, между прочим, видно со всех трёх... Ах же ты, ледышка плоская!» — мысленно возмутился оборотень.

Горная вершина, находившаяся на территориях северных волчьих племён, скорее всего, предназначалась ему. Фаргрену внезапно захотелось почитать какую-нибудь энциклопедию о горах.

Кажется, оттаивая, ведьма начинала реагировать на шутки. И мстить за ледяные равнины.

Глава 8. Маскарад

22 день 3 месяца 524 года новой эпохи

Отчёты Виркнуда были до того скучны, что Эйсгейр даже засомневался, стоит ли вообще переживать. Мало ли, подумали неведомые игроки, подумали, и пришли к выводу, что убить Милихэна они не смогут. Но надеяться на такое глупо. Зато, видимо, есть время разобраться.

С рассказом Миррину Эйсгейр решил подождать. Да и сам посол ни о чём не спрашивал, словно позабыл об их «теоретических» беседах. Помимо обычных обязанностей, его завалило запросами Арделор. Со всеми проблемами высокородная леди обращалась к послу лично, и Миррин уже не знал, куда деться от жалоб на качество обеда или освещение в комнате.

— У неё пять служанок, вся академия под боком, какой Твари она предъявляет это мне? — возмущался он за завтраком, изрядно не выспавшись из-за капризной Арделор.

— А когда-то ты жениться на ней хотел, — поддел друга Эйсгейр.

— И не напоминай! Носился бы сейчас с цветочными горшками по дому.

— Ну, ты и так носишься, — посмеялся рыцарь.

— Мне напомнить кое-кому о всесветских глазках?

Эйсгейр чуть не поперхнулся от смеха.

— Эти глазки, между прочим, не жалуются мне на вид из окна и пыль в углах.

— Так ещё всё впереди! — парировал его деревянность. — Кстати, когда Нирия везёт эти свои мази?

— Назначено на сегодня после обеда.

— Я надеюсь, у тебя всё же не опивки вместо мозгов. — Миррин вдруг стал серьёзным. — Будь осмотрительнее.

— Ты что-то знаешь?

— Да нет, не больше твоего. Вроде достойная женщина. Но мало ли. Кристально чистая репутация — это даже подозрительно.

— Я бы не сказал, будто у неё именно такая репутация.

Миррин фыркнул.

— С кем она крутила шашни, когда училась в Королевской академии, или как недоплатила две монеты уволенному магистру, не в счёт. Не сто лет живёшь, знаешь, какими бывают люди. Наговаривать на неё я, конечно, не собираюсь. Но, Иллитар милостивый, ей же всего тридцать с хвостиком! Сущий младенец!

— Предлагаешь мне охмурять столетних бабушек?

— Забирай Арделор! Ей всего четыреста.

— Нет, спасибо, таскать цветочные горшки — это по твоей части. И о чём я буду с ней говорить? — Эйсгейр притворно вздохнул. — Она падения Алинасской империи не видела!

Миррин расхохотался.

— Так а Нирия даже объединения Королевства людей не застала. И пускала ручьи в пелёнки, когда ты строил Северное Кольцо.

Рыцарь улыбнулся, вспомнив, сколько нервотрёпки было с этими оборонительными сооружениями к северо-западу от Эйсстурма. Граница с Ишдракйордом проходила по горному хребту, который в одном месте прерывался, пропуская реку Исельву на юг. Эйсстурм находился не очень далеко от этого места. Поэтому там построили внушительный форт, который закрывал природную брешь в горной цепи, оставляя лишь необходимое для передвижения торговых караванов пространство. Без захвата этого форта провести большие войска с севера на юг не удастся. Строительство длилось около сорока лет и закончилось примерно тогда, когда Нирия стала главой Всесвета.

— Почему-то она кажется интересной. Интереснее твоей Арделор.

— Просто будь осторожнее.

— Не думал, что ты слишком мнителен?

— Вот потому я ни разу не был женат, а ты уже вон сколько раз побывал в этом дурдоме, — ухмыльнулся Миррин и поднялся. — Пойду таскать горшки, — скривился он и, вздыхая, покинул трапезную.

Посмеиваясь, рыцарь тоже покончил с завтраком и перелился к порталам — напомнить Утреду и его подчинённым тщательно проверить груз Нирии. Шутки шутками, но Миррин прав: осторожность никогда не бывает лишней.

Сам встречать главу Всесвета рыцарь и не думал. У него просто-напросто не было времени. В трапезной уже собиралась приличная компания — Эамонд, казначеи, главный сборщик податей и другие люди, имевшие отношение к подсчёту богатств Северных земель. В кабинете рыцаря от такой стаи шибко важных рыбок становилось тесновато, а от ворохов бумаг стол казался маленьким, потому-то собирались они в трапезной.

После этого Эйсгейр хотел принять несколько просителей.

Но всё пошло не так, как планировалось: в Ледяной дворец заявился человек,