Правда, после недавнего разгрома большого войска колошей эти самые набеги прекратились. Один вид изрыгающего огонь и смерть вертолета так напугал индейцев, что они даже боялись думать о новых нападениях на владения Российско-Американской компании.

Но колоши считали войну единственным достойным занятием для настоящих мужчин-воинов. И потому уцелевшие после разгрома индейцы, посовещавшись, отправили своих вождей в Ново-Архангельск. Там они пообещали Этолину оставить в покое имущество и земли РАК. А между собой колоши решили, что поискать добычу можно на землях, принадлежавших другой коммерческой структуре – британской Компании Гудзонова залива.

Территория, которую контролировала Компания Гудзонова залива, или, как ее еще называли, Гудзонс Бэй, простиралась от Северного Ледовитого океана до Великих озер. После слияния в 1821 году с Северо-Западной компанией, в месте слияния рек Колумбия и Уилламет был построен форт Ванкувер, ставший административным центром северо-западного отделения компании. Строительство форта было обусловлено сложностью снабжения западных факторий компании. Способов доставки необходимых товаров в эти фактории было всего два – один раз в год на побережье приходил корабль из Лондона и один раз в год организовывались сухопутные экспедиции из штаб-квартиры Компании Гудзонова залива в Монреале.

Ванкувер стал конечным пунктом «Орегонской тропы» – сухопутного маршрута длиной две тысячи миль, который вел из территории Миссури в форт Ванкувер. Именно по этой дороге передвигались американцы, мигрировавшие с восточного побережья на западное.

К тому времени уже велась массированная пропаганда, призывавшая безземельных граждан САСШ переселяться на Запад. Этому содействовали многолетние наводнения на Миссури, Миссисипи и реках штата Огайо в конце 1830-х, погрузившие страну в жесточайший кризис. Миллионы разорившихся фермеров искали место, где можно было начать новую жизнь. Орегон подходил для этого идеально – по всем штатам шли слухи о выращиваемой в Орегоне пшенице в человеческий рост и пятифутовой репе.

Первые фургоны с переселенцами прошли по Орегонской тропе в 1836 году. Число их росло, несмотря на то, что далеко не все из тех, кто отправлялся на Запад, добирались до цели. Путь от побережья до побережья был отмечен множеством могильных крестов. За шесть месяцев пути переселенцев поджидало множество напастей – люди умирали от болезней, становились добычей диких зверей и индейцев. Но самой большой опасностью в пути была нехватка воды. В редких фортах и постах цена за кувшин воды достигала ста долларов. Но переселенцы продолжали упорно двигаться к цели.

Но вернемся к колошам, которые оставили в покое владения РАК и стали устраивать набеги на фактории и посты КГЗ. Самое пикантное заключалось в том, что торговцы Гудзонс Бэй до того активно снабжали колошей современными ружьями, порохом и свинцом. И теперь все это было обращено против тех, кто продал им все это. Для начала индейцы атаковали и разграбили несколько английских факторий. Потом они осадили форты, построенные на границе РАК и КГЗ.

Англичане подняли шум в прессе, обвиняя русских в подстрекательстве индейцев и натравливании их на фактории Гудзонс Бэй. Британские китобои, понесшие немалые убытки от действий патрульных кораблей из будущего, тоже были недовольны. Они обвиняли «диких московитов» в пиратстве и вообще во всех смертных грехах. Этолин сообщил обо всем в Петербург, откуда пришло письмо, суть которого можно было изложить в следующих словах: «Собака лает, а караван идет».

И вот известие о визите высокопоставленных чиновников, и даже члена императорской фамилии. Адольф Карлович от переживаний и волнений даже потерял аппетит. Константин Бенкендорф успокаивал его, дескать, в частных письмах дядя сообщал ему о том, что государь доволен правителем РАК и в самое ближайшее время поздравит Этолина адмиральским чином. Вполне вероятно, что это сделает сам великий князь Константин Николаевич, который, помимо всего прочего, был генерал-адмиралом Российского флота.

На всякий случай Адольф Карлович велел навести в Ново-Архангельске порядок, что и было сделано в самый кратчайший срок. Супруга Этолина почистила его парадный мундир, а сам главный правитель вместе с Константином Бенкендорфом еще раз продумали церемонию встречи высоких гостей.

Но все произошло не так, как предполагал Адольф Карлович. Гости прибыли в Ново-Архангельск внезапно. Утром в гавань вошел сторожевой корабль пришельцев из будущего, который сообщил по радиостанции Этолину о том, что те, кого он ожидает, находятся на его борту. Вместе с Константином Бенкендорфом Адольф Карлович поспешил к пристани.

Первым на берег сошел средних лет человек в адмиральской форме, с большими залысинами и бакенбардами. Этолин узнал знаменитого мореплавателя графа Федора Петровича Литке. Еще будучи гардемарином, Этолин на шлюпе «Камчатка», которым командовал Василий Головнин, совершил кругосветное путешествие, побывав в том числе и на Аляске. В экипаже этого шлюпа был и мичман Федор Литке. И вот новая встреча со своим старым сослуживцев в тех же самых местах.

Вслед за Литке на трапе появился подросток в морской форме. Адольф Карлович почтительно приложил руку к своей парадной треуголке – великий князь и его воспитатель были для него лицами, коим стоило выказать особое почтение.

Александра Христофоровича Бенкендорфа встречал племянник. Он крепко обнял дядю, и они сразу же стали обсуждать какие-то семейные дела. Последними на берег сошли двое людей из будущего. Этолин уже привык к их несколько необычной форме – мешковатым пятнистым курткам и брюкам. Адольфа Карловича смутило лишь одно – рядом с седоватым мужчиной неопределенного возраста шла ослепительной красоты девушка, одетая в мужскую одежду.

Граф Бенкендорф, спохватившись, представил Этолину этих людей.

– Познакомьтесь – это полковник Щукин и его очаровательная дочь, невеста моего верного помощника майора Соколова. Олег Михайлович тоже выказал желание познакомиться с вашими американскими делами и проверить работу своих подчиненных. Государь велел вам прислушиваться к его советам.

– Я все понял, граф, – ответил Этолин. – Полковнику будет оказан надлежащий прием, такой же, как и его дочери. Ею займется моя супруга – Маргарита. Она найдет ей женскую одежду, более подходящую для такой красавицы.

Полковник и его дочь поздоровались с Этолиным и Константином Бенкендорфом. Когда церемония встречи была закончена, все направились в резиденцию правителя РАК.

* * *

Шумилин чувствовал себя неважно. Нет, он не подхватил простуду, хотя в весенние питерские дни это проще пареной репы. Сердце и давление тоже его беспокоили не сильнее, чем обычно. Скорее всего, с ним происходило то, что случается с людьми, которые скучают по кому-то или по чему-то.

Александр действительно скучал. Скучал по сыну, который сейчас находился в далекой Калифорнии и ежедневно рисковал жизнью. Скучал по друзьям, которые занимались своими делами, очень ответственными и важными. Конечно, дел и забот вполне достаточно было и у Шумилина, но они стали повседневными, далеко не судьбоносными, и вдохновения у него не вызывали.