– Хочешь пойти по следам Манфрея?

– Нет… Ну, то есть не сейчас. Но я думал об этом, и… ну знаешь, может, когда-нибудь…

– Это очаровательно, – заметил Натаниэль. Люциус только сейчас заметил, как тот подошел со стороны главного тракта.

– Натаниэль, что тебя привело?

– Я пришел в гости к внучкам Нолана. – Голос Князя был не слишком внятным, а походка не слишком ровной. В руке он сжимал жбан, из которого то и дело отпивал. – Я так подумал, ну где бы мне найти симпатичных девок, которые оценят то, что настоящий князь готов оказать их женственности честь своей благородной мужественностью, ну и они первыми пришли мне в голову.

Он улыбнулся сам себе.

– Ты пьян, – сказала Амелия.

– Красивая и наблюдательная, может, я лучше возьму тебя?

– Думаю, тебе надо возвращаться в командорию и протрезветь, – сказала девушка. – Если Нолан застанет тут тебя в таком состоянии, то ты быстрей сведешь интимное знакомство с его вилами, чем с внучками.

– Что не так с этими людьми? Неужели тут никто не уважает благородной крови? Я чертов князь, в Териле ни одной крестьянке не пришло бы в голову так со мной разговаривать. Это все из-за нее, правда? Эта сука уже всем растрепала. Небось покатываетесь со смеху от одной только мысли, да?

Люциус подошел к товарищу и попытался положить ему руку на плечо, чтобы утешить и успокоить. Никак не ожидал, что Натаниэль отреагирует сильным ударом в живот. Скорчившись от боли на земле, Монах лишь через минуту понял, что Князь обращается к нему.

– …высокородный. Так вот. Похоже на то, что ты, Магнус и все остальные голодранцы об этом забыли. Но я вам напомню. Напомню вам всем.

– Оставь его! – крикнула девушка.

– Не беспокойся, я и о тебе не забыл, – заверил ее Натаниэль.

Люциус с трудом поднялся с земли. Князь поймал Амелию за руки, пробовал не дать ей расцарапать ему лицо. Монах приблизился, все еще согнутый от боли, и ударил его в спину. Целился в почки, но удар получился слишком слабым. Сумел только обратить на себя внимание агрессора. Натаниэль выпустил девушку и ударил соперника кулаком в лицо.

Раз и второй.

Мир вокруг просиял звездами, а потом голова Люциуса столкнулась с землей. Несмотря на это, удары не прекратились. Очередные волны пронизывающей боли доносились из всех концов избиваемого тела.

– Я сделаю это, – долетел до него голос Амелии. – Только перестань его бить.

Ответа не прозвучало, но удары прекратились. Лежа лицом в землю, Люциус услышал удаляющиеся шаги. В направлении амбара. Боль была ужасной, совершенно парализующей. Сперва думал, что потеряет сознание. Это казалось даже хорошей идеей. Уснуть. Но он не мог. Амелия все еще была там. Он должен был ей помочь.

С трудом, намного тяжелее, чем в прошлый раз, он поднялся с земли. Сперва на колени. Потом встал. Припомнил о ноже, и это прибавило ему уверенности. Сделал один шаг, потом еще один, на третьем почти упал. И тогда увидел Натаниэля. Молодой аристократ вышел из амбара быстрым шагом. На лице была свежая широкая царапина. Люциус поднял дрожащую руку со стилетом. Князь просто подошел и забрал у него оружие, как игрушку у ребенка, а потом пошел своей дорогой. Амелия выбежала за ним и остановилась рядом с Люциусом. Под левым глазом у девушки появился синяк.

– Он… – Монах говорил с трудом.

– Ничего не сделал. Я расцарапала его, и тогда он меня ударил, а потом просто стоял там и смотрел. А потом вышел.

Люциус только сейчас осознал, что его ноги больше не в состоянии удерживать вес тела.

– Господи, ты нуждаешься в помощи…

– Это ничего… Я не смог тебя защитить…

Амелия схватила его за руку.

– Мне не нужен защитник. А вот тебе точно нужна перевязка.

Нападающий атаковал с могучим взмахом. Ошибка, слишком долго замахивался. Матильда метнулась вперед и ударила его собственным телом, а когда он покачнулся, добавила в лицо рукоятью меча.

– Слишком медленно, – сказала она, пока Манфрей поднимался с земли, массируя челюсть. – Еще раз.

На этот раз он начал кружить вокруг нее. Чертил оружием в воздухе круги, пытаясь обмануть ее. Эту технику он подсмотрел у Натаниэля. Но не отдавал себе отчета в том, что она эффективна, лишь если противник думает, что ты реально готовишься к атаке. Проблема Манфрея состояла в том, что он слишком много думал. Пробовал припомнить все те советы, что давал ему Дункан. Но это была тренировка не интеллекта, а инстинкта. Матильда снова метнулась вперед, Манфрей попятился, сразу забывая обо всех уроках. Он парировал несколько первых ударов, но даже не попытался вернуть себе инициативу. Просто защищался, пока не случилось неотвратимое. Его деревянный меч взлетел в воздух и приземлился у старого колодца.

– Да что с тобой сегодня творится? Даже Касс дерется лучше.

Сидящая на колодце девушка опровергла это, покачав головой.

– Да ничего, я просто какой-то несобранный. Ну, знаешь, армия дикарей, которую мы ждем, и тому подобное.

– Так тем более надо собраться. Не время на глупости.

– Хорошо. – Он поднял меч и вернулся на свое место.

– Что опять?

– Ничего.

– Я же вижу, что ты какой-то надутый. Опять, что ли, из-за этого признания твоего?

– Нет… Да, – признал он неохотно.

– О господи.

– Ну потому что я не понимаю, чего ты не соглашаешься? Ведь Серым Стражникам можно вступать в брак, я у Люциуса спрашивал. А если вдруг не зацепишься за плащ, то мы всегда можем поселиться здесь и…

– И что? Буду стирать, готовить и штопать тебе подштанники? – перешла она в атаку.

– Нет, я же пробовал твою стряпню. Но зато я прекрасно готовлю. А со штопкой, если это тебе так мешает, то…

– Да не в том дело, что мешает. Я… не умею, – признала она, несколько смутившись.

– Что?

– Не умею. Штопать, готовить, стирать и что там еще жёны делают. Я не умею. Только бить людей.

– И?

– Что «и»? И что за жена из меня получится? А если получу плащ, так еще хуже. Даже не знаю, куда меня пошлют, может, на другой конец света. И что, ты поедешь со мной?

– Хоть в ад, – твердо ответил он.

– Ну дурачок же. Это сейчас ты так говоришь, чувства в голове кипят. Но пройдет несколько лет, и подумаешь, что лучше было б какую-нибудь крестьянку подцепить, такую, что умеет по хозяйству чего сделать, а не только…

С досадой почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. Неохотно продолжала:

– Слушай, так всегда было. Я умею только ранить людей, дословно. Сколько себя помню, я всегда была крупная, сильная и хорошо дралась. Четыре брата у меня было, и ни один со мной равняться не мог. Пока мои сестры учились готовить да шить, я с деревянным мечом бегала да соседей била. Вот такая уж я, и так живу. В четырнадцать лет я в наемники поступила. Они через нашу деревню проходили, и несколько из них попробовали пристать к местным девкам. Ну я им и напинала как следует. Командиру это понравилось, и он меня принял. А потом уже были только бои да кровь, и… Вот я, вот и все, что я такое. И тебе это не нужно.