неожиданно искренним сожалением вымолвил ведьмак и встряхнул мокрой тряпкой.

Повисла странная пауза. Одновременно мы повернулись к Нильсу, тот выразительно попятился.

– А давайте я просушу одежду чарами? Клянусь, с бытовой магией у меня полный порядок…

Домой мы вернулись в глубоких сумерках. Я все время поправляла сползающую с плеча рубашку школяра. Фентон шагал одетый в его жилет на голое тело. Раздетый по пояс Нильс, не произнесший ни слова за время обратного пути, тащил корзину с драконом. За ним тянулся шлейф из зловонного запашка паленой ткани… Сверху яйцо прикрывали чудесно, просто до готовности, прожаренные вещи.

Танита вскочила из-за стола, едва мы ввалились в кухню. Брови у нее поползли на лоб.

– Здоровяк, за что тебя раздели?

Насупленный Нильс, не глядя в ее сторону, с чувством тюкнул корзину на стол.

– За то, что не умеет пользоваться бытовыми чарами, – ответила я за школяра.

Он шмыгнул носом и, почесывая покусанный комарами бок, пересек кухню. От его нарочито тяжелых шагов содрогнулась деревянная лестница.

– Хозяин, одежду сожгли, Нильса раздели… А дракона нашли? – шепотом, словно боялась спрашивать громко, уточнила прислужница.

– Нашли, – согласился он и кивнул на корзину.

Запястье просветлевшего ведьмака пересекал амулет, а мой браслет пришлось сунуть в карман мокрых порток. Три раза проверила – не потеряла ли по дороге, и постоянно магия злобно била по пальцам.

Пронзительный визг огласил маленькую кухоньку. Радостно скачущий возле нас Йосик скакать мигом прекратил и со всех табуреточных ножек рванул под стол.

– А Дюк? – вдруг встрепенулась Танита.

– Вернулся в вечный сон, – произнес Фентон и добавил: – Он заслужил покой.

Никто понятия не имел, как выводить дракона. Память предков Варлоков, конечно, была крепка, но и она ничем не помогла в этом щепетильном вопросе. Вчетвером мы смотрели на корзину, где в одеяле возлежало яйцо, и не понимали, что с ним делать. Сходились только в одном: будущего дракона следовало согреть.

– Положим в кипяток? – потирая подбородок, протянул Нильс.

– А если мы его сварим? – всполошилась Танита. – Может, это последний дракон на земле, а из него сделают яйцо всмятку.

– Здесь написано, – указала я пальцем в темный гримуар, – что драконы рождались в огне. Очевидно, что нужен огонь. Желательно целый пожар.

Неожиданно школяр с прислужницей повернулись к окну.

– И нет, мы не станем поджигать старый дом, – сдержанно добавила я.

– Давайте разведем в огороде костер и положим его на решетку? – выдвинул новое предположение Нильс. – Что скажете, верховный? Это ваш дракон, вам и решать, как его приготовить… В смысле, вывести…

– Ага, и будет у нас жареный дракон, а если сверху поперчим, то целый стейк из дракона, – пробурчала прислужница и вздохнула: – Что-то есть сразу захотелось.

– Положим его на угли в очаге, – решил за всех Фентон. – Там проще всего поддерживать жар.

Одновременно мы повернулись к очагу, обложенному изразцовыми плитками. На нем стоял пустой котелок, сверху висели поварешки. Чугунная дверца жаровни была плотно закрыта на резной засов. Откровенно сказать, даже в страшном сне я не могла представить, что мой очаг превратится в колыбель для огнедышащей твари.

Фентон лично разжег огонь, с первого раза справившись с кресалом. Постепенно пламя разгорелось, и драконье яйцо было аккуратно засунуто в жаровню. Прозрачно-оранжевые обжигающие языки облизывали его бока, не причиняя вреда. Неожиданно показалось, будто чешуйки вздрогнули, а по плотному панцирю прошла едва заметная судорога.

– Чует мое сердце, что мы не выведем дракона, а запечем, – покачала головой Танита, когда заслонка была закрыта.

– Да что же ты все каркаешь? – рассердился Нильс. Кажется, он был готов подкладывать яйцо себе под бок и усердно выводить. А может, под бок верховного. В конце концов, именно он нас всех втянул в историю с драконами.

В кухне раздался громкий переливчатый сигнал, словно кто-то пару раз ударил молоточком по стеклянному бокалу.

– Мама написала? – насторожился Нильс.

Но крышка на малахитовой шкатулке, спрятанной за геранью на подоконнике, оставалась закрытой.

Нахмурившись, я подошла к посудному шкафу и постучала по стеклу:

– Петунья, покажи шкатулку.

Тетушка отперла дверцу и позволила мне залезть на полку. Вообще-то, шкатулка простояла в самом углу последние три года. Письма я отправляла только отцу лично в руки. Почтовый артефакт оказался без надобности. Признаться, уже подзабыла, какой сигнал он подает.

– Так у вас все-таки есть почтовая шкатулка? – не без ехидства протянул школяр.

– Думал, что я застряла в темных временах магических войн? – хмыкнула я.

Крышка действительно оказалась откинутой. Внутри лежало свернутое трубочкой и скрепленное печатью клана Истванов послание. Под ним отыскались два портальных амулета. Чувствуя, как в груди зарождается неприятное чувство, я взломала печать и пробежалась глазами по тексту.

– Кто написал? – спросил Фентон с беспокойством в голосе.

– Ковен прислал официальное приглашение, – вздохнула я, с досадой понимая, как не вовремя родичи решили постучать кулаком по столу. – Завтра утром я должна явиться в замок.

– Зачем? – Нильс округлил глаза и испуганно переглянулся с прислужницей.

– Думаешь, только тебе устраивают выволочки? – усмехнулась я и без особого пиетета сложила письмо вчетверо. – У меня под носом умертвие напало на человека. Странно, что дотерпели до вечера.

– А как они узнали? – забеспокоилась Танита.

– Ты удивишься, как быстро по королевству разлетаются новости, – ответил вместо меня Фентон, внимательно слушавший разговор. – Школяр должен явиться с тобой?

Я согласно кивнула.

– А от меня-то им что нужно? – всполошился тот.

– Ученик всегда сопровождает учителя, – пояснила я и выпустила из кулака амулеты; темные кристаллы закачались на длинных цепочках, как маятники. – Надеюсь, ты хорошо переносишь портальные перемещения.

– Понятия не имею, – побледнев, прошептал на выдохе Нильс. – Никогда не пробовал.

К ночи дом успокоился и затих. От раскаленного очага в кухне было нечем дышать, и пришлось раскрыть окна и двери. В спальнях тоже царила духота. Если драконы рождались в огне, то нам в нем грозило свариться. Признаться, идея поджечь дом ведьмы Матильды и бросить в пламя яйцо – пусть само себя выводит, – уже не казалась отчаянно дурацкой.

Фентон спускался со второго этажа, как раз в тот момент, когда я проверила будущего крылатого монстра и собиралась лечь в кровать. Мы встретились под лестницей. Вообще, очень удачно, учитывая, что через открытую заднюю дверь проникал свежий воздух.

– Все будет хорошо? – вдруг спросил он.

– Ты про визит к пресветлому? – усмехнулась я. – Думаю, он пройдет лучше, чем в прошлый раз. У меня нет магии, я не смогу еще раз взорвать учебную башню.

– Зачем ты взорвала башню? – стараясь сдержать улыбку, спросил ведьмак.

– Никогда не поверю, что до Варлоков не доходила история, как старшая дочь пресветлого Иствана свихнулась и начала