и пару кувшинов вина. На все вопросы молчаливые самураи отвечали, что мы всё узнаем завтра.

Ну, завтра, так завтра, а сегодня…

— Сэнсэй, ты говорил о возможности создать свой клан… — сказал я, когда один кувшин был уже опустошен. — Я думаю, что пришло время появиться якудза…

Мы с Киоси переглянулись, тот едва заметно улыбнулся.

— А что за якудза? — спросил изрядно захмелевший Такаюки.

— Ты видишь сам, как живет сёгун и как живет тот же рыбак, в доме которого мы сегодня оказались ночью, — проговорил неторопливо Норобу.

— Вы тут чего без меня затеваете? — послышался голос Гоэмона, а после из дверей появился он сам.

— Ты как сюда пробрался? — спросил Такаюки.

— Ну, для такого легендарного воина, как Гоэмон Исикава нет никаких непреодолимых стен и рвов. Я даже к Оде Нобунаге в гости как-то забрался, правда, потом мы с ними друзьями стали… Так что не нужно спрашивать меня о некоторых хитростях — всё равно не открою. Ой, вы тут сакэ распиваете? А почему без меня?

— Мы как раз хотели создать свой клан якудза, — проговорил я, наливая ему «штрафную». — Что такое якудза?

— Это… Постой, это же составление из трех слов… У игроков бакуто это комбинация карт, означающая самое плохое число. Это же восемь, девять и три? — спросил сообразительный Гоэмон. — То есть полный швах при игре.

Да, Гоэмон правильно произнес название и обозначение в игре ойтё-кабу. Получив комбинацию из трех карт "я", "ку", "дза" ("са"), то есть 8, 9 и 3, игрок зарабатывает 0 очков. То есть таким образом, "якудза" — те, кто ведет жизнь с нулем в кармане, пропащие люди.

— Всё правильно, — кивнул я. — И вот это название будет противоположностью сёгунату. Сёгун будет править днём, а якудза ночью…

— Но зачем? — спросил Такаюки.

— В этом мире добро и зло уравновешивается. И если доброго становится слишком много, то малейший проступок уже считается страшным злом. А так… хрупкое равновесие остается и позволяет какой-либо стороне взять верх, — сказал Норобу.

— В общем, сейчас мы пройдем обряд становления якудза, а вам решать — присоединяться к нам или быть в стороне, — проговорил я. — Скоро многие самураи останутся без работы, так как Япония объединяется под одним общим управлением, а это означает, что много людей, умеющих обращаться с оружием, останутся не у дел. И вряд ли большинство станут крестьянами. Скорее всего они выйдут на большую дорогу грабить и убивать, а это означает, что простой люд будет страдать. Вот чтобы этого не произошло, нужно создать клан, который будет присматривать за ронинами.

— Нет, всё вроде бы верно, но… Под самым носом сёгуна? — спросил Такаюки.

— А что? Где как не тут? — рассмеялся Гоэмон. — Друзья, вы можете рассчитывать на меня и моих людей. Я только за уменьшение кровопролития и наведение порядка. Пусть сёгун правит днём, а якудза ночью.

Я налил каждому из присутствующих полное отёко сакэ. Поставил перед каждым и велел следить за мной.

Всё-таки когда-то я проходил уже этот обычай, так что помню его правильные действия. Взял тяван и взглянул в глаза Норобу.

— Господин Норобу, согласишься ли ты принять меня в качестве сына? Я клянусь действовать на благо своего клана и никогда ничего не делать ему во вред. Клянусь быть верным сыном и доблестным членом клана Норобу-гуми.

— Норобу-гуми? Сам придумал? — хмыкнул сэнсэй.

— Ну да, Норобу-гуми — группировка Норобу. Что тут не так? Так что, принимаешь в ряды верных сыновей, или продолжишь выкаблучиваться?

Норобу посерьезнел и поднял своё отёко:

— Я принимаю тебя, Изаму-кун в ряды своих верных сыновей. Я горд тем, что могу считать себя твоим названным отцом.

Мы отпили по глотку сакэ, после поменялись отёко и отпили ещё раз.

— Вот так вот и происходит обряд посвящения, — сказал я, поглядывая на остальных. — С этого времени я отрекаюсь от своих прежних родителей и считаю своим отцом Норобу. Только ему я буду подчиняться в дальнейшем…

Такаюки и Гоэмон переглянулись.

— Я следующий, — сказал Киоси и поднял отёко. — Господин Норобу, я клянусь…

Он произнес клятву, похожую на мою, потом Норобу принял его в сыновья. Такаюки и Гоэмон тоже не остались в стороне.

Так, под дворцом сёгуна Токугавы родился первый клан якудза…

Глава 23

Да, я снова вошел в клан якудза. И это не новость для Японии. Бойцы одной группировки могли войти в другую, если первая проигрывала или находилась на грани уничтожения. Так Казено-тсубаса-кай, в которую я в своё время вступил, приняла в свои ряды остатки Хино-хеби-кай, которую под моим же руководством почти свели на нет.

Да и бойцы Хаганеноцуме-кай тоже вступали в Казено-тсубаса, когда Киоси совершил свою месть и уничтожил верхушку клана. Так что переход бойцов одного клана к другому является вполне обыденным делом.

Что там говорить — даже самураи со своей кичливой честью не стеснялись переходить под знамена других дайме, а что уж говорить о ронинах и прочих людях?

Когда же мы организовали новый клан, то задержались на целую неделю во дворце Токугавы. Да-да, сёгун вызвал Аки Тиба под свои очи, но так как она оказалась в отдалении, то нам пришлось ждать её прибытия. Верным людям из клана ниндзя деревни Ига был дан строгий-престрогий приказ во что бы то ни стало доставить Аки.

В течение недели замок сёгуна должен был посетить ещё и император. Так что допрос и возможное наказание преступницы должно произойти перед скоплением множества людей и под наблюдением императорской четы. Если этой змее не удастся вывернуться, то казнь её ждала не из лёгких. Я краем уха слышал, что для подобной цели приготовили даже огромный котел, в котором предполагалось сварить то, что останется от допросов и пыток. И сварить не просто в воде, а в кое-какой другой жиже…

Но, это могут быть просто досужие слухи — слуги любят потрепаться между собой о тех, кто вчера был на коне, а сегодня упал ниже их уровня.

А мы… А что мы? Спасителям императрицы предоставили полный картбланш по развлечениям. И мы на целую неделю поселились в доме увеселительных утех госпожи Каноти. Что-то мне подсказывало, что её шикарный дом и приусадебное хозяйство со временем выльется в Кабуки-тё, место,