– Нет, нет, нет, нет, НЕТ, НЕТ, НЕТ!

Урда оттолкнул Джеро, поднес к губам свисток и дунул изо всех сил. Звук ударил в стены нашей крошечной ниши, сигилы вспыхнули. И на стене позади него расцвела точка света.

А потом раскрылся зев.

Портал вспыхнул, оживая, завихрениями света и пустоты. Но это же невозможно… так ведь? Тут не было мастера дверей… мы с Руду, ясен хрен, не… так как…

– Ирия! – взвизгнул Урда, прыгая в портал, и исчез.

– Блядь. – Джеро вздохнул и взял меня за плечо. – А я надеялся, мы сможем этого избежать.

Я снова моргнула.

– Погоди, что ты…

Я вполне уверена, что упоминала, как не люблю порталы, м-м? Гадкие, мерзкие штуки, которые, судя по ощущениям, сначала выдирают тебе внутренности, а потом, с другой стороны, их перераспределяют. Не все такое переживают, иногда этих ощущений достаточно для смерти.

В общем, как выясняется, накурка шелкотравом тут вообще ничем не помогает.

Джеро жестко меня толкнул. Я провалилась в портал, в мир ослепительного света, пронеслась сквозь пустоту, пространство, которому не могла дать имя, и оно поглотило мои крики, как вдруг все столь же резко, скверно кончилось.

Я стремительно вылетела из портала и с размаху шлепнулась на что-то мягкое. Раны прошило болью, Урда, на которого я приземлилась, заворчал. А потом заорал, когда сверху на меня грохнулся еще и Джеро.

– Вы посмотрите, кто явился, – хмыкнул сверху голос. – А я уж думала, придется чаек заваривать, чтобы приманить лорда и леди Шикобздун обратно.

Ирия. Как она тут оказалась?

Она лениво подошла к порталу и махнула рукой. Свет практически мгновенно схлопнулся. Я моргнула, выглянула из кучи мужиков, обладающих потрясающим даром меня бесить.

Агне и Тутенг, по видимости, уютно устроившиеся за партией в карты за столом, подняли голову. За окном валил снег. Мадам Кулак вошла с подносом чая и высказалась насчет тех, кто марает ее полы. Ирия только усмехнулась и выдернула из-под меня Урду.

– Ловкий трюк, а? – снова хмыкнула она. – Прям жаль, что нельзя проворачивать почаще. Так что там… – Ирия облизнула губы. – Достали свои бумажонки, или меня тут только что переколбасило вхолостую?

– А бывает?

Сэл подняла взгляд, когда с его губ сорвались эти слова. Забросила камешек на груду изломанных деревяшек и металла, потом протянула руки.

– Бывает что?

– Что устаешь. – Мерет заворчал, силясь выдернуть из земли особенно большой обломок с куда большим достоинством, нежели можно было судить по звукам, которые он же и издавал. – От сражений, убийств… не знаю, от жизни скитальца.

Сэл сверкнула улыбкой слишком уж скромной для столь избитого и окровавленного лица.

– А ведь ты только что разглагольствовал о том, как прекрасно звучит жизнь скитальца. Вся та романтичная болтовня о способности все изменить. Я прям будто оперу слушала. – Сэл хмыкнула, встав рядом. – Что изменилось? Дело в резне? Большинство сразу теряют интерес к подобному образу жизни, как только осознают, сколько он включает в себя резни.

– Нет, дело не в резне. – Мерет прочистил горло, Сэл прижалась к его плечу своим, взявшись за обломок. – То есть да, само собой, я предпочел бы избежать такого количества резни в своем будущем, но мысль не меняется. Я могу понять…

– Смотри, – перебила Сэл, плавным движением опустившись на корточки, и крепче взялась за обломок железа. – Стой твердо. Присядь. Поднимай ногами.

Мерет кивнул, принял ту же позу.

– Готов?

Он снова кивнул. Они с Сэл принялись тянуть. Звуки их кряхтения смешались с шуршанием снега и чавканьем сырой земли. Железка медленно поддалась – крыло, может? Или носовая фигура? Сложно сказать – и вышла из вымокшей от талого снега почвы.

Следом потянулось тело.

– Отпрыски! – взвизгнул Мерет и выронил железку, чем заставил Сэл выругаться, но не обратил на это внимания. Он бросился к зацепившемуся за крыло человеку, потянувшись к сумке на бедре. – Держитесь, я могу…

И умолк. Рука соскользнула с сумки. Глаза опустились, вслед за падающими снежинками. Словно еще два белых комка, упавшие на труп, неспособные никому помочь.

«Ты можешь что?» – спросил он себя.

Мерет видел, что это мужчина – или казался им, по крайней мере. Вот и все. Огонь отнял у него кожу, мышцы, волосы, лицо. А то, что еще оставалось, разбилось при падении. И он лежал, цепляясь за комья земли, словно те могли подарить ему утешение.

Утешение, осознал Мерет, которое не мог подарить он.

«Не сумел ему помочь, – сказал Мерет себе. – Не сумел утешить в его последние мгновения. Ты бы помог, впрочем, если бы он простудился. Или повредил колено. Этим ты и занимаешься, верно? Мелочи?»

Мерет развернулся, окинул взглядом поле. Обломки, которые они смогли передвинуть, усеяли заснеженную землю небольшими горками. Словно могильники.

«Сколько там еще тел?» – Задался он вопросом. Погребенных под обломками, зовущих на помощь, умоляющих о спасении богов, в которых даже не знали, что верят? Истекающих кровью, изломанных, обгорелых…

Что он мог для кого-либо из них сделать? Как мог их спасти? А если бы сумел? То как мог бы спасти тех, кто последует за ними? И тех, кто будет дальше? Сколько еще мертвых внутри людей с пустыми глазами он оставит позади на пути к другим мертвым внутри людям с пустыми глазами?

«Что ты вообще здесь делаешь?»

Поле не ответило. Сколько бы Мерет на него ни пялился.

– Ты как, все еще собираешься помогать? – крикнула ему Сэл.

Мерет промямлил извинения, которые она не услышала, поспешил ее догнать. Схватился за край крыла – с металла скатились снег и ошметки обгорелой плоти, – и вместе с Сэл они потащили его к собранной груде, закинули на вершину этого могильника.

Сэл вытерла лоб тыльной стороной ладони.

– Так что изменилось?

– А?

– По твоим словам, жизнь скитальца вся из себя волшебная, – пояснила Сэл. – А теперь как будто не уверен.

– Я не… То есть да, но… то есть кто-нибудь вообще уверен насчет такого… то есть… – Мерет вытянул руки, но так и не нашел нужных слов. – Я не знаю. Я понимаю, что жизнь скитальца не волшебная. Понимаю, что они постоянно имеют дело с, э-э, довольно большим количеством крови.

Сэл окинула взглядом полное собранных из обломков могильников поле и шмыгнула.

– Ага, точно подметил.

– Но, признаюсь, даже несмотря на это, присутствует некий… романтизм?

Сэл бросила на него странный взгляд.

– Это мой рассказ прозвучал так романтично? Ты же знаешь, что большинство скитальцев не такие привлекательные, как я?