своих стенах одновременно несколько сотен тысяч членов благородного сословия. Ладно, при встрече поинтересуюсь у старика, а пока, расслабляемся и стараемся получить удовольствие. К тому же моя безошибочная чуйка подсказывает, что в ближайшей перспективе меня ожидает приятное знакомство.

Моими соседями за праздничным столом оказалась семейная пара среднего возраста: граф и графиня Мухины.

— Василий Макарович, — первым представился глава семейства.

— Анастасия Павловна, — жеманно заулыбалась, поджав губы, графиня, как это обычно делают люди, осознающие несовершенство своих зубов. Просканировал ради интереса её ротовую полость. Действительно кусалки графини оказались кривыми. Странно, род не из бедных, процедура по изменению формы зубов не столь уж дорогая. В голову не возьму, о чем свидетельствует столь явное небрежение этой женщины к собственной внешности? Вполне вероятно, что её супруг любитель специфической женской красоты, как к примеру, Наполеон обожал иметь дело с не подмытыми дамами. Тут в памяти всплыл подслушанный в далеком детстве похабный стих, сами догадайтесь от какого матерщинника и крамольника:

Мне бы женщину синюю, синюю,

Чтобы груди свисали до пят,

Чтобы морда была лошадиною

И огромный морщинистый зад.

Я люблю, когда женщина мочится,

Чтобы в воздухе пахло мочой,

В это время прижаться мне хочется,

К её жопе небритой щекой.

Ну всё, постебался и хватит. Чужие заморочки мне не интересны, своих предостаточно.

— Иван Игнатович, назвался я. — После чего мы с графом пожали друг другу руки, даму по этикету чмокнул в запястье.

Семейство Мухиных меня не заинтересовало вообще, поэтому я не дал задание Николаю собрать на них досье. Впрочем, парочка оказалась весьма общительной. К окончанию ужина, благодаря болтливости Анастасии Павловны и несдержанности быстро захмелевшего Василия Макаровича, я знал о них практически всё.

Оба, вне всяких сомнений, были под впечатлением моего довольно продолжительного общения с членами императорской фамилии, поэтому, усмотрели во мне перспективного жениха для своей двадцатилетней дочери Агафьи, даже пригласили посетить их дом в ближайшие выходные. Инициативу, в основном проявляла Анастасия Павловна, её дорвавшийся до спиртных напитков супруг лишь всячески поддакивал супруге. А к середине застолья, изрядно перебрав, едва не уснул прямо за столом. Пришлось мне посредством своего целительского дара незаметно подрегулировать кое-какие внутренние процессы в его организме, так что к завершению торжественного ужина он выглядел вполне себе свежим «огурцом», даже анекдоты пытался рассказывать.

Веселые истории от Василия Макарыча меня не впечатлили, а вот стол понравился, тем более, из-за нервотрепки, связанной с общением с престолонаследником, я испытывал сильный голод. Интересно, поменял Александр Михайлович свое мнение о скромном князе или, несмотря на мой, не побоюсь этого слова, эксклюзивный подарок, по-прежнему не жалует Засекина-Силаева из-за гибели приятеля. О том, что принц и боярич состояли в дружеских отношениях мне было известно из информации, добытой Николаем из всё той же Сети. Ладно, плевать, мне с представителями императорской фамилии детишек не крестить, без меня кандидатов в крестные хватает.

Набивал брюхо всякими галантинами, котлетами по-варшавски, каплунами, блинами с черной и красной икрой и прочими деликатесами хоть и активно, но в полном соответствии дворянскому этикету. При этом не забывал подливать винца в бокал соседки по столу и чего покрепче её супругу. Сам употреблял сухое красное, изготовленное из винограда, выращенного на анатолийских плантациях императорского семейства. Неплохое вино, к тому же, маги над ним поработали должным образом, жаль, что в широкой продаже не найти, ибо эксклюзив, предназначенный исключительно для определенного круга лиц, крайне ограниченного, ну и для мероприятий, подобных этому.

Ничего интересного во время торжественного застолья не случилось. Непрерывные здравицы в честь именинника от самых уважаемых представителей российского дворянства и громкие поздравительные выкрики подвыпившей публики.

По завершении ужина я галантно раскланялся с семейством Мухиных и направился в танцевальный зал. Зря что ли изучал лезгинку, полонез и углубленное вальсирование — раз-два-три, раз-два-три.

Стоит отметить, что танцевальный вечер начался традиционно именно с вальса, в исполнении симфонического оркестра Императорского оперного театра. Традиция.

Долго искать астральную сигнатуру ранее приглянувшегося объекта женского пола мне не пришлось. Агнесса Яновна стояла у стеночки, будто в ожидании кого-то. Подскакивающих к ней многочисленных ухажеров, желающих пригласить даму на танец, она вежливо отшивала.

А не меня ли она поджидает? Сейчас же и проверим.

Как оказалось, именно меня, поскольку при моем приближении боярыня Злобина-Дворжецкая аж лицом просветлела, её настроение резко подскочило вверх, о чем однозначно свидетельствовал эмоциональный фон красавицы.

Не успел я подойти к Агнессе Яновне, рядом с ней нарисовался какой-то мужик в форме гвардии генерал-майора. Ага, вот ты какой Куракин Антон Степанович, командир гвардейского полка Его Императорского Величества. Мужчина видный, представительный, статен, ростом высок, широкоплеч, русоволос, при этом лихо закрученные усы на наглой холеной физиономии угольно-черные, что, вроде бы, свидетельствует об исключительной породистости данного самца, взгляд темных глаз масленый, как у матерого дамского угодника. Тьфу! Не понравился он мне и это вполне объяснимо, ибо конкурент.

Но тут вольно или невольно я стал свидетелем произошедшей между молодыми людьми перепалки.

— Агнешка, ну прости, черти попутали! Сильно выпимши был, вот и угораздило…

— Так и катись ко всем чертям, которые тебя попутали, а я себя не на помойке нашла, чтобы делить своего мужика со всякими, прости господи, блядьми!

Ага, ситуация яснее ясного. Боярыня застукала своего любовника, скорее всего, потенциального кандидата на должность супруга, в постели с какой-то похотливой бабёнкой. Несложно догадаться, что они там занимались вовсе не совместным просмотром интересных сновидений. Бывает, все мы грешны. Другая бы простила, эта ни в какую, и по эмоциональному состоянию боярыни мне было понятно, что не простит ни за что. Мне-то ясно, а вот бравому генералу, привыкшему одерживать победы… нет, не на поле брани, а в любовных баталиях, в окончательный разрыв верить не хотелось.

— Ну, Агнешка, — продолжал канючить Куракин, — ну прости.

На что Злобина сверкнув глазами процедила через губу:

— Пшел вон, козел вонючий. Будешь приставать, лишу тебя силы мужицкой, ты меня знаешь. Нужно было тогда это сделать, сейчас бы не приставал к благородной даме, а трахал тебя кто-нибудь из твоих бравых подчиненных из числа махровых мужеложцев.

Угроза вполне обоснованная, поскольку Агнесса Яновна довольно продвинутый маг-целитель. Как известно, обладающий лекарскими способностями чародей способен не только избавить больного от хвори, но заставить человека здорового страдать от какого-нибудь наколдованного заболевания. Так что в её силах «наградить» изменщика хроническим воспалением предстательной железы, атрофией яичек, или еще какой трудноизлечимой даже магическими средствами патологией репродуктивных органов.

Наконец до самоуверенного генерала дошло, что шутить