огнем.

Я упала на землю, катаясь в грязной луже, а кровь разлилась вокруг меня.

Двое кусачих засмеялись, и я моргнула, глядя на них затуманенными глазами и понимая, что они близнецы. Мужчины, темные, огромные и забрызганные моей кровью. Один из них поставил ногу мне на грудь, схватил за другую руку и потянул изо всех сил.

Я застонала, и слезы агонии покатились по моим щекам, когда я попыталась освободиться. Другой близнец схватил меня за левую ногу, и страх поглотил меня, когда я поняла, что они собираются оторвать мне конечности, как крылья мухе.

Я издала сдавленный звук, брыкаясь и пытаясь отбиться от них. Но они были Элитой. Свирепые и хорошо обученные. И я боялась, что была в нескольких секундах от того, чтобы присоединиться к другим мертвым вампирам, унесенным ветром в виде пепла.

— Ах! — Джулиус врезался в того, кто держал меня за руку, и я вздохнула с облегчением, когда он был вынужден отпустить меня.

Я сжала руку в кулак, пытаясь высвободиться из-под давления сапога другого кусачего.

Джулиус нанес удары в лицо другому близнецу, но кусачий реагировал так, словно был сделан из камня. С грохочущим смехом он ударил Джулиуса кулаком в живот, и тот выругался сквозь зубы.

Я ударила свободной ногой, вновь обретенная сила наполнила меня, пока я боролась, чтобы другой близнец не вывел меня из строя еще больше. Моя нога ударила его в пах, и он с проклятием отшатнулся, давая мне, наконец, время прийти в себя. Я заметила Келли в жестокой битве с Фабианом на ее стороне, они вдвоем обрушивали адский дождь на кусачих, которые окружали их.

Я подхватила Кошмар, ошеломленная болью, которую испытывала, когда огромный вампир направился ко мне. Он обнажил свои клыки, и я обнажила свои прямо на него в ответ.

— Принцесса, — прошипел он, хрустя шеей. — Жаль, что в твоих венах не осталось человеческой крови, которую можно высосать.

— Иди нахуй. — Я ударила его Кошмаром, но он увернулся от атаки, метнувшись к моему поврежденному боку и ударив костяшками пальцев по ране.

Я подавила очередной крик, дернувшись назад, чтобы уклониться от второго удара. Я увидела свою отрубленную руку в луже крови, и гнев захлестнул мою грудь. Я позволила животной части себя взять верх и бросилась вперед, чтобы встретить своего противника диким рычанием. Его кулак врезался мне в голову, лишив равновесия, но мне удалось полоснуть Кошмаром по его животу. Он зажал рану с видом поражения.

Я, не колеблясь, прикончила его, вдавив Кошмар в его крепкую грудь со всей силой, на какую была способна. Наконечник пронзил его сердце, и он превратился в пепел, который закружился в воздухе. Дождь унес его прочь, как будто его никогда и не существовало, и удовлетворение потекло по моим венам.

Я стиснула зубы от боли в плече, подползла к своей оторванной руке и с гримасой подняла ее. Я видела, как другие исцелялись от этого раньше, поэтому я знала, что делать. Я приложила оторванные края плоти к ране, и моя кожа начала срастаться. Я вздохнула с облегчением, когда боль немного притупилась, и прохладное ощущение пробежало по моему плечу, спускаясь по безвольной руке. Мои пальцы покалывало, и постепенно мои кости, а затем и нервная система вновь подключились к конечности. Я согнула руку, но кость моего запястья была раздроблена, и новая волна боли накрыла меня, когда она начала заживать.

Джулиус победно закричал, и я подняла глаза как раз в тот момент, когда он вонзил Угрозу в грудь другого близнеца. Когда кусачий превратился в пепел, я заметила, что конец лезвия Джулиуса был зазубренным и сломанным.

Я поспешила ему навстречу, сжимая его руку. — Что с ним случилось?

— Боги, — прорычал Джулиус, и его глаза заблестели от эмоций.

— Они здесь? — Спросила я в ужасе.

— Они помогают Валентине, — подтвердил он, и у меня перехватило горло от этого осознания.

Гнев пронзил мою грудь. Эта сука куда-то забрала Эрика, и я, черт возьми, собиралась его найти. Мне было все равно, даже если все боги на небесах помогали Валентине, никто, даже бессмертные божества, не смогут удержать меня от моего мужа.

Д

ождь прекратился, пока мы сражались, и улицы стали красными от крови и воды у нас под ногами. В этой суматохе я потеряла из виду свою сестру, но могла сосредоточиться только на схватке, которая окружала меня, когда кусачие надвигались все ближе. Я была для них как сияющий маяк, к которому они могли стремиться в темноте: мои раны все еще кровоточили, и запах моей крови нескончаемым потоком влек их за мной.

Я стиснула зубы от боли в черепе, вызванной ранением, нанесенным мне Вульфом, но постоянную боль было трудно игнорировать. Она замедляла меня, делала звуки более резкими, а в глазах продолжали мелькать звездочки. Дождь смыл его яд с моей шеи, что, по крайней мере, было хоть чем-то.

Фабиан стоял рядом со мной, разрывая плоть кусачих на ленты. Он двигался со скоростью ветра и яростью самых глубоких ям ада. Трудно было поверить, что кто-то из вампиров осмелиться прийти за мной, пока он рядом, но их жажда моей крови явно перевешивала любой страх, который они испытывали за свое собственное существование.

Даниэль все еще была с другой стороны от него, прикрывая его спину, пока он сражался, яростно размахивая мечом.

Вокруг них громоздились груды одежды, и я отодвинулась, так как могла сподкнуться об нее.

Мое дыхание стало тяжелым, и усталость начала нарастать в конечностях, но я отказалась замедлять темп, желая, чтобы мои дары наполнили мои мышцы такой силой, какой я только могла обладать.

Несмотря на все усилия Фабиана сдержать их, многие вампиры окружили его, оскалив зубы, поскольку отчаянная жажда моей крови подталкивала их все ближе.

Они были дикими, опьяненными обещанием того, что текло в моих венах, и я кипела от необузданного гнева, давая им отпор.

Я метнула Фурию в сторону громоздкого мужчины, когда он бросился на меня, лезвие глубоко вонзилось ему в бок за мгновение до того, как его плечо столкнулось с моей грудью.

Он упал на меня сверху, вдавливая в мокрый бетон, и его прогорклое дыхание обдало мое лицо. Его клыки опустились к моей шее, и я ударила его рукой в челюсть, схватив за подбородок и изо всех сил пытаясь оттолкнуть его назад.

Он надавил сильнее, и я зарычала, усилив хватку, выворачивая его нижнюю челюсть в сторону, пока не