наполнило сладостное удовлетворение от того, что этот удар нанес истребитель: это должно было оставить адский шрам.

— Но вы довольны тем, что Валентина стала вашей королевой? Вы — кучка овец без собственных мозгов, — сказал я ледяным тоном.

— Мы будем питаться из вены под руководством нашего нового правителя, — сказал раненый, хрустнув костяшками пальцев. — Она — истинная королева Новой Империи.

— И во что же вы теперь ее переименуете? — Холодно спросил я. — «Новая Новая Империя»? Не совсем запоминающееся, но я бы и не ожидал ничего большего от кучки безмозглых долбоебов.

— Это будет Алая Империя, — объявила рыжеволосая с широкой улыбкой. — Люди будут освобождены из Сфер, и мы будем охотиться на них, как нам заблагорассудится. Наше призвание будет исполнено. Наша истинная природа будет почитаться и никогда не будет скрыта. Нас больше не будут угнетать.

— Что ж, как бы очаровательно это ни звучало, боюсь, у вас еще нет такой власти. Моя семья приедет за мной. И единственная кровь, которая прольется в моей империи, будет вашей.

Рыжеволосая подошла ближе к золотой решетке, впиваясь в меня взглядом. — Они никогда не найдут тебя, Эрик Бельведер. И даже если они подойдут близко, Валентина будет печь их под лучами солнца, пока они не покорятся.

— Возможно… если я не вырву ей сердце до этого, — прорычал я, когда гнев закипел в моих венах.

Она откинула голову назад и захихикала. — Ты в клетке, созданной богами. Они помогают нам, потому что знают, что наше дело правое. Они дали нам этот дар бессмертия и хотят, чтобы мы потратили его с пользой.

— На твоем месте я бы поостерегся доверять богам. Они ни на чьей стороне, — сказал я.

Она повернулась ко мне спиной, и кусачие вышли из вагона, оставив меня в одиночестве.

Неземной смех донесся до меня из-за пределов этого мира. Идун была рядом, насмехаясь надо мной. Я стиснул зубы, игнорируя ее присутствие, но пока я лежал в тишине, цепи вокруг меня ослабли, разматываясь, как живые существа, и поползли к решетке, как злобные змеи. Они скользнули между прутьями, свернувшись в кучку за клеткой, и я медленно выдохнул.

Я расправил плечи, морщась от порезов, которые они мне нанесли, пока ждал, что мое тело заживет. Что-то тяжелое навалилось на меня, и я уставился на красную крышу вагона.

Теплая рука коснулась моей щеки, и я поморщился от невидимого прикосновения богини.

— Почему? — Я зарычал на нее. — Что Валентина предлагает тебе за это?

Ее неземной голос наполнил воздух, а губы коснулись моего уха. — Валентина набожна. Она почитает нас.

— Нас? — Я сплюнул, и осознание поразило меня.

— Андвари и я хотели войны. Ты и Магнар отвернулись от нас, прячась под дарами его сокровищ. Где оно, любовь моя? Кто из вас владеет им?

Я холодно улыбнулся, сохраняя молчание. Если им нужно было это кольцо, я чертовски уверен, что не собирался помогать им его найти.

Острые ногти впились мне в грудь, и я выругался сквозь зубы, когда моя рубашка превратилась в пепел вокруг меня.

Два темных глаза нашли меня в отражении окна вагона, когда Андвари появился, пристально глядя на меня.

— Ты отвернулся от меня, — прорычал он, почти прижавшись лицом к стеклу.

— Ты никогда не помогал мне, — огрызнулся я. — Ты ждешь, что я буду выполнять твою волю, но я устал играть в твои игры. Ты хочешь моей смерти? Тогда, черт возьми, сделай это уже.

Андвари нахмурился, обнажив острые зубы. — Смерть легка. Валентина позаботится о том, чтобы ты страдал. И когда от тебя останется только истекающая кровью, умирающая от голода оболочка, ты будешь молить меня о пощаде. Тогда ты скажешь мне, где найти мое кольцо.

Когда мои раны зажили настолько, что я мог двигаться, я поднялся на ноги и посмотрел на него через окно за решеткой.

— Ты кое о чем забываешь, — сказал я, и мрачная усмешка тронула мои губы. — Это кольцо защищает мою жену от тебя. И я никогда не откажусь от него, даже если ты будешь мучить меня тысячу лет.

— Любовь могущественна, — прошептала Идун нам обоим. — Но ею можно управлять. Она может быть использовано как оружие против тебя.

— Ты хватаешься за ниточки, Идун, — сказал я с глухим смешком.

— Правда? — Она возникла из самой ткани воздуха передо мной, ее золотистая кожа сияла, а красивые виноградные лозы обвивали ее обнаженное тело. Она двинулась ко мне с похотливой улыбкой, и моя любовь к Монтане резко перекинулась на нее.

Я застонал, делая шаг вперед и желая прикоснуться к ней, нуждаясь в этом каждой клеточкой своего существа. Она поймала мою руку, когда я приблизился, приложив ее к своей щеке. Я замер перед ней, восхищенный ею. Но мой разум зацепился за темноволосую девушку с кожей бледной, как луна, и я отдернул руку.

Она фыркнула, снова вгоняя в меня свою волю и снова заявляя права на мое сердце.

— Глупый принц, — промурлыкала она. — Я та, кого ты обожаешь.

Я кивнул, снова потянулся к ней и провел пальцами по ее шелковистым волосам. Желание скользнуло в меня, как голодное животное, и я подался навстречу ей, отчаянно желая, чтобы ее рот коснулся моего.

Она отступила назад, рассматривая меня с улыбкой. — Я заставлю тебя полюбить того, кого выберу.

Я твердо кивнул, купаясь в звуке ее голоса, и готовый сделать все, что она прикажет.

— Так где же кольцо, кто из твоих друзей владеет им? — спросила она.

Ответ чуть не слетел с моих губ, но я прикусил язык, чтобы остановить себя, новая вспышка преданности охватила меня. Я моргнул, стиснув зубы, пока ответ пытался вырваться у меня изо рта.

Снова хлопнула дверь, и присутствие Идун испарилось. Мое сердце снова принадлежало мне, и облегчение разлилось по мне оттого, что я вырвался из-под ее власти.

Я обернулся и увидел, что Магнара силой затаскивают в вагон, он кричал от гнева, сражаясь с цепями богов. Одна была обернута вокруг его шеи так туго, что под ней бугрились мышцы.

Кровь капала на пол из его ран, и кусачие жадно смотрели на нее, пока подходили к пустой клетке рядом с моей, но они не попробовали ее на вкус.

Магнара швырнули внутрь, и дверь с грохотом захлопнулась, прежде чем кусачие заперли и ее. Цепи вокруг него ослабли точно так же, как и мои, соскользнув с него в кучу, которую образовали мои собственные, и он выплюнул комок крови изо рта, когда поднял руку к кровоточащему горлу.