Я стоял удачно, так что мог видеть каждое его действие. Пальцы его давили то на одну часть артефакта, то на другую. Наконец, артефакт щелкнул, и над ним всплыло что-то вроде квадратного облака, примерно полметра на полметра. А в нем начали вязью формироваться слова и предложения.

— Демонический язык… Нам повезло, дневник принадлежал кому-то из демонов, а не его человеческому рабу. Ну-ка, что тут написано?

Демоническому языку обучали всех разведчиков. Лучше всего его у нас на тот момент знал мой приятель Хорген. Он и начал читать текст, который состоял из коротких заметок:

'Владыка повелел сегодня закончить с людишками до конца этого года. У него есть кое-что новое, что станет для них неприятным сюрпризом.

Ночью 2 июля Рег’таг не дежурит, зайти к ней.

3 июля прибудет с миссией Дер’лак — не забыть забрать у него новый рецепт блюда из человеческих детенышей'.

— Достаточно! — поспешно велел архимаг. — Ты очень хорошо освоил демонический язык. Отнесу это Вану без изъяна, пусть ищет, что отсюда нужно доложить главнокомандующему.

Второе воспоминание вытащил из памяти минут через пять. Зима, холод, пронзительный ветер. Сумерки. Командир моей группы, Аваус, сжимает артефакт в кулак и сует его в сугроб. Проходит минута, другая.

— Совсем рука заледенела, — ворчит он.

— Потерпи еще немного, привязка вот-вот сработает, — велит ему Дерегус, — зато если влипнете в неприятности, артефакт подскажет тебе, куда именно лучше отступать твоей группе.

Выхожу из транса. Ага… Вот этот артефакт — это магический дневник. В принципе, понятно — женщины обожают вести дневники. А вот второй артефакт имеет большую ценность, когда надо сматываться в сложной ситуации… Его даже звали «Спаситель» и выдавали командирам групп, которым предстояло больше всего рисковать. Правда, однажды группа, которой его выдали, все же не вернулась — видимо, там сложилась ситуация, когда и вовсе не было безопасных путей отхода… За командира в нашей группе я, так что оставлю его себе.

Начал взламывать магический дневник. А вдруг Рогенрат в нем проболталась о чем-то важном? Надо весь его просмотреть. Начал нажимать все, как архимаг в моем воспоминании. Правда, вскоре выяснилось, что все же не совсем так. Понадобилось убить двадцать минут, чтобы все же справиться, и облачко всплыло над артефактом. Сразу же прочитал:

«Больдо считает, что „Дерзкие“ представляют собой тайную службу короля. Не забыть через два дня просмотреть свежие отчеты шпионов, что послала за ними следить».

О как! Да чтение женского дневника может оказаться более интересным, чем я рассчитывал!

Так оно и оказалось. Ничего про прически, платья и всякую моду, как я опасался. Ничего про любовников и чувства к ним — вот повезло так повезло. Просто холодные рассуждения герцогини про то, как обстоят дела в королевстве, и самая разная информация про то, что удалось собрать ее сыщикам по ее заданиям, слухи и сплетни, краткое резюме ее разговоров с кем-то, кого она считала располагающим доступом к важной информации. Да тут полно тайн Аргента, о которых я не знал!

При этом, надо отдать должное герцогине, сколько я ни читал ее дневник, никаких планов по захвату власти в нем не было. Только сухие комментарии о том, что ее интересовало. Все же опасалась, что артефакт попадет не в те руки…

Но что касается меня, то самым интересным оказалось размышление, попавшееся мне на глаза первым. Видимо, недавно записано, когда она последний раз доставала этот артефакт из тайника… Значит, и она, и Черный герцог вообразили, что «Дерзкие» — тайная служба короля… Так, это плохо для нас или хорошо?

Да ничего в этом хорошего… Если они так думают, то наш клан может стать одной из мишеней для их действий против Драска. Ну, если не успокаивать себя надеждами, что они забудут про идею захватить престол Аргента, поженятся и будут мирно жить-поживать вместе до войны с демонами. Не те люди, чтобы пойти таким путем. Впрочем, достаточно скоро, я уверен, мы узнаем, так это или не так.

Фугедир, столица Аргента

Купец, сразу после того как вернулся домой после дня, проведенного в своей конторе, сел в кресло у открытого окна отдохнуть. День был приятным. Не слишком жарко, ветерок легкий, совсем не подымает уличную пыль. Но ему было тяжело расслабиться — не далее как три месяца назад пропала его дочь, и он понимал, что шансы однажды увидеть ее живой практически равны нулю.

Здесь, в этой самой комнате, он играл с ней каждый вечер, когда приходил с работы. И очень сожалел теперь о каждом рабочем дне, когда возвращался слишком поздно, чтобы успеть до того, как ребенка укладывали спать. А в это окно было смотреть особенно тяжело. Именно под ним был выход из туннеля, прорытого похитителями под магическим барьером, на который он чрезмерно сильно надеялся…

Тихо звякнул колокольчик на калитке перед барьером. Кто-то пришел… Купец без интереса послушал короткий разговор — его слуге передали письмо, не сказав, от кого оно. Лишь уверяя, что оно его непременно заинтересует. Небось, опять кто-то предлагает ему «неслыханно выгодную» торговую сделку. Подавляющая часть таких предложений и гроша ломаного не стоили. Но крайне редко были и те, что заслуживали внимания. Поэтому письмо ему слуга принес быстро, следуя его указаниям по поводу таких посланий.

Фугедир осмотрел письмо. Конверт дорогой, это повышало шансы, что внутри какое-то реально интересное торговое предложение. Еще месяц назад он подумал бы, что в письме может быть что-то про судьбу его дочери, и любое письмо открывал с робкой надеждой, но в последние недели надежда его покинула. Выкуп уплачен почти три месяца назад, если бы похитители хотели вернуть ребенка, они бы это давно сделали. Все специалисты по преступному миру столицы, у которых он наводил справки, пряча глаза, говорили ему, что надежды никакой нет…

Вскрыв конверт и прочитав начальные строки написанного при помощи трафарета письма, купец подскочил на месте. Он уже и не ждал… Сначала его дыхание сперло от того, что он прочитал, что его дочь убита. Но зато дальше прилагался список всех, кто участвовал в похищении, и примечание, что любой из них, оказавшись в руках палача, расскажет все необходимые подробности по делу, включая всех, кто в него вовлечен.

Первое же имя заставило его поверить, что письмо правдиво. Сангол… Слизняк-аристократ, взявший у него крупную сумму взаймы, намекая на то, что, как племянник короля, он не может ее не вернуть. Так и не вернул, и по столице начали ходить