– За кого вы меня принимаете, Надежда Николаевна? – с обидой проговорила Кира.

– Я вас принимаю за очень приличную девушку, но… Все же дайте мне слово, что не скажете шефу, – настойчиво попросила секретарша.

– Конечно, не скажу, – пообещала Кира. – А сейчас я пойду к себе в кабинет, если позволите: нужно кое-какую работу доделать. В прошлый раз убежала пораньше, думала, что на следующий день все сделаю, а видите, как получилось. Угодила в больницу с пищевым отравлением.

– Зачем спрашивать, Кира? Кабинет так и остался вашим, делайте, что считаете нужным.

– Кстати, забыла вас спросить. Как там Кирилл, вы не в курсе? Вы разыскали его мать? – спросила Кира.

– Натальи Андреевны, оказывается, уже месяц нет в России, – развела женщина руками. – Так что Кирилл по-прежнему с няней. Хорошо хоть, что она уже приехала и мальчик под нормальным присмотром. Вера Модестовна за ним как за своим собственным ребенком ухаживает. Своих-то детей у нее нет, бог не дал, вот она нерастраченную материнскую любовь на мальчика и обрушила, – улыбнулась она. – Хорошая женщина, она уже шесть лет у Ильи Борисовича живет. Можно сказать, полноправным членом семьи стала. Он очень тепло о ней всегда отзывается, и мальчик ее любит.

– Значит, Натальи нет в России, – пробормотала Кира. – А кто же тогда…

– Что вы сказали? – переспросила ее секретарша.

– Нет, нет, ничего, я пойду к себе, – торопливо проговорила девушка и, позвав за собой Екатерину, поспешно скрылась в своем кабинете. – Катя, ты понимаешь, что это значит? – зашептала она, как только закрыла за собой и подругой дверь.

– В каком смысле?

– Жены Ганшина нет в России уже месяц, а это значит, что она не могла мне звонить!

– Это почему же не могла? Сейчас, слава богу, телефонная сеть настолько развита, что можно связаться с кем угодно из любой точки земного шара, – возразила Екатерина.

– Это была какая-то другая женщина, – упрямо сказала Кира. – Ты что, забыла про деньги, про ключ от абонентского ящика?

– А ты его проверяла, этот ящик? Может, там и нет ничего, а экс-супруга твоего шефа блефовала? Наняла какую-нибудь мадам за деньги, та тебе и названивала да на мозги капала. Этой отставной супруге важно было убрать тебя из компании, что она и старалась сделать. Сама знаешь: в любви, как на войне, все средства хороши.

– Катька, ну что ты мелешь? – сморщилась Кира. – При чем здесь любовь, война и все остальное? И вообще, кажется, мои предположения потерпели полный крах, – задумчиво проговорила она.

– О каких предположениях ты говоришь?

– Кать, включи мозги, – раздраженно сказала Кира и постучала подруге пальцем по лбу. – Юрист этот, Седельников, уже два дня как в Лондоне, на конференции, и жены шефа тоже месяц нет в Москве.

– И что?

– А то! Это значит, что ко всем неприятностям, которые с нами произошли, они не имеют никакого отношения, – раздраженно ответила Кира. – Есть еще кто-то.

– Ну, на этот счет можно и поспорить, – снова возразила Екатерина. – Когда кто-то пришел в твою квартиру и отравил молоко, этот юрист еще был здесь, он вполне мог это проделать.

– Я тебя умоляю, – сморщилась Кира. – Будет он такими вещами заниматься? Если это и его рук дело, то чужими руками, – скаламбурила она.

– Именно это я и имела в виду, – обрадованно поддакнула Катя. – Точно так же и Наталья могла нанять бабу для переговоров с тобой, пока сама нежится на каком-нибудь Лазурном Берегу. Кто платит, тот и заказывает музыку.

– О господи, что-то нехорошо мне, Катюш, – пробормотала Кира.

– Что с тобой? Тебе плохо? – засуетилась та. – Ты лекарство с собой взяла? Где здесь у вас вода? Я сейчас сбегаю, принесу.

– Успокойся ты, – замахала руками Кира. – Я совсем не это имела в виду. Мне совсем не в этом смысле плохо, мне вообще плохо!

– Ты сама-то поняла, что сказала, подруга? – прищурилась Екатерина.

– Я все поняла, – огрызнулась та. – Нечего из меня дурочку делать.

– Даже и не думала. Давай-ка, моя дорогая, не будем спорить, а займемся делом, – миролюбиво предложила девушка. – Я прекрасно понимаю твое состояние, но на эти вопросы – кто, что и когда, – кроме нас самих, нам никто не ответит. Включай компьютер, будем работать.

Кира села к столу, сняла свои нелепые очки и включила компьютер.

– Ну и видок у нас с тобой, – хихикнула Катя, схватив со стола подруги зеркало и рассматривая свое отражение. – Я недавно точно таких же баб по телику видела, у них интервью брали… на свалке, – захохотала она.

– Бледность и круги под глазами – это состояние временное, а вот все остальное… – вздохнула Кира. – Кто же это вчера был в моей квартире, интересно?

– Я так понимаю – не убийца. Я имею в виду, совсем не тот человек, который отравил молоко, – выдала свое заключение Екатерина.

– Почему ты так решила?

– Сама посуди, – начала объяснять та. – В молоке был очень сильный яд, и только по счастливой случайности ты не выпила весь стакан полностью. Это значит, что он хотел тебя убить, стопудово. Ой, слушай, а откуда убийца мог знать, что ты по утрам пьешь молоко? – вытаращила она глаза.

– Не знаю, – растерянно ответила Кира.

– Ё-моё, это что же получается?! Убийца очень хорошо знает твои привычки?

– Откуда?

– Откуда-откуда? Оттуда! Здесь может быть только одно объяснение. Он тебя хорошо знает, а значит, и ты его должна знать!

– Час от часу не легче, – простонала Кира. – Мне уже хочется на необитаемый остров или в тайгу, чтобы никто меня не нашел и чтобы я тоже никого не видела. Ты мне больше не говори ничего, ладно, Кать? Еще немного, и ты выдвинешь какую-нибудь версию, от которой у меня точно крышу снесет.

– Хорошо, к этому вопросу мы вернемся позже, – с готовностью согласилась Екатерина. – На чем я остановилась? Молоко было смертельным напитком, значит, рассчитывали, что, выпив его, ты сыграешь в ящик.

– Катя-а, – снова застонала Кира. – Что за извращенные выражения?

– Не до церемоний сейчас, – отмахнулась та. – Слушай дальше. То, что произошло в твоей квартире вчера, говорит о том, что убивать нас с тобой не собирались, а просто временно нейтрализовали. Сначала брызнули чем-то в лицо, чтобы отключить, потом – коньяк, и все. Ему нужна была только информация в твоем компьютере, он ее стер, потом прихватил кассету и преспокойненько убрался. Вот шутник, твою мать, чтоб ему пусто было! – в сердцах сплюнула она, снова вспомнив про коньяк. – Все говорит о том, что с нами просто сыграли злую шутку, но убивать не собирались, – повторила свою версию девушка. – Отсюда – резюме. В этих двух случаях действовали совершенно разные люди. И у меня такое подозрение, что они даже не подозревают о существовании друг друга!