Айрис хотелось еще порасспросить Фрэнка, но она не успела.

— Все может оказаться серьезней и опасней, чем мы можем себе представить. Вы видели надписи и поняли, что это «Огненное Письмо». Встреча с ним — мы не знаем, кто и когда это написал здесь, — обернулась для нас с Маркесом неприятностями. И там мы были на открытом пространстве. Здесь впереди пещера. Возможно, лабиринт. Мы можем уйти. Доложим обо всем. И как решат в Штабе — вернемся к «складу», поднимемся из ущелья и будем ждать подкрепления или еще что-то. Мы с Ван Гутеном обсудили все варианты. Решили рискнуть. Что скажете?

— Ни за что! Вы чего, парни! Возвращаться! Я не для того подался в рейнджеры, что бы возвращаться! — Кирк аж подпрыгивал от возмущения.

— Мне бы тоже хотелось пойти, посмотреть, что там. На своем Коло я ничего толком не видела.

— Зная Айрис, уверен: она не шутит. Рейнджеры пропускают, конечно, дам вперед. Но не во всех ситуациях. Я со всеми.

— Хорошо, Фрэнк, принято. Тогда так — заходим очень внимательно. Звеньями. Кирк — Ван Гутен. Отработанный тандем. Я с Фрэнком. Удобнее было бы, ты уж извини, с Маркесом. Но пока он доберется.

— Понимаю, сэр, — щелкнул воображаемыми каблуками Фрэнк.

Дело, как он чувствовал, будет серьезным. Кирк и Ван Гутен, похлопав друг друга по плечам, уже входили в проем «двери».

— А я? — Эйк ничего не сказал о ней — спросила Айрис.

— Вы? — Лицо Эйка ничего не выражало. — Останетесь здесь.

— Здесь! Одна! Ни за что!

— Это приказ! Здесь! И ждать Маркеса!

Не дожидаясь ответа — его и быть-то не могло! Это приказ! — Эйк повернулся к Фрэнку. И они вслед за Кирком и Ван Гутеном вошли в «дверь». Айрис хотела было сразу броситься за ними, но мысль о Хлопотунье остановила ее. Где ВИСМРа? Она не осталась у «склада». Шла за ними всю дорогу. Хотя Эйк на просьбу Айрис взять с собой ее робота и ответил категорическим отказом, но что значит для Хлопотуньи запрет какого-то… плазмы! Она запрограммирована, создана для того, чтобы быть рядом с Малышкой, заботиться о ней. Все, что не Малышка, ВИСМРы не касается — если так можно определить программу робота. И какой бы ни была опасность для самого робота — это тоже не имело значения. Все это Айрис знала настолько хорошо, что не могла отдать Хлопотунье приказ не следовать заложенной в ней программе. Значит, ВИСМРа где-то здесь. Надо подождать. Ждать Айрис пришлось недолго. Не успела спина Эйка исчезнуть в темноте двери, как два манипулятора-щупальца показались внизу, на первой, видимой с площадки ступеньке лестницы. Вслед за ними поднялась верхняя «подушка», еще пара манипуляторов, две — одна на другой — подушки и ножки-гусеницы. Хлопотунья задержалась на ступеньке. Ножки удлинились, «выросли» вверх, и, переставляя их со ступеньки на ступеньку, Хлопотунья, расставив в стороны манипуляторы, бойко поднялась к Айрис.

— Это безобразие, Малышка! Ты не должна участвовать в подобных вещах! Хотя показатели в норме!

— Ты надеялась, что со мной что-то случится.

— В этот раз нет. Но карниз не очень надежный. Из-за твоих запретов я была далеко.

— Бедненькая, ты боялась, что я погибну.

— Если это шутка, то …ВИСМРы не понимают таких шуток. Ты все время думаешь и говоришь о себе. При чем здесь ты?! Если бы с тобой что-то случилось, то погибла бы я!

— Хлопотунья! Это что-то новенькое. У тебя есть «Я»! Ты боишься погибнуть!

— Не издевайся, Малышка. Лучше отмени запрет.

— Ладно. Все равно они меня с собой не взяли. Так что пойдем вдвоем.

— Ты хочешь войти туда?!

— Конечно! А что такое — ты против?

— Я не могу быть против. Но эти надписи, — Хлопотунья развернула в экран верхние манипуляторы, — видишь. Здесь «Огненное письмо». А здесь знаки со стен у входа.

— Мы все заметили сходство.

— И что?

— И все пошли. Ты же видишь.

— Все — это они. А ты — это ты. Там может быть опасно, Малышка.

— Ты можешь посмотреть, — на экране браслета Айрис двигались четыре точки. Голубая и красная — Кирк и Ван Гутен, желтая и зеленая — Эйк и Фрэнк. — Видишь, с ним все в порядке. Можешь остаться. Или пойти со мной, — повернулась Айрис и вошла в «дверь».

Свет! Ударил по глазам и ослепил. Неожиданно показавшийся ярким после длинной темноты низкого коридора, когда привыкли глаза, оказался рассеянно приглушенным, падающим из отверстия в высоком куполоподобном своде пещеры. Да и сама пещера напоминала, скорее, торжественный зал в каком-то — Айрис не очень разбиралась в Земных постройках — Важном здании. Пол, в отличие от всех предыдущих, найденных ими пещер, выложен многоугольными, плотно пригнанными друг к другу плитами. Стены отшлифованы почти до зеркального блеска. Свет зажженного Айрис фонарика-кепки отражался в них расплывчатыми бликами. На фризе, делящем стены на две неровные части — нижнюю, отполированную до высоты среднего человеческого роста, и верхнюю, с изображениями — непрерывной строкой выпуклые, уже известные им по Огненному письму знаки! Изображения в верхней части сходящихся куполом стен разобрать было трудно. Отражающийся от зеркальной поверхности стен, перекрывающий сам себя свет оставлял верхнюю часть пещеры в прозрачном сумраке. Рассматривая изображения — для этого ей пришлось откинуть высоко поднятую голову почти до спины, — Айрис смогла понять, что это не надписи, а какие-то фигуры, вплетенные в орнамент из загадочных — пока их как следует не рассмотришь, была уверена она — вещей. Пока Айрис взахлеб рассматривала убранство зала, Хлопотунья все фиксировала.

— Тебе это нравится, Малышка? — спросила она, закончив «съемку».

— Ты даже представить себе не можешь как, Хлопотунья!

— «Представить» — конечно, не могу. Но показатели у тебя нестабильные. Слишком ты возбуждена. Успокойся. Вот. — Хлопотунья протянула Айрис флягу с питьем.

Отпив пару глотков, к собственному удивлению — она-то была уверена, что совершенно не волнуется, — Айрис почувствовала, что успокаивается. И смогла понять, что …кроме нее никого в «зале» нет! Где же остальные? Никого из тех, кто прошел в пещеру перед ней, здесь не было. Не могли же бесследно исчезнуть четверо здоровенных мужчин! Что-то здесь не так! Подумав о своих спутниках, Айрис тут же «забыла» и о фризе с надписью, и об изображениях над ним, начала оглядываться по сторонам. Зеркальные стены с бликами от огня путали зрение, не давали сосредоточиться. Куда бы ни повернулась Айрис — один и тот же размытый блеск с темным пятном, ее фигурой. Айрис открыла экран планшета. Четырех цветных точек на нем