«Что бы это значило?» — думала она. Согласившись играть роль его подруги, она дала Адриану еще один повод домогаться ее любви, но до сих пор он не воспользовался этой возможностью. Элиссе оставалось лишь гадать, что его удерживает, и она подумала, что глаза Адриана сверкают не страстью, а гневом, оттого что она навязалась ему в попутчики.

Покончив с гуляшом, Элисса улеглась в ночной рубашке ждать его возвращения, но когда Адриан пришел, она уже почти заснула. Услышав стук в дверь, она впустила его в комнату и отвернулась к стене, пока он раздевался и готовился ко сну.

Элисса очнулась среди ночи от дурного сновидения, которое помнила лишь смутно. Она приподнялась на локте, откинула с лица светлые волосы и обвела взглядом жалкую комнату, отыскивая тюфяк, на котором спал Адриан. Он лежал на спине, прикрывая лицо ладонью. Тонкое шерстяное одеяло сползло до бедер, обнажая мощную мускулистую грудь.

Элисса смотрела, как она вздымается и опадает в такт его дыханию, скользнула взглядом по полоске курчавых темных волос, спускавшейся с груди Адриана. У него был плоский живот, на котором лесенкой проступали ряды мускулов и виднелась впадина пупка.

Дыхание Элиссы участилось, губы внезапно стали сухими. Ей захотелось сбросить с Адриана одеяло, чтобы полюбоваться его могучим телом, поцеловать в уголок губ, вдохнуть его мужской запах. Ей захотелось вновь почувствовать прикосновения этих сильных рук, скользящих по ее телу, ощутить, как Адриан приподнимает ее, чтобы вонзиться в ее плоть.

Она понимала, что должна отвести глаза, что, столь откровенно рассматривая Адриана, она вторгается в интимную сферу его жизни, но не могла заставить себя отвернуться.

— Надеюсь, вам нравится то, что вы видите.

О Господи! Он застал ее врасплох, и отрицать это было бы глупо. Элисса лишь надеялась, что в темноте он не заметил горячего румянца, залившего ее щеки.

— Я… прошу прощения. Мне что-то не спится.

— Если вы и дальше будете смотреть на меня такими глазами, ангелочек, то я заберусь к вам в постель и сделаю все, чтобы прогнать вашу бессонницу.

При мысли о том, что Адриан проник в ее потаенные желания, Элисса зарделась до корней волос.

— Нет, я не хочу… — Еще не закончив фразу, она устыдилась собственной лжи. Не измени ей Адриан с леди Кайнц, она, вне всяких сомнений, была бы рада пустить его к себе. — Доброй ночи, полковник.

Адриан не ответил. В тишину вкрадывались ночные звуки — грубый мужской хохот в зале на первом этаже, лошадиное ржание в конюшне позади постоялого двора. Прислушиваясь к беспокойным движениям Адриана, Элисса поняла, что ему понадобилось немало времени, чтобы уснуть.

Они провели в дороге весь следующий день, углубляясь в лесистую местность, минуя плавные изгибы холмов, поросших дубами и высокими соснами. По пути им встречались фермы и маленькие деревеньки, где они пополняли запас еды и питья.

Ближе к вечеру путники миновали Оттенштейн. Элисса с восхищением взирала на величественный средневековый замок в предместьях города, любовалась громадной башней на центральной площади, каменными стенами, охранявшими покой горожан. В окрестностях то тут, то там виднелись руины еще нескольких замков.

К концу дня они прибыли к месту назначения, небольшому торговому городу Цветлю, окруженному пологими холмами и защищенному каменной стеной с шестью башнями.

— Мы пробудем в Цветле до тех пор, пока не выясним точно местонахождение армии, — сказал Адриан, спрыгнув со своего огромного черного жеребца. — Если Равенскрофт не ошибся, Чарльз и его люди либо находятся где-то неподалеку, либо движутся нам навстречу.

На этот раз они вновь взяли две комнаты, поселившись в опрятной гостинице рядом с большим каменным католическим храмом. Как только они устроились, Адриан отправился на разведку, и Элисса с облегчением подумала, что их путешествие хотя бы на время прервалось.

Во всяком случае, она надеялась на отдых, пока Адриан не вернулся из похода в город.

— Нам повезло. — Он стоял в коридоре у дверей номера Элиссы, возбужденно усмехаясь. — В округе разнесся слух, что армия эрцгерцога стала лагерем у Вейтры, это город на расстоянии дневного переезда к западу отсюда. Чарльз разместил свой штаб в замке и, вероятно, пробудет там около недели, чтобы дать людям передохнуть перед маршем к Вене.

— Ах, Адриан! Это замечательно! — воскликнула Элисса, подумав, что уже завтра она встретится с Питером и наконец убедится, что он жив и здоров.

— Хотите есть?

— Умираю с голоду.

Адриан усмехнулся, взял руку девушки, осторожно положил ее ладонь на рукав своего мундира и повел Элиссу на первый этаж в уютную столовую. Они уселись за массивным деревянным столом в углу. Хозяин, светловолосый мужчина с бакенбардами и косичкой, подал им жареную свинину, и они жадно набросились на еду, измученные длинной дорогой.

Элисса украдкой наблюдала, как ест Адриан. Он расстегнул несколько пуговиц на мундире, и в образовавшемся просвете показалась загорелая кожа. На его шее равномерно билась жилка, и Элиссе захотелось прильнуть к ней губами. Когда Адриан нагнулся, ставя перед ней кружку с пивом, ткань мундира натянулась на его широких плечах, и Элисса вспомнила, каким прекрасным было его тело, распростертое на полу в их комнате.

— Если повезет, — заговорил Адриан, возвращая ее к действительности, — то уже завтра мы найдем вашего брата. Ну, и Бекера, конечно.

Элисса дожевала и проглотила кусочек хлеба.

— Я подумала, Адриан… А как же Стейглер? У него обязательно возникнут подозрения, если он увидит нас. Ему наверняка захочется узнать, зачем графине потребовалось ехать вместе с армией.

Адриан сделал большой глоток из кружки.

— Стейглера отправили в армию Хиллера. Они двинулись к югу от Ланшута и направляются к Вене другим путем. Нам нечего его бояться, во всяком случае, пока.

Его слова немного успокоили Элиссу. Они оба устали и до конца ужина вели рассеянную беседу. Этой ночью они снова спали в разных комнатах. Элисса с удивлением подумала, что предпочла бы убогий постоялый двор и маленькую клетушку, в которой Адриан спал на полу.

К тому времени, когда они поднялись на вершину пологого склона в предместьях Вейтры, огненный шар солнца уже склонялся к западу. При виде безбрежного людского моря, красочным ковром раскинувшегося внизу, глаза Элиссы широко распахнулись:

— Вот это да! Сколько же их?

— Эрцгерцог разделил свои силы, поэтому, вероятно, здесь семьдесят или восемьдесят тысяч человек. Отсюда невозможно определить точнее.

— Восемьдесят тысяч… — прошептала Элисса, изумленная зрелищем такого множества солдат, лошадей, палаток, гор припасов и военного имущества — фургонов, пушек, зарядных ящиков, полковых знамен, развевающихся на ветру, солдатских ранцев, мушкетов и даже разбросанных тут и там музыкальных инструментов.