С этим невозможно бороться — я помешался на женщине, как мальчишка. Но пьяный от страсти взгляд Вики говорит мне, что я такой не один.

Она сдается первая, откидывая голову назад, расправляя свою грудь от глубоко дыхания. Хватает ртом воздух, но в этот момент не стонет, задыхается. Развязав её руки и опустив на спину, заканчиваю под пристальным взглядом Мурки, которая царапает коготками мои плечи, совсем легонько, но чертовски порочно.

— Нет! — она крепко заключает мои бедра в капкан. — Полежи немного, — притягивает к себе ближе, обнимая за мои плечи. Я удивлен такой реакцией, но опускаюсь на локти, правда, держу себя на весу. Вика крепко давит на меня, заставляя сдаться под её напором и полностью лечь на девушку.

— Тебе тяжело, — шепчу я.

— Вовсе нет, — надрывно шепчет Вика, касаясь своими руками моей шеи и лица.

Она трогает меня легкими касанием своими холодными пальчиками, и только чуть заставляет приподнять голову, взглянуть в её глаза. Зеленые изумруды сверкают, но не от удовольствия или желания, а от слез.

Первая мысль: «Я сделал ей больно».

Встрепенулся резко, решив встав, но Вика не отпустила меня. Мы оказались в сидячем положении, она до сих пор сидит на моём члене и крепко прижимается лицом к моему плечу. Её слезы оставляют влагу на моем плече, а моё сердце волнительно дергается в груди.

— Что случилось?

— Ничего, — он говорит тихо, но совсем не показывает своей слабости. — Ничего, — более тверже говорит девушка, но прижимается ко мне плотнее, хотя казалось теснее уже невозможно.

— Посмотри на меня, — прошу я, поглаживая её по спине, — давай же, посмотри на меня, Мурка, — мне отчаянно хочется понять, что происходит. — Девочка моя, что с тобой происходит? — спрашиваю я, когда Вика ни на миллиметр не сдвинулась.

Внезапно она начинает двигаться. Едва ощутимо приподнимается и опускается. Внутри сжимает меня мышцами, заставляя мой член внутри себя твердеть.

— Вика, — я не против продолжить, но меня мучают смутные сомнения. С ней что-то происходит. — Что ты делаешь?

Она ничего не отвечает, просто двигается, медленно и долго. Я расслабляюсь в её тисках быстро, а вот стояк реагирует на её действия стремительно. Она качается, иногда поднимается, или сидит и просто давит на меня внутри себя. Такой опыт для меня новый и странный, но от близости и тесноты в ней, меня парализует от внутренней вибрации. Это похоже на какое-то откровение.

Когда мой член готов прорваться в бой — она приподнимается и на мгновение соскакивает с меня. Становится вдруг зябко и дискомфортно, но я даже боюсь к ней прикоснуться. Вдруг спугну? Она стаскивает одной рукой презерватив, отшвырнув его в сторону. Я ошалело сморю на Вику, которая снова наполняет себя мной и впервые смотрит в глаза. Её руки крепко держат моё лицо, пока я справляюсь с потрясением. Это что-то весьма необычное, но до чертиков завораживающее.

Ощущаю её остро, из-за чего тяжело дышу, но смотрю прямо в её глаза. Вика кажется какой-то крайне обнаженной, настоящей. Каждое её движение вопит о боли, но она ничего не говорит, и я точно знаю — не скажет. В какой-то момент её пронизывающий взгляд начинает выворачивать меня наизнанку, мне даже становится неловко.

Вика будто чувствует меня, прижимается и обнимает, целует в шею и начинает двигаться активнее.

— Ты должен сейчас кончить, — говорит твердо. — Пожалуйста, — уже шепчет. — Прямо в меня! — добавляет со всхлипом.

Меня прошибает от её слов, и с беспрекословным подчинением, я перехватываю её и укладываю на спину. Приподнимаю её ноги, опрокидывая их через свои плечи и давлю на неё сверху. Я беру её глубоко, быстро, но совершенно легко и без похоти… Это скорее всего похоже на какое-то особое ощущение, которое дано ощутить только с близким человеком.

Это торкает. Меня пробирает до основания зеленые глаза, её беспрерывный взгляд, впитывающий каждую мою эмоцию, и прохладные пальцы на моей щеке. Я на мгновение замираю, и сам наблюдаю за Викой, которая ощущая моё окончание, облегченно прикрывает глаза.

— Я тебя люблю, Тимур, — шепчет Вика, но уже тверже и увереннее, чем тогда в машине. Она это говорит с полной уверенностью в своих чувствах, а я остаюсь повержен и свален на лопатки этим тихим и пронизывающим шепотом.

Я вдруг ощущаю, как оказался выжат. Нет, скорее даже выпотрошен и вывернут наизнанку. В сердце ураган и полымя, а в мозгах непонятный резонанс. Я совершенно ничего не предпринимаю и не говорю, но Вика улыбается в ответ и обводит контур моих губ.

— Даже не поцелуешь? — она смотрит с надеждой и какой-то долей недоверия.

Я целую её со всей страстью, на которую мог когда-либо быть способен. Этот момент я запомню не просто надолго, а на всю оставшуюся жизнь. Она улыбается мне в губы, и я улыбаюсь в ответ. Всё, что она со мной делает со дня нашего близкого знакомства — чистое безумие и дурман.

— Это было… — пытаюсь подобрать слово, хотя бы описать свои чувства, которые вдруг обострились и взбудоражили моё нутро. — Это так… Я хочу сказать, что…

— Тш-ш-ш, — она мягко улыбается и прикрывает мои губы ладошкой. — Я тоже это чувствую. Это останется между нами, хорошо? — она закусывает губы, проводя рукой по моим волосам.

— Ты же принимаешь противозачаточные? — спрашиваю я, отдышавшись и начиная более ясно оценивать случившуюся ситуацию.

Взгляд Вики настолько стал острый, что мог бы резануть физически на наотмашь. В глазах исчезает страсть или толика тепла, вместо этого сверкает отчетливая ярость. Но девушка быстро берет себя в руки и смаргивает эмоции, удивленно вскинув брови. Прячется за бронёй бесчувствия.

— Что, боишься стать папочкой? — подтрунивает и я могу различить этот саркастичное нападение.

— Я хочу принимать решения, а не разбираться с последствиями, — стараюсь аккуратно сгладить острый угол, усердно затыкая в себе беснующуюся злость на её ежедневное вранье и провокации за моей спиной.

Это ведь несправедливо! Именно она поставила меня в эту нелепую ситуация, где я боюсь своих чувств и узнать о ней нечто омерзительное, что она стоически скрывает своим эгоистичным враньем и равнодушием к нашему будущему.

И меня прошибает холодный пот, когда в мою голову пробирается одна очень мерзкая догадка: вдруг она стремиться забеременеть? Вдруг её планы намного шире и глубже, чем то, что мы с Алексеем Андреевичем разрабатываем несколько недель в нечеткой теории?

— Расслабься, — фыркает Вика, резко поднявшись с кровати, подхватив свой халат с пола. — Я не намерена заводить детей ближайшие лет пять, —