— И все же вам лучше сделать так, как я сказал, — еще раз, на этот раз уже сильнее, надавил шериф. — Прочитать. Надо. Здесь. А не подслушивать потом разговоры в столовой, куда вас скоро отведут, и не выспрашивать там что попало, хватая всех за рукава и пугая людей ошалелыми глазами!

Присевшая было «потеряшка» опять вскочила, открыла рот.

— Сидеть! Кому сказал! Ар-рестую!

— Жо-ора-а-а… — Неизбежные слезы в два ручья, всегда так.

— Зинуля, лапа, заткнись, на.

Она ужасом посмотрела на мужа и села.

— Вот и хорошо, дамочка. Не волнуйтесь, дальше все будет хорошо. Значит, так, записываем. Итак, вы, Георгий Иванович, машинист…

— Машинист фейдера ДЗ-98, ну и на другой технике могу, только удостоверений нет, — с готовностью ответим мужчина.

— Это не страшно, с вами еще проведет собеседование руководитель механослужбы.

Двое детей, испуганно прижавшихся к отцу, после окрика, шерифа тут же засопливили носами: к маминым-то привыкли. Петя глянул на меня, слегка качнул головой.

Ясно.

— Теперь с вами, фажданочка. Ну извините, извините. Давайте, я вам чаю налью…

Шериф развернулся к тумбочке.

И я встал. Дети настороженно посмотрели на непонятного, тихого до этой поры дядю. Ободряюще подмигнул им, подошел к шкафу и достал оттуда несколько конфет — там у Уксусникова всегда сладости лежат, в том числе и на такой вот случай. Опережая события, сую конфетки пацанам, не дожидаясь шерифского чая. Пусть успокоятся — вон как напугались.

Присев рядом с ними, улыбнулся:

— Что, парни, а хотите самый настоящий пистолет посмотреть, пока родители с дядей начальником разговаривают? Разряжен он, пустой, — успокоил я отца и протянул детям свой «MAS». — Давайте его разберем! Вместе. Смотрите.

Вскоре Уксусников, уже в более спокойной и деловой обстановке, заканчивал опрос и анкетирование. Судим, не судим, привлекался или нет. Какие хвосты висят. Мало приятного.

— Теперь с вами, гражданочка…

— Зинаида Петровна я, — тихо сообщила женщина, сложенным вчетверо платочком вытирая уголки глаз.

— Очень хорошо, Зинаида Петровна. Вы работали…

— Старший товаровед магазина «Воронежские деликатесы», двадцать лет стажа, между прочим, грамоты имею.

— Вот и отлично, отлично. Да вы печенье берите, наше, местное. На мед случайно аллергии у деток нет?

И дети и родители успокоились. Нормально. И специальности хорошие, легко будет пристроить. Ведь нынешние «потеряшки» — это не остатки былых монокластеров, не новички первой волны, которые шли, словно предварительно отсеянные от всякой шелухи. Сейчас забрасывают кого попало, иной раз диву даешься. Из числа новеньких у нас есть уже четыре экономиста, ни черта не понимающих в экономике, про остальные сферы знаний можно и не вспоминать. Будут начинать заново.

Бывает и неожиданное. Так, англичанка, привезенная от Эдгара, оказалась лондонским нейл-дизайнером, Сотников еле сдержался от хохота на собеседовании. И что вы думаете? Уже делает маникюр и педикюр нашим дамам, нормально зарабатывает.

Меня осторожно дернули за локоть. Четыре любопытных глаза синими бусинками смотрят в упор.

— Дядь, а вы кто?

Даже рты открыты от любопытства.

— Кто? Вы игру «Сталкер» знаете?

— Еще бы! Режемся с Петькой! Классная, особенно третья.

— Ого! Гражданин шериф, у вас тут тезка объявился!

— Вот и здорово! — Уксусников оторвался от бумаг и подмигнул мальчишкам: — Будем дружить.

— Дядь…

— Что? А… Так вот я и есть сталкер. Точнее, командир сталкеров.

— Здорово! Петька, слышал? А вы не врете?

— Что ты… Пистолет видишь? Это я в тайнике взял, самом настоящем.

— Кру-уто-о…

После всего этого их три дня продержат в карантине. Вынужденная мера — контакты только с медперсоналом, просмотр видеофильмов о жизни здесь, с доказательной базой в виде картинок местной фауны. Анализы, осмотры, наблюдения, вакцинация.

А пока первая серьезная беседа с официальным лицом.

Сколько я всего этого наслушался… Наперед все знаю, кто и что будет говорить, как реагировать.

Уксусников тему держит еще крепче: все без исключения «потеряшки» сначала проходят через него. Как он умудряется остаться с целой башней и несорванной планкой, знает только его первый кадровый начальник, счастливо для нас взявший Петра в органы внутренних дел Российской Федерации. Эх, если бы их, таких вот «Петров Уксусниковых», было бы побольше на старой истерзанной Земле-1.

Особенно тяжко, когда выводишь только что попавших. Семья, сидящая здесь, именно из таких, свеженьких, их подобрали в первый же день, поведение вполне типичное. Пока не могут в мыслях пробиться за кокон семьи.

Со «свежими» почти всегда тяжко, но спасать «потеряшек» нужно именно на этой стадии. Даже термин появился — «потеряшковый золотой час». Что только мы не придумывали для ускорения первого контакта, но из всех технических мер до последнего времени лучшим был яркий луч ночного ксенонового прожектора в небо. Люди на него реально идут. FM-вещание ведется круглосуточно, но поймать его могут лишь имеющие гарнитуру к мобильнику или редчайшие счастливые владельцы небольших радиоприемников. Долгое время думали, как заставить абсолютно все трубки, с симкой любого же оператора, вне зависимости от режима роуминга, опознать базовую станцию сотовой связи, которую притащить не сложно. Как «захватить» еще «живые» трубки свежих потеряшек?

Недавно внедрили новацию — абсолютно кагэбэшную приблуду.

Комплекс имитации базовой станции сотовых сетей стандарта GSM 900/1800 «Отклик-К», предназначенный для создания ложной базовой станции сотовых сетей, выборочного блокирования мобилок, имитации входящей информации заданным абонентам, ретрансляции исходящей информации. Поставил, включил — все «объекты» интереса спецслужб тупо говорят через тебя. Конструктивно чудодейная приблуда выглядит моноблоком размером с «дипломат», куда входит модуль управления — на базе нетбука — и базовая станция. Радиус захвата со стандартным ВЧ-усилителем — километр. «Отклики» поставили на все машины патруля, у нас два таких есть — у старост поселков. На донжоне и вышке Заостровской усилители помощнее.

Провалился человек, сразу схватился за сотовый — непреложная истина, — этот фактор и хотели использовать. Если он в радиусе захвата станции, то сразу идет засечка. И первый разговор — самый важный, где и успокоить надо, и показать правильный вектор действия, уберечь от ненужных ерзаний.

Те же, кто, попав сюда, прожил какой-то срок в лесу и выжил там, уже откричались, пережили и первый шок, и самые страшные, роковые думки. А передумали они многое; те, кто оказался в группе, советовались, обменивались мнениями, многие из них что-то уже поняли. «Выдержанные» «потеряшки», «трехзвездочные», как их называют, выходят почти всегда без истерики и излишних эмоций. Вымотанные, уставшие, грязные, они из последних сил ведут себя рационально, слушаются безоговорочно определившегося лидера и очень хорошо отсекают вторичное.