На первых пробах он мне понравился: на ближней дистанции 16-й лупит картечью предостаточно. Ну а если вполне такая динамичная рысь навстречу, то я предпочту «стим» на стволе иметь, нежели нет. Картечь цель найдет, а вот первая заполошная очередь — не факт. А еще «стим» можно снимать и пользовать отдельно. Плотно испытывали их армейцы, у себя на полигоне, Гонта дал добро, мы подписались.

В общем, понаблюдаем.

Для осмотра местности я вытащил тепловизор.

Первая эйфория от возможностей такой техники давно прошла, сейчас все успокоились. Сначала нахватали, да еще самых модных, в формате видеокамеры. Теперь у меня «подзорка» — это гораздо удобней. Откидной экран на чистом воздухе себя не оправдывает, да и опускать на него взгляд тактически неправильно, надо нормально смотреть через визир.

Поводил прибором — крупных засветок нет. И убрал: теперь только возле здания достану. В группе сталкеров тепловизоры есть прибор вспомогательный. Основная работа при недостаточной видимости идет через ПНВ. Хороший, дорогой бесподсветочный «ночник» — наше все. Изрядно мифологизированный тепловизор зачастую неудобен и неинформативен — сглаживает, а то и просто стирает ландшафт, показывая иной раз отчетливый силуэт косули на ровном однородном фоне, вообще без подстилающей поверхности. Он же разницу температур считывает, а не рельеф. К примеру, треть поляны в тени, с одной стороны глина, с другой чернозем, упавшие деревья. Вот он все это и покажет. А то, что кусты имеют одинаковую температуру, — так прибор не виноват, вот и изобразит монотон вместо веток. Мешает многое — греющийся в глубине торф, гнилушки, порой глядишь на россыпь пятен в лесу и понять не можешь, что это такое. Так что это не панацея.

А мой ПНВ дает полную картинку.

Нормальные тепловизоры запредельно дороги, и поэтому, как мне порой думается, число реальных практиков использования их в деле на Земле-5 равно всем таковым на Земле старой. Мешает и мифология — типа «горячий ствол автомата все увидят сразу и издалека» или «без теплоотражающей накидки — хана». Да хрен там. Очевидно, что матрица тепловизора по разрешению и близко не достигает фотокамер, мелких деталей ты на расстоянии не увидишь, это могут делать только мощные стационарные приборы. Которых, как показывает мировая практика, никогда нет там, где есть террорист или диверсант. А накидка… присядь за валун, и все дела. Мы уже влетали с этой проблемой: осмотрелись — нет никого. Ура. Только пошли — медведь из-за бугорка, метров пятьдесят всего. Нормально?

И это еще одна особенность прибора — расслабляет, излишне успокаивает.

Но среди деревьев «живака» он показывает сразу и четко.

В промышленном здании, в городе, в заброшенном строении — тепловизор очень хорош, даже незаменим. Поверхности ровные, планировки ожидаемы, расстояние крошечные. Но «боев в городе» у нас, слава богу, нет. А вот возможности используем: заходишь в заброшенную избу или «локалку» — и направляешь зрачок матрицы на пол, есть ли на поверхностях остаточное тепло. Ага! Следы на полу, остывают, кто-то тут недавно постоял…

Одно плохо — что вся эта хренация прилично жрет аккумуляторы. Впрочем, это тебя дисциплинирует, не дает угасать сформировавшимся рефлексам и хорошей сталкерской чуйке, самому главному «прибору».

Оставив натовский вещмешок на земле, я пошел к дому.

Стоп. Посмотрим еще раз.

Гляди-ка, зайчище в кустах сидит, замер. Раз! И нет его. А он просто присел, земля скрыла.

Хорошо, идем дальше.

На подходе к внушительному высокому срубу я дернулся — прямо передо мной зашуршала трава, это полоз, паразит, удирает: их тут будет много, сербы предупреждали. Уф, напугал… Открыв дверь, я быстро осмотрел поверхности на остаточное — никаких признаков присутствия. Здание пустое. Да, солидное сооружение, постоянно хочется называть его «огромным». Камин холоден, следов нет, нигде не гниет недавно брошенная еда.

Пусто — перед уходом с насиженного места сербы вычистили все до нитки. Осталась лишь грубая мебель: длинные дощатые лавки и пара тяжелых, не утащишь, столов. Ну и хорошо. Такие здания устроены специфично. Большой прямоугольник внутри разделен на два объема — пятистенок, по сути. В меньшем объеме живут люди, там камин, три узких окна и ход на огромный чердак. В большей половине — собственно стартовая «локалка», поэтому в торце здания есть массивные ворота: технику выводить. Ее и вывели, точнее, увели, — уже арабы. Угнали в египетские стойла.

Недалеко от сруба между деревьями висят остатки детских качелей: обтрепанный пеньковый канат изгнанные сербы снимать не стали, оставили, как символ возвращения, — еще не встретив нас, собирались, как только добудут стволы, вернуться к нормальному жилью. Настырные они ребята, уважаю.

Я медленно обошел огромный красноватый сруб, запоминая местность, особенности ландшафта. Ворота сербы заперли надежно. Само сооружение, как и аналоги других мест дислокаций монокластеров на этой стороне Междуречья, разбирать и вывозить не стали — далеко, долго, муторно; оставили в виде «складов деловой древесины». И на случай возвращения людей анклава в эти места.

Вот это время и наступило.

А места тут годные, вполне можно ставить заставу с поселком.

Дичи здесь очень много, и дичь богата видами — в данной ландшафтной локации животный мир более разнообразен, чем у нас. На границе степи и леса водятся шакалы и лисы, больше копытных, птиц. На небольших лесных озерцах гнездятся утки. Про рысей я уже говорил, а вот леопард пока более легендарен, чем выявлен, — вроде кто-то и когда-то его видел, но подтверждений нет. Кроме зубра, газели и сайги, казаки встречали и тарпана.[8]

С этой стороны Междуречья равнина больше похожа на саванну, с нашей — на донскую степь. Но везде заправляют птицы — они тут главные: степной орел и дрофа, лунь, пустельга, жаворонки, непременные вороны. Летают перепела, не такие уж и вкусные, между прочим, серые куропатки, соловушки и стрепеты, — большинство из них гнездится прямо на земле, порой на квадре проехать сложно. В лесу свои пернатые хозяйничают.

Ну и наши знаменитые Большие Черные Птицы.

Уже прилетели, сволочи. Но противники добрые.

Скорее всего, где-то в Междуречье, к югу, в степи есть каменные останцы или скальные группы, «площадки подскока» кондоров, позволяющие им контролировать огромную площадь, а не только «держать» зону Южного хребта.

Прилетели они к станице, приятно удивились обилию кур, гусей и уточек. И двум молодым коровкам. Жители трех поселений напряглись, встрепенулись — проблема, раньше думали, что ареал Черных начинается южнее, до Заостровской кондоры не достанут. Надо бы начинать их отстреливать, но ни времени, ни людей на это нет, пошло время природных ништяков — одно сеется, другое пашется, три «хуцика» и колесный тракторок-попрошайка работают постоянно. Времени постоянно не хватает, что-то всегда отвлекает от намеченных планов, например, предгорья Южного Хребта так и не обследованы.