Когда Сэмми покинул участок, за ним последовал репортер, заметивший, как Сэмми туда входит в сопровождении полицейских.

— Это мой долг — рассказать, что я знаю, — серьезно заявил бродяга.

И с еще большими преувеличениями повторил свою историю. Теперь получалось, что он чудом уцелел.

Ник Греко думал о двадцати годах, которые он провел, работая над делом Слоун, перед выходом в отставку. Все коллеги знали, что он одержим желанием довести расследование до конца, многим было известно, что он забрал с собой копию досье, когда выходил на пенсию.

Теперь, после того как рабочий обнаружил останки Трейси Слоун, детектив Мэтт Стивенс, занявший место Греко, держал своего старшего коллегу в курсе новостей по данному делу. Ранее Стивенс рассказал, что ни Гарри Саймон, ни Джек Уорт не изменили своих показаний. Оба категорически отрицали, что имеют хоть какое-то отношение к смерти Трейси.

— Ник, мы знаем, что у Саймона не было времени на ее похищение, — сказал Стивенс. — Уорт утверждает, что он направился домой и лег спать после работы на фабрике. Хотчкис признал, что он ударил Джейми Гордон, и мы считаем, что именно он ее убил. Насколько нам известно, он мог болтаться в Лонг-Айленд-сити двадцать восемь лет назад и попрошайничать на Манхэттене в ночь исчезновения Трейси Слоун. К этому времени он отсутствовал уже десять лет, и его жена прекратила попытки его отыскать. Вероятно, мы никогда не узнаем, убил ли Хотчкис Трейси Слоун.

Ник Греко не верил, что бродяга, признавшийся, что он ударил Джейми Гордон, имеет отношение к исчезновению Трейси Слоун. Интуиция подсказывала ему, что убийца — кто-то из знакомых Трейси. Все, что ему удалось о ней узнать, указывало на то, что у нее не могло быть тайного романа и она не стала бы иметь дело с незнакомцем.

Весь четверг Ник снова изучал список знакомых Трейси, ее коллег по работе и регулярных клиентов, старавшихся сесть за столик, который она обслуживала. Всего в списке, составленном Греко, их набралось около сотни. Он проверял всех в Гугле, одного за другим, чтобы выяснить, не попадал ли кто-то в неприятности за последние двадцать восемь лет.

Некоторые уже были мертвы. Другие вышли на покой и перебрались во Флориду или в Аризону. И все вели самую обычную жизнь.

Он посмотрел пресс-конференцию, состоявшуюся в полдень, и спросил себя, способен ли умирающий солгать, что он только ударил Джейми Гордон, лишь бы не выглядеть перед своей семьей негодяем. Нет, Ник так не думал. Если бы Хотчкис собирался лгать, тогда зачем он признался, что знал Джейми Гордон? Он мог бы сказать, что нашел ее блокнот на какой-нибудь из улиц Манхэттена.

Это была бы вполне правдоподобная история, которую едва ли удалось бы опровергнуть. И она помогла бы ему реабилитироваться в глазах жены и сына. Так зачем он признался, что ударил Джейми и не помог ей, когда она кричала?

Греко пришел к выводу, что Клайд Хотчкис сказал перед смертью правду.

В три часа ему позвонил Мэтт Стивенс, чтобы сообщить последние новости.

— Ник, я могу потерять работу, если станет известно, что я рассказываю тебе о следствии, — начал он.

— Я знаю. Но тебе прекрасно известно, что все останется между нами. Что у тебя новенького?

— Адвокат Гарри Саймона предлагает сделку. Саймон через своего адвоката утверждает, что в ту ночь он следовал за Трейси Слоун, но кто-то ее позвал, и она добровольно села в фургон.

— В фургон?

— Да. Саймон сказал, что это был черный мебельный фургон среднего размера и что он успел прочитать часть надписи у него на боку. Он клянется, что там было слово «антикварный». Джек Уорт, управляющий фабрикой, на момент взрыва уже работал в «Точных копиях антикварной мебели Коннелли» в качестве помощника бухгалтера. Мы снова вызовем его и посмотрим, захочет ли он ответить на наши вопросы. И на этот раз надавим на него по-настоящему. Остается надеяться, что он не сумеет отвертеться при помощи адвоката.

— Ладно, спасибо тебе, Мэтт. Держи меня в курсе.

После того как они закончили разговор, Греко долгую минуту просидел за своим письменным столом, пытаясь найти связь между мебельной фабрикой Коннелли и списком людей, которых он допрашивал после исчезновения Трейси Слоун.

И тут он вздрогнул — Греко вспомнил одно из имен. Коннор Коннелли. Коннор обедал в «Бистро Томми» довольно часто. Другие официанты говорили, что он всегда старался сесть за столик Трейси. И он был одним из мужчин на фотографии, стоявшей на туалетном столике Трейси в ее спальне. Но его имя изъяли из дела после того, как выяснилось, что Коннор погиб за несколько недель до исчезновения Трейси, когда затонула яхта.

«Именно это я и пытался вспомнить, — подумал Ник. — Имя Коннора находилось в копии оригинального списка, когда я просматривал его вчера».

На этот раз, когда Ник Греко включил свой компьютер, он начал изучать не только Коннора Коннелли, но и всю его семью.

В четверг утром Дуглас Коннелли не стал дожидаться неизбежного телефонного звонка. На этот раз он позвонил обладателю «сердитого голоса» сам.

— Ты получишь свои деньги, хотя я все еще не убежден, что виновен в том, в чем ты меня обвиняешь. — Коннелли старался говорить спокойно, но его рука сама сжалась в кулак. — Конечно, твой клиент может натравить на меня шайку головорезов, но это не принесет тебе ни цента. В прошлом ты немало заработал на «советах», которые я тебе давал, поэтому вполне можешь подождать несколько недель, и тогда я полностью с тобой расплачусь. Без всякого морального ущерба, должен добавить.

Он выслушал ответ.

— Я намерен подать в суд на страховую компанию. Гас Шмидт — и только Гас Шмидт — устроил пожар. Когда моя дочь ему позвонила — а она регулярно так поступала, потому что хорошо к нему относилась, — Гас решил, что у него появилась возможность отомстить мне за увольнение. Естественно, он не планировал сам пострадать от взрыва. Однако он собирался оставить там умирать мою дочь. Но именно она вытащила его наружу, хотя сама была сильно ранена. Кроме того, я собираюсь продать землю застройщикам. Я настаиваю на пятимиллионном авансе, который очень скоро получу.

Он еще немного послушал, а потом добавил:

— Кстати, когда ты в прошлый раз произносил свои тирады, ты забыл упомянуть о последней подсказке, которую я тебе дал. Могу поставить на кон свою жизнь — все прошло прекрасно.

Когда Дуг закончил разговор, он услышал, как в дверях поворачивается ключ. Пришла Сандра. Часы показывали всего без четверти восемь, и он еще не был готов к ее возвращению. Дуглас хотел навестить Кейт без Сандры. Он глубоко вздохнул: «Что ж, раз уж она здесь, пусть приготовит завтрак». Почти наверняка Ханна придет в больницу между восемью и без четверти девять. Она всегда заходит туда перед работой.

«Я не хочу с ней встречаться, — подумал Дуглас. — В последнее время она ведет себя враждебно, и мне это надоело».