В какой-то момент я понимаю, что звучит музыка. Ночной интимный блюз. И то, что мы делаем, похоже на танец.

Тридцать шесть кадров обнаженной Нилочки заполняют пленку «Кодак», и мы, внезапно остановившись, переводим дух, словно бы и не фотографированием занимались!

– Спасибо! Спасибо! – Нилочка легко поднимается с пола, подбегает и целует меня сначала в губы, потом в подбородок. – Я сейчас!

Я остаюсь один. Смотрю на фотоаппарат. Кладу его на диван, а сам возвращаюсь за стол. Этот танец мне явно понравился, но глубоко внутри ощущается странный осадок. То ли оттого, что сдержал свои желания, то ли из-за зависти к молодости и очарованию Нилочки. Притом и зависть эта как будто бы не моя. Будто бы это не я ей завидую, а все остальные женщины, потерявшие свою свежесть и задор.

Киев. Декабрь 2015 года. Ночь.

– Ты сюда пришел из-за картошки? – удивляюсь я.

– Да, но… господин президент. Это же по вопросу «чуда». Оказалось очень любопытно.

– Ладно, – тяжело вздыхаю я и движением головы отправляю генерала Светлова в гостиную. Там мы усаживаемся в темнозеленые кожаные кресла. Между нами журнальный столик.

– Так что? – спрашиваю я.

– Этот сорт картошки украден из американской лаборатории, – негромко докладывает Светлов. – Понимаете, это американский «топ-сикрет».

– А как же он у нас оказался, да еще и на заброшенном огороде?

– Разведслужба Министерства агрополитики.

– А с каких это пор у агропрома своя разведслужба?

– Было дело, – кивает Светлов. – Не хотелось растерять кадры, а разведка как таковая была не нужна и не по карману. Поэтому разбросали специалистов по министерствам. Раньше они техническим шпионажем занимались. Но теперь это нам ни к чему: ну украдут они какой-нибудь секретный чертеж, нам-то что? У нас теперь главное народ накормить.

– И эти разведчики сперли у американцев новый сорт картофеля? – догадался я.

– Да! А Ватикан его легализовал, зарегистрировав божественное чудо!

– Толково! За это надо выпить!

Я позвал помощника, и на журнальном столике появилась бутылка красного Артемовского шампанского.

– То есть, – продолжал я, – кем-то была проведена блестящая операция, позволяющая нам спокойно выращивать этот уникальный краденый картофель и дальше?

– Да.

– Но ты знаешь, кто за этим стоит?

Светлов отрицательно мотнул головой.

– Если б узнать, можно было бы и наградить достойно, – вслух размышлял я.

– Поговорите с министром агрополитики!

– Постой-постой, – я задумался. – Но ведь министр агрополитики у нас генерал артиллерии Власенко.

– Вот-вот, – вежливо усмехнулся Светлов.

– Тогда мы его и наградим!

Власенко я встречал редко, но новость, принесенная Светловым, меня и порадовала, и удивила одновременно. Не все у нас потеряно, если сельским хозяйством руководят генералы! Это точно! Побольше бы нам таких генералов в гражданской жизни и поменьше в армии!

Мы выпили за здоровье сельхозминистра и его команды. Вскоре Светлов ушел. А я закрылся в ванной и, поставив бокал красного шампанского на подоконник, залюбовался Андреевской церковью. Спуск был пустынен и безлюден. Обледенелый булыжник мостовой блестел в свете желтоватых фонарей. Горело несколько витрин кафе и магазинчиков.

Вдруг свет фонарей стал ярче. Я присмотрелся. Увидел, что к свету фонарей подмешался какой-то пришлый свет. Оказалось, снизу вверх выбирается по обледенелой мостовой джип «хаммер» желтого цвета. Его мощные фары на мгновение «зацепили» мое окошко, и я отшатнулся в сторону, словно бы почувствовав опасность. Свет фар словно задержался в моем бокале красного шампанского. Я протянул руку и забрал бокал с подоконника.

Прислонившись спиной к кафельной стенке, я глотнул игристого вина. И ко мне вернулось спокойствие.

Киев. Август 1985 года.

Странное дело! Иногда ляпнешь что-нибудь впопыхах, а оно становится реальностью! Я еще спал, когда мать собиралась на работу. Она зашла в спальню, потормошила меня и, видимо решив не портить себе настроения и не вытряхивать меня из кровати силком, опустила рядом с моей головой на подушку большой конверт.

Внутрь конверта я заглянул уже позже, когда пил чай на кухне. Достал официальный листок с печатью и подписью и обомлел. Это была рекомендация-характеристика из военкомата бывшему рядовому Бунину С.П., выданная после службы в Советской Армии для поступления на льготных условиях в Институт легкой промышленности. Характеристика была просто блестящей. Оказывается, я был «неоднократно поощрен» и награжден знаком «За успехи в боевой и политической подготовке». Интересно, во сколько маме обошлась эта рекомендация? Хотя военкомы – народ пьющий и простоватый. Может, двух бутылок хорошего коньяка и хватило!

Несмотря на ехидную улыбку, появившуюся на моем лице, что-то внутри подсказывало: это твой шанс! Не упусти!

Я попытался вспомнить, когда я в первый раз задумался об общепите? Может, у меня было голодное детство? Вроде нет. Ну ладно, легпром так легпром!

Киев. Сентябрь 2004 года. Суббота.

Я вернулся домой около часа ночи. Аккуратно, чтобы не разбудить лишним шумом Светлану, открыл двери и на цыпочках прошел в коридор. Но все мои старания оказались напрасны. Светлана не спала. Она сидела в кресле и смотрела телевизор.

Как только я заглянул в гостиную, удивленный доносившимися оттуда голосами, она поднялась, поправила на себе просторный махровый халат тигровой расцветки и щелкнула дистанционкой, тут же превратив какой-то российский сериал в черный квадрат Малевича.

– Я уже думала, что засну до твоего прихода! – Она обняла меня, перегнувшись через свой круглый живот. – Есть хочешь?

– Нет, я же на новоселье был.

– Звонила Валя из Швейцарии. – Светлана оглянулась на телефон, словно он должен был подтвердить факт звонка. – Давай сядем, мне уже тяжело стоять.

Мы сели на диван.

– Представляешь, ей врачи определили тот же день родов, что и мне! Двадцать седьмое октября! Просто чудо какое-то! Мы можем родить с ней в один день!

– Правильно, вы же зачали в одну ночь! Помнишь? – поспешил я с научным объяснением этого чуда.

Хорошо, что Светлана пропустила мои слова мимо ушей.

– Она уже нашла хорошую клинику в Цюрихе, – продолжала Светлана. – Не слишком дорогую. Она хочет, чтобы мы рожали вместе, ты же не против?

– Конечно, нет!

– Я ей так и сказала! Представляешь, будем с ней тужиться через стенку! Смех да и только! Я ведь роды только в кино видела!.. Дима захотел принимать участие, врачам помогать, представляешь! Только я не хочу, чтобы ты был там рядом. Не хочу! Там при клинике есть маленькая гостиница. Будешь в номере ждать! Хорошо?