Тут Арсений дал команду, и все участники в строгом порядке вскочили, держа листы ватмана так, чтобы с вертолета их было видно. Машины тут же притормозили, и из них выскочили вооруженные люди, не понимая, что происходит. Между тем, тридцать человек составили нехитрую надпись: «Уважаемый С.И.! Один важный вопрос! Позвоните!» и следовал телефон Строганова.

Люди в темном посмотрели на наших людей, на надпись, которую они держали, на вертолет, который уже скрывался из виду, и решив, что безопасности объекта ничто не угрожает, попрыгали в машины и были таковы.

Но тут появились на горизонте другие персонажи. Незваные, как говорится, но ожидаемые. Неслась машина с охранниками крепости, а за ней – полицейская, причем последняя сверкала огнями на крыше и орала сиреной.

Быстро повернувшись к Арсению и другим участникам, я заорал: «Эскадрон»! Это был сигнал, услышав который все побросали свои листы на землю и стали разбегаться в разные стороны.

Машины проехали мимо меня и резко затормозили около Арсения, который неспешно собирал листы ватмана с земли, и девушки, которая осталась с ним. Я бежал к ним, подозревая, что их сейчас арестуют. Не знаю, чем я мог бы им помочь, но и остаться в стороне я не мог, как мне до этого приказывал Арсений. Его и девушку окружили плотным кольцом, так, что мне было не подойти. Но я услышал его спокойный голос, которым он объяснял, что они-де убирают мусор, брошенный какими-то гопниками. И они просто проходили мимо… А документы у него есть, миролюбиво отвечал он, давая возможность обыскать себя. Тут произошло странное: рассмотрев его документ, – паспорт, вероятно, – стражи с недовольными лицами развернулись и, сев по машинам, тут же уехали. Что он им показал? Опять визитную карточку Игоря Ивановича?

– Ну, – обратился я к нему после того, как мы остались втроем. – Что ты ему показал?

Меня это сейчас интересовало гораздо больше, чем результат нашей операции.

– Как, что? – удивился Строганов. – Паспорт, конечно!

– Я документы не ношу с собой, – вставила девушка.

– Можно? – я не очень-то верил приятелю. Неужели он им денег дал, и они взяли?

Строганов гордо извлек из кармана красную книжицу, видом сходную с документом. Я изумленно стал рассматривать надписи, сделанные золотым цветом: Malta. Passaport. Diplomatic. И, черт возьми, такой же крест, состоящий из треугольников, который я видел недавно на плече этого храмовника. Так вот оно что значит! Он и правда стал рыцарем!

– Джонни тебе выправил этот документик?

Строганов, усмехаясь, забрал книжицу обратно.

– Ну конечно! – говорил я ему. – Хранителю кольца! Теперь понятно, почему они как черт от ладана побежали…

– Какого кольца? – заинтересовалась девушка.

– Почитай романы нашего доктора, – ответил ей Арсений. – Ну что, теперь нужно ждать звонка. Можем пойти перекусить куда-нибудь…

– А ты уверен, что он позвонит? – спросил я, но вопрос повис в вечернем воздухе…

* * *

Мы расположились в ресторанчике «Моцарт», неподалеку от метро Горьковская, в доме, где когда-то жил Горький. Ну, перед тем, как в Италию поехать за государственный счет. Я поинтересовался у Арсения, что бы он предпочел – квартиру в этом доме или поездку в Италию? Строганов тут же загорелся какой-то идеей, но, увы, не успел он ни озвучить свои мечты, ни притронуться к еде, как у него зазвонил телефон. Звонок оказался от владельца вертолета и дорогих черепаховых дверей. Точнее, от его юриста, как я догадался по их разговору. Общение затягивалось, и как говорится, «не пропадать же котлетам де воляй»? Ставшими, кстати сказать, популярными довольно давно, с легкой руки дочери Петра, императрицы Елизаветы.

Разговор был серьезный, судя по выражению лица Строганова. Наша новая знакомая не вслушивалась в беседу, а просто кушала венский штрудель, а я старался и слышать, и видеть, и есть. Наконец, было достигнуто взаимопонимание: Арсений закончил свой рассказ про поиски дочери известного (и богатого) человека Георгия Петровича, не утаив ни фамилий, ни событий, ни дат и поведав, как может нам пригодиться информация, которая, может быть, сохранилась на видеокамерах на машинах охраны уважаемого Сергея Ивановича… И стал слушать. Причем довольно долго.

– Да, конечно, – согласился он напоследок, – если данные сохранились… да, именно девятнадцатое апреля, вторая половина дня… да, адрес своей почты сейчас пришлю! Спасибо!

– Пётр Первый заключает Ништадтский мир, – прокомментировал я, как только Строганов закончил разговор. – Картина, холст, масло. Ну, что?

– Я бы сказал: лавирование и комбинационное зрение – вот мои источники успеха! – Строганов победно откинулся на спинку стула, но тут же со словами: – Погнали! Прямо сейчас! – вскочил и бросился было к выходу, но я напомнил ему, что он обещал прислать юристу адрес своей почты.

Пользуясь заминкой, я успел доесть сладкое, правда, дожевывая уже на ходу.

Попрощавшись с девушкой, мы отправились к Строганову домой, благо было совсем рядом. Если юрист бизнесмена выполнит свое обещание, то в ближайшие часы на почту Арсения придет файл с видеоизображением Маргариты, гуляющей с кем-то по Петропавловской крепости. Этого ожидал Арсений. Но! Я совершенно не разделял его оптимизма. Во-первых, данные с видеорегистратора стираются через несколько часов, это зависит от объема памяти. А тут прошел целый месяц. Во-вторых, даже если мы выясним, с кем была девушка за день до исчезновения, то что? Совершенно не обязательно, что она гуляла с похитителем…

Физиономист Строганов заметил мои сомнения, и пока мы шли по Кронверкскому до Лизы Чайкиной, успел прочитать мне лекцию на тему хранения информации в XXI веке. Там фигурировали: разрешение камер видеонаблюдения, параметры сжатия, тип используемого кодека, а также скорость вращения, объем встроенной памяти и тип интерфейса. Если я правильно запомнил термины.

Свернув на Татарский переулок, Строганов еще упомянул про какой-то «сервер» и перешел к глиняным табличкам шумеров и кумранским рукописям.

Количество и плотность информации, которые я получил, могли сравниться с числом припаркованных машин на улице, где жил Арсений.

А он вдруг оборвал сам себя и резко остановился. Я по инерции прошел на пару метров дальше. Вернувшись, я услышал его приглушенный голос:

– Вон ту машину я видел. Сегодня. И номер подозрительный.

Я проследил за его взглядом, подозревая обычную паранойю. Ну, машина как машина, кто-то в ней сидит. Окна тонированы. Номер обычный.

– Ага, – неожиданно обрадовался мой подозрительный друг. – А вот и еще один!

И он скосил глаза в сторону своей парадной. Там стоял мужчина ничем не примечательной внешности и курил. Тут Строганов дернул меня за руку так, что я чуть не завалился на одну из припаркованных машин, и потащил в обратную сторону.

Несмотря на вечернее время, на улице было светло, белые ночи в разгаре! Мы спрятались в одной из подворотен. Пахло туалетом.