– Клянусь Светлой Алоис, Скайшер! Давно не слышал о тебе!

– Думаю, ты был только рад… – от голоса Ская мороз побежал по коже. Я даже зябко передернула плечами.

– Не скрою! Ты изрядно попортил мне нервы в свое время. – Тасель взглянул на меня с сильнейшим волнением. Затем снова посмотрел на дракона. – Зачем корона тебе, Скайшер, или твоей избранной? Уверен, в ближайшее время вы будете слишком заняты… чтобы развлекаться за счет светлых.

Взбешенный Делиаль прошипел:

– Отец, о чем ты вообще говоришь с этим чешуйчатым? Он отобрал у тебя корону, а у меня хочет забрать мою женщину…

– Заткнись, щенок! – резкий окрик отца заставил первого наследника побелеть. Затем Тасель перевел взгляд мне за спину, а я все не решалась повернуться. – Прости его, Скайшер, он еще глуп, хоть его юность давно прошла. Но золотых уже давно не видели…

Молчание дракона и снова вкрадчивый голос Таселя:

– Корона…

– Моя избранная любит блестящие побрякушки, поэтому пока она ей не надоест, пусть играется. И еще, Тасель, ты плохо воспитываешь своих детей. Я постараюсь учесть твои ошибки, когда займусь воспитанием своих.

Тасель побледнел и, сжав челюсти до хруста, молча смотрел, а я, тем временем, уже хотела было повернуться. По недавнему шелесту ткани я предположила, что Скай, наконец, снял черный палантин, и очень хотела взглянуть, но тоже чуть не заскрипела зубами, услышав то, что он сказал в мою поддержку.

– Алев Красная… – осторожный, вкрадчивый голос Таселя прервало гневное и яростное шипение сына.

Делиаль сделал резкий шаг ко мне и протянул руку с явным намерением вырвать из рук Скайшера. В следующее мгновение перед моим носом скользнула рука дракона, и он резко распрямил пальцы, выталкивая из ладони голубой сгусток, который в оглушительной тишине ударился в грудь Делиаля и отбросил его метров на десять, не меньше, в сторону обрыва у реки. Эльф потратил мгновение на то, чтобы вскочить, но этого мгновения Скаю хватило, чтобы задвинуть меня за спину Ксиона и нарисовать перед нами прозрачную упругую стену.

Я в нее даже пальцем потыкала, но она не поддалась, оттолкнув руку обратно. Забавно! Зато теперь я увидела Ская со спины и восторженно выдохнула – посмотреть было на что. Невероятно яркие, золотые, блестящие как чешуя волосы забраны в толстенную косу, которая даже завязанная под затылком длиной до пояса. А вот если бы он ее развязал… расплел… Непременно надо попросить! Но теперь понятно, зачем ему куртка и палантин.

Делиаль с перекошенным лицом бросил заклинанием в дракона, но серое марево буквально стекло по защитному куполу. Так они и кидали друг в друга различные заклинания, проверяя на прочность, но если дракон попросту развлекался, выматывая своего противника, то эльф выкладывался по полной, с явным намерением его убить.

– Делиаль! Опомнись! Он просто играет с тобой. – Гневный отчаянный крик Таселя не смог остановить поединок.

– Он забрал себе все! Я не позволю ему этого, в отличие от тебя…

– Не будь глупцом, он гораздо сильнее… Нас!

– А мне плевать, отец, за свое я буду драться до последнего!

– Значит, ты умрешь, светлый! – Прервал их перепалку Скайшер. – Потому что твоего здесь нет и никогда не было! Женщина моя, корона – ее небольшая прихоть, которую я, в отличие от тебя, могу ей позволить.

– Скайшер, позволь мне… – Тасель пытался вмешаться, но не в поединок, а в разговор.

– Глупость, Тасель, должна быть наказуема, а твой сынок полностью исчерпал мое терпение.

В этот раз, передернув плечами, он щелкнул двумя пальцами, и Делиаль снова оказался распластанным на краю обрыва. Он тяжело дышал, а вновь созданный им голубой шарик походил, скорее, на искорку. Похоже, резерв у него ограниченный. Черные глаза блеснули злобой и бешенством. Дракон подошел к эльфу уверенной грациозной походкой зверя на охоте, но в этот момент, отбросив белоснежную косу назад, Делиаль, чуть пригнувшись, рванул к Скаю и ударил его по лицу, заставив отступить на шаг. Все замерли, а в тишине раздался радостный голос дракона:

– Благодарю тебя, Стретер, этого мне как раз и не хватало для полного счастья. Ты мне так удружил…

Через секунду началась потасовка, точнее, Делиаля использовали в качестве груши, а Скайшер отрабатывал на нем удары, хотя и ему иной раз знатно прилетало от эльфа.

Я стояла бледная и напуганная. Правда, за кого больше переживала – непонятно, так как стало очевидно, что Скай сильнее во всех смыслах и намного. И сейчас просто выпускает пар, избивая соперника, но ведь всякое может быть. А главное, с самого начала поединка я начала испытывать боль. Она все накапливалась и накапливалась с каждым новым заклинанием, попавшим в эльфа, с каждым ударом, который ему доставался. Когда она усилилась, я подняла взгляд на Таселя. Было заметно, ему тоже больно, не знаю, от злых ли слов сына и его поведения или от того, что он боялся за его жизнь. Скорее всего, и то, и другое. Повелитель посмотрел на меня и бросился в мою сторону, но остановился, заметив выставленное оружие марханов и клубящиеся вокруг нас защитные заклинания. Потом печально, с сожалением произнес:

– Вот цена за право носить эту корону, так что хорошенько подумай, девочка, прежде чем окончательно принимать какое-либо решение.

Отпустив мой страдающий взгляд, он повернулся к продолжающим драться светлому и дракону. Я по-прежнему наблюдала только спину дракона, прижав руки к животу, так там все разрывалось от боли. Делиаль лежал навзничь, его голова висела над стремительным потоком реки. Дракон прижимал его к земле, сапогом упираясь в грудь, и наматывал белоснежную косу на кулак с явным намерением ее отрезать. Как пояснил Камос, для многих магов волосы священны, потому что накапливают силу. Именно по этой причине представители многих рас, обладающие магией, предпочитают носить длинные волосы и лишаются их в крайнем случае.

Вся эта ситуация вызывала ужас, даже кошмар и ощущение полной и неотвратимой беды, а еще вины за содеянное. Виновата! Во всем виновата! И хоть светлые виновны не меньше, но я задирала их специально, в угоду своему уязвленному самолюбию, лелея гордыню, а сейчас мой любимый убивает разумное существо. И хоть этот разумный сам напал и хотел убить, вон даже свои не вмешиваются, признавая поединок честным, но все же это неправильно. Так не должно быть, и я виновата…

– Скайшер, остановись!

Жесткий голос Таселя заставил дракона оглянуться и ответить с сарказмом:

– Я соперников в живых не оставляю, сам знаешь, а уж напавшим на меня первыми вообще милосердия ждать не следует, и ты об этом тоже хорошо знаешь, Тасель!

– Послушай, Скайшер, твоя избранная страдает из-за тебя!

Вот после этих слов я и смогла увидеть своего дракона как есть. Я уже сидела, сжавшись в комочек и едва сдерживалась, чтобы не застонать в голос. Но не могла отвести взгляд от Скайшера, который на мгновение замер, повернувшись ко мне, но еще удерживая ногой Делиаля и натягивая его косу. Все те же утонченные черты лица, но кожа от эмоций золотится, брови и ресницы сверкают чистейшим золотом, как и волосы, обрамляющие благородное лицо, на котором сейчас ярко отражается его звериная сущность. Глаза, полыхающие гневом, расчерчивает тонкий серп зрачка, но когда он меня увидел и рассмотрел отголоски испытываемой боли, как тут же гнев сменил ничем не прикрытый страх. Странно видеть столь сильный ужас в глазах этого мужчины, которого откровенно боится сам Светлый Повелитель и опасается даже мой дедушка. Рывок, и он медленно опускается передо мной на колени. Хриплый голос дрожит от с трудом сдерживаемых переживаний: