– Как охота прошла?

Шумный вдох и хриплый голос возле уха:

– Боюсь тебя напугать, но скоро ни одна охота не спасет, надо заканчивать с этим твоим мероприятием.

Я напряглась, марханы поголубели, учитывая наш еще так и неоконченный разговор, а светлые застыли памятниками. Комедия Гоголя «Ревизор», действие пятое, немая сцена в лучших традициях. Золотой еще сильнее сжал меня, словно защищая от всех, а потом я заметила, как по очереди замирают марханы. Мне не было видно, что творится позади, но, похоже, дракон обводил каждого золотым сканирующим взглядом…

– Ну и что вы тут решили, пока меня не было?

Его ледяной тон даже меня до костей пробрал, что уж говорить об остальных. Но жрецы – молодцы, они лишь слегка вздрогнули, остальные сделали шаг назад. Я же – ой-ой-ой, глупая, – решила невовремя пошутить:

– Решили, ты плохо на меня влияешь, свободой завлекали, но не поддалась я им… – Послышался глухой яростный рокот в груди, и стальные руки стиснули так, что весь воздух из груди вышибли. Мысленно отвешиваю себе подзатыльник и из последних сил сиплю, вцепившись когтями в его руку, отвлекая внимание от совсем бледно-голубых марханов и посеревших светлых: – Да пошутила я, ты мне сейчас ребра сломаешь, дракон спятивший…

Скайшер ослабил хватку и произнес:

– Плохая шутка, любимая… для твоих спутников. Если они тебе еще нужны, больше так не шути.

Затем прошелся языком по моему уху и скуле, вновь начиная дрожать всем телом, а заодно и я туда же. А после этой, наверное, уже любимой процедуры он вновь жестко заговорил:

– Я сказал пора заканчивать с этим делом, имея в виду, что в наших общих интересах поторопиться к конечной цели нашего путешествия. – Последовала небольшая заминка, которая, тем не менее, позволила всем марханам облегченно выдохнуть, и презрительное окончание: – Моей избранной важно закончить ее дело и отдать долги учителю. Я помогу, чтобы ее душа была спокойна, а сердце счастливо. Пока мой интерес совпадает с вашим.

После этого мы занялись сборами и завтраком, но не только Дезей заметил изменения в наших отношениях с драконом. Теперь этот тиран постоянно отирался возле меня, касаясь, трогая и притягивая к себе хоть на мгновение. Сначала я дергалась, а потом даже привыкла. Поехали мы рядом и разговаривали обо всем. Выяснила, что его родители – оба золотых – погибли жутким образом. Мать поймали люди и растерзали на части, пока отец караулил их детеныша Скайшера, давая своей самке время поохотиться. Но ее смерть он прочувствовал, и сам погиб от тоски, с трудом дождавшись, пока его сын совершит свой первый вылет из гнезда. После этого я оказалась сидящей на коленях Скайшера, вторым седоком на бедняге Сером. Поплакала о его родителях и одиноком детстве, уткнувшись ему в грудь, а потом поняла, какое охраняемое будущее ждет меня… Да тут, похоже, речь идет даже не о свободе, а о разрешении на любой шаг в сторону. И ожидает меня…

– А кстати, что меня ожидает? – произнесла я вслух.

– В каком смысле, любимая?

– Ну, что будет после проклятого города?

– Я покажу тебе наше гнездо!

– А оно далеко от дедушкиного? – озаботилась я.

– Порталом всего один шаг!

– Понятно… значит без портала за тридевять земель…

– Любимая, я не очень жалую соседей… И гостей тоже!

– Мой дед не гость… он – мой дед! И имеет право летать к нам без приглашения! – Уж лучше сразу решить все остро стоящие вопросы.

Сначала Скайшер нахмурился, готовясь возразить, а потом расплылся в довольной хищной ухмылке. Змей!

– К нам в гости… Конечно, может летать! Сладкая моя, я счастлив, что ты уже ассоциируешь себя с нами!

– Помнится, ты обещал деду еще кое-что, – припомнила я, уточнив: – Ну, мне же нужно наблюдать за самками красных.

– Я учту это, как обещал.

Прикусила нижнюю губу от легкого раздражения на себя… Ну, никакой самостоятельности, уверенности и твердости. Этот гад все время поступает, как ему вздумается и верховодит.

– Я еще ничего не решила, Скай…

– Хорошо, мы обсудим желание Санренера чуть позже.

– Я не об этом, и ты прекрасно меня понял!

Глаза вспыхнули гневом, который, впрочем, тут же растаял, когда он заглянул в мои неуверенные.

– Не бойся, Огонек, я сделаю тебя счастливой! Я рожден для этого и приложу все усилия.

– Тогда просто не дави на меня, дай хотя бы привыкнуть…

Золотистая кожа потемнела, а взгляд потускнел, но дракон лишь согласно кивнул. До вечера он поддерживал со мной разговор о других расах и смешных случаях из его долгой жизни, а я мотала все на ус и от души хохотала над самыми забавными историями. Во время таких моментов он весь словно светился, а у меня щемило сердце.

С наступлением сумерек он соскользнул на землю и уже привычно подошел, чтобы подхватить меня, пока я слезала с Тихони и потискать своими лапищами. После сытного ужина Сайшер встал, поднял меня и приказным тоном выдал:

– Сейчас полеты!

Наши спутники разом вскочили, забыв об ужине. Я их хорошо понимала, летать они не умеют, и если золотой решит умыкнуть меня по-тихому, вряд ли кто ему помешает и, уж тем более, догонят.

– А вы расслабьтесь, если бы я решил ее забрать, тайным побегом бы точно не озадачивался!

Скайшер больше не произнес ни слова и, надо отметить, что даже брошенные презрительно слова успокоили народ, и все кроме Манселя тут же занялись своими делами. Светлый так ненавидяще сверлил спину дракона, что у меня по спине даже пробежалась волна дрожи. Я догнала дракона у кромки прогалины, возле которой начинался лес. Он неожиданно подхватил меня на руки и пошел дальше, раздвигая локтями ветки.

– Я, когда подлетал, заметил неподалеку полянку, так что место для оборота и взлета у тебя будет свободное. Не хочу, чтобы ты поранилась ненароком.

Я уютно устроилась у него на руках и обнимала за шею. И пока Скайшер шел, я рассматривала его лицо. Благо и эльфы, и драконы неплохо видят в сумерках. На первый взгляд чересчур суровое и жесткое лицо, и лишь яркие золотые глаза оживляли его. Но стоило ему взглянуть на меня, как резкие черты смягчались и оживали, дыша удовольствием и теплом, и даже когда он злился или насмехался надо мной, бесстрастная маска исчезала.

Я не удержалась и положила ладонь ему на щеку, чтобы просто ощутить под своей рукой его кожу со светлой щетиной. Вспомнились слова жреца о зависимости. Я нахмурилась от того, что действительно сейчас ощутила не просто желание дотронуться, а именно потребность в этом прикосновении. Испытывая тревогу, спросила хрипловатым от волнения голосом:

– Если все случится, как ты хочешь и планируешь, что будет дальше? С нами?

Придерживая одной рукой, Скайшер осторожно спустил меня вдоль своего тела, а другой – накрыл мою ладонь, так и лежащую на его щеке. Согрел горячим взглядом и слегка передвинул ладонь. Она сначала нежно коснулась его губы, вызвав во мне трепет, затем он лизнул ее языком, прикусил и снова лизнул. Томление разливалось по всему телу, и я не спешила отрывать руку, скорее, как привязанная медленно тянулась к нему. Пламенная коса скользнула по сгибу руки и упала ему на грудь, а я положила голову ему на плечо. Голос Скайшера был скованным от сдерживаемых эмоций и звучал глухо из-под моей ладони, потому что он так и не отнял ее от лица.