но я не могу так просто отмахнуться от того, что было между нами ночью. А еще, мне очень обидно, что Паша с легкостью все отпустил.

***

При следующей нашей встрече Паша заезжает ко мне, чтобы взять нас с Никитой на прогулку по парку. Несмотря на позднюю осень, погода радует с самого утра солнышком, так что я с восторгом принимаю его предложение и одеваю сыночка для улицы.

– Привет, – как обычно целуя меня в щеку, здоровается Паша, и я огромным усилием воли заставляю себя расслабленно принять этот жест, не выдавая внутреннего напряжения.

– Привет, – улыбаюсь, протягивая ему Никиту.

Мы быстро доезжаем до парка, слушая музыку и переговариваясь на общие темы. Все, как всегда. Ничего и правда не изменилось, как я боялась, вот только это все больше начинает меня злить. Вот почему Паша такой?! Почему ему так легко отмахнуться от произошедшего, почему его не рвут чувства, как меня? Я уже до смерти устала нести в себе эту боль и обиду от неразделенной любви, хотя по справедливости, он ведь о ней не знает. Однако, это все равно меня злит.

– Давай возьмем кофе? – предлагает Паша, когда мы оказываемся в парке и натыкаемся на симпатичную маленькую кофейню, и я соглашаюсь.

Обхватив теплые картонные стаканчики, мы катим коляску с довольным и спокойным сыном по ровным дорожкам, рассматривая прохожих и играющих детей. Паша в очень хорошем настроении, потому что он часто улыбается и смотрит кругом так, словно ему безумно хорошо. Я знаю этот взгляд довольного жизнью человека, но конкретно у моего друга он не появлялся с тех пор, как он расстался с Ксюшей.

– Как продвигаются дела с ремонтом? – спрашиваю у него.

– Отлично, почти завершили. Скоро съеду от Миши, максимум еще неделя осталась.

– Ого, как быстро время пролетело! Если все будет так же красиво, как на эскизах Амелии, то я не захочу от тебя уходить.

Амелия – дизайнер, которого я же ему и посоветовала когда-то. Учитывая, что квартира должна была стать сюрпризом к свадьбе, Ксюша о ней не знала и не принимала участия в оформлении. Паша мне скидывал эскизы, а когда родился Ники советовался насчет детской. Мне уже не терпится все увидеть вживую!

– Тогда не уходи, – подмигивает мне Паша, заставляя мое сердце бешено колотиться от волнения. – Мой дом – твой дом.

– Ты можешь пожалеть о своих словах.

– Собираешься оккупировать мою территорию? – улыбается он, придвигаясь ближе ко мне. – Я знаю, как заставить врага бежать со всех ног.

Я не ожидаю такого, поэтому громко вскрикиваю, когда он принимается меня щекотать, и делаю попытку убежать, но Паша перехватывает меня сильной рукой и обвив за талию, кружит в воздухе, пока я хохочу, как сумасшедшая. Только испуганный плач Никиты из коляски заставляет нас вспомнить, что мы родители, а не школьники на прогулке.

– Все-все, мой хороший! – взяв его на руки, укачиваю я. – Мама тебя напугала, да? Глупая мама!

Сыночек постепенно затихает и я даю ему бутылочку с водой, прежде чем положить обратно в коляску и продолжить прогулку.

– Какие у тебя планы на вечер? – спрашивает Паша, когда мы решаем, что пора бы домой.

– Ничего особенного, – вздыхаю я. – Буду заниматься аэробикой вместе с Ники, а там видно будет.

– Тогда не возражаешь, если я к тебе напрошусь сегодня? У меня тоже никаких планов, а Миша ни один вечер не проводит дома.

До страстной ночи прошедшей субботы я бы согласилась с радостью, но теперь чувствую себя тревожной при мысли, что он просто придет потусоваться в квартиру, где мы будем только вдвоем, не считая ничего не понимающего малыша. Паша, видимо, замечает мою заминку, потому что выражение его лица меняется. Всю игривость словно стерли ластиком.

– Давай, просто скажи, как есть, Серафима. Я не обижусь, если ты хочешь побыть одна, – говорит он и я сразу же чувствую себя плохой.

– Я бы не отказалась, если ты посидишь с Никитой и дашь мне позаниматься час-полтора в одиночестве, – решаю пойти на компромисс. – С ним я часто отвлекаюсь.

– Я с удовольствием, – соглашается Паша. – А потом можем заказать что-нибудь вкусное к ужину.

И так, мы едем ко мне домой.

Мне не требуется много времени, чтобы покормить Никиту и передать его в руки отца, решившего посмотреть телевизор в гостиной. Сама я занимаюсь на лоджии, переодевшись перед этим в леггинсы и топ, и настолько сосредотачиваюсь на своих движениях, что тревога из-за присутствия Паши проходит сама собой. Два часа проходят незаметно и чувствуя невероятный прилив сил после тренировки, я иду проверить мальчиков. Ники, лежащий в своей электро-люльке, тут же начинает плакать при виде меня.

– Вот хитрюга, уже научился манипулировать, – улыбается Паша, когда я беру сына на руки и тот сразу же замолкает. – Неужели снова хочет есть?

– Я хотела покормить его после душа, я же вся потная, – морщусь я. – Может постараешься его отвлечь? Я быстро.

Однако, отвлекать себя папе Никита не позволяет и мне все-таки приходится смириться с тем, что кормить его придется до душа.

– Куда ты? – спрашивает Паша, как только я с малышом начинаю идти к двери. – Корми здесь.

– Ага, щас! – фыркаю я. – Не настолько у нас все по-дружески пока, чтобы я его при тебе кормила, Паш. И, прежде чем ты начнешь сыпать аргументами, знай, что мой ответ не изменится. Я буду неуютно себя чувствовать, обнажая грудь перед тобой.

– Ладно, попытка – не пытка, – сексуально усмехается он, пробегая бесстыжим взглядом по моей груди.

Глава 33

– У меня к тебе предложение, – говорит Паша после того, как мы поужинали и уложили сына спать.

Я жду, что он теперь уйдет, но Паша, кажется, слишком удобно себя чувствует на моем диване.

– Какое?

– Поехали со мной в отпуск?

– Чего? – нервно смеюсь от неожиданности. – Паш, в самом деле, ты иногда такое…

– Нет, ты сначала послушай! – нетерпеливо обрывает он меня на полуслове. – У меня через три недели