Я ненавидела себя за то, что все еще так бурно реагирую на него, и надеялась, что со временем научусь отвергать его на всех уровнях.

– Спасибо, Уилфред, – сказал Блейк и посмотрел на отца. – Врачи сказали, что ты должен поберечь себя.

– Я отнесу багаж наверх, – сказал Уилфред, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

Дядя Эдгар вздохнул.

– Со мной все хорошо, Блейк.

Престон снял свою синюю куртку и положил ее на столик у двери.

– В самом деле, будет лучше, если ты приляжешь. Если ты еще раз упадешь, я не уверен, что мы сможем спасти тебя.

– Или будете ли вы вообще спасать меня? – весело спросил дядя.

Престон усмехнулся.

– Верно. Но прежде стоит еще раз взглянуть на твое завещание. – Но даже если Престон и шутил, по его лицу было видно, что он по-прежнему очень беспокоится за отца.

Дядя Эдгар легонько толкнул Престона в плечо.

– Еще одно такое высказывание, и я точно уберу тебя из завещания.

– Этого я, конечно, не хочу. – Престон сделал несколько шагов в сторону гостиной и открыл дверь. – Но, может быть, вместо этого ты мог бы убрать Блейка?

– Наверное, тебе бы этого хотелось, – пробормотал Блейк.

– Мальчики, – увещевал дядя Эдгар и последовал за Престоном в гостиную, где с глубоким вздохом устроился на диване. – Врачи сказали, что мне нужен отдых. Дайте мне отдохнуть от ваших споров.

Скрестив руки, Блейк прислонился к дверному косяку и выглядел при этом так сексуально, что мне пришлось с силой оторвать от него взгляд.

– Спокойнее всего тебе было бы в постели, – серьезно сказал он. – А не на диване.

Дядя покачал головой.

– Я пролежал в постели последние семь дней, думаю, теперь с меня довольно.

Престон ничего не сказал и направился к сервировочной тележке, чтобы налить из хрустального графина стакан воды. Он подал его отцу.

Дядя Эдгар сделал глоток и поставил бокал на темный журнальный столик.

– Последние дни я размышлял, что будет хорошо для меня, и тут я пришел к выводу, что давно не был в маленьком коттедже на берегу моря. – Он откинулся на диване, сцепив руки за головой.

Мои воспоминания тут же вернулись в то лето, которое я провела там ребенком, и я снова отчетливо увидела перед собой маленький домик с голубыми оконными наличниками и белой штукатуркой.

– Ты хочешь поехать туда сейчас? – удивленно спросил Блейк. Казалось, он не был в особом восторге от этой идеи. – Один?

Его отец покачал головой.

– Нет, не сейчас, – сказал он, и его глаза начали светиться, когда он посмотрел на меня. – И не один.

Я сглотнула и была не совсем уверена, к чему он клонит.

– Это замечательное место, которым я слишком долго пренебрегал. Кроме того, врачи считают, что я должен много гулять на свежем воздухе, и лучше всего будут прогулки по берегу моря. – Он улыбнулся мне, а затем посмотрел на своих мальчиков. – Давайте проведем там предстоящие выходные все вместе.

После его слов не только у меня был ошеломленный вид. Блейк и Престон тоже выглядели потрясенными. Никто из нас не был в особенном восторге от перспективы провести вместе все выходные.

– Но у меня уже другие планы на выходные, а также репетиция группы, – сказал Престон, как будто он мог предотвратить худшее.

– Я тоже не планировал инфаркт, – невозмутимо ответил дядя. – Но как там говорится? Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.

– Неужели это действительно необходимо? Мы можем и дома действовать друг другу на нервы, – недовольно сказал Блейк.

– Коттедж пойдет нам на пользу, всем нам, – сказал дядя и встал, никак не отреагировав на недовольство сыновей. Он выпрямил спину и обвел взглядом всех нас, одного за другим. – Только мы вчетвером, это будет славно!

Оглядываясь назад, я не была уверена, смогла бы я отвергнуть предложение дяди Эдгара, но теперь уже было слишком поздно.

Он просто застал меня врасплох своей идеей, и казалось неправильным после его возвращения домой отказывать ему в этом желании.

И теперь, когда Престон направил свой «Мини» по узкой улочке к коттеджу, раздумывать было уже поздно. Издалека я смогла разглядеть маленький домик, возвышавшийся на холме. Вокруг были только зеленые луга, скалы и море. Коттедж, за исключением еще одного домика на некотором расстоянии, был единственным зданием на много километров вокруг и на самом деле идеальным местом для отдыха – вид был просто великолепным, как будто с открытки.

Тем не менее мой желудок сжался, когда я вышла из машины. Одно дело жить с Престоном и Блейком в поместье, в коридорах которого можно было заблудиться, но здесь, в маленьком домике, было бы гораздо труднее избегать друг друга.

Я закрыла пассажирскую дверь, которая захлопнулась с громким звуком, и огляделась. Блейк настоял, что поедет на своем мотоцикле, но еще не приехал. На мгновение я понадеялась, что он в конце концов не приедет и меня будет игнорировать только один Бофорт, но потом мне стало ясно, что он не пойдет против воли своего отца.

– Все так же, как и раньше, – пробормотал дядя Эдгар и сделал несколько шагов по мощеной дорожке к входной двери, рама которой была выкрашена в тот же ярко-синий цвет, что и деревянные окна. Белый фасад был в безупречном состоянии, и крыша, покрытая соломой, тоже выглядела так, как будто кто-то регулярно заботился о ней. Я вспомнила замечание дяди Эдгара о том, что Блейк время от времени еще ездит сюда, и задалась вопросом, не он ли содержит коттедж в таком хорошем состоянии.

Вокруг дома стояло множество обветшалых каменных горшков с травами и цветами. Я обнаружила лаванду, розмарин, шалфей и несколько растений, которые не смогла распознать. Легкий ветерок пробежал у меня по волосам, и я глубоко вдохнула. Все здесь выглядело таким мирным и идиллическим. В детстве я была просто в восторге от того, что отсюда всего несколько шагов до моря, где можно собирать ракушки, но теперь я поняла уникальное очарование этого места. Волны ритмично бились о берег, и на некотором расстоянии я увидела мыс, простирающийся вперед, в бирюзовую воду, на вершине которого стоял маяк.

Престон забрал сумки из машины, пока дядя отпирал входную дверь. При этом его рука едва заметно дрожала, а глаза блестели. Должно быть, с этим местом было связано много воспоминаний о тете Катарине. Но, казалось, он не только грустил, потому что задумчиво улыбнулся, когда открывал дверь, и мы один за другим вошли в коттедж.

Обстановка почти не изменилась. По правую сторону от старого камина стоял полосатый диван, а рядом с ним массивный обеденный стол, сидя за которым можно было смотреть на синее море через большое окно. Рядом с гостиной была большая кухня, мебель которой была выкрашена в молочно-белый цвет. На бежевых стенах висели картины с розами, нарисованные углем, и я вспомнила, что это были любимые цветы тети Катарины. Темный пол слегка скрипнул, и мне снова пришло в голову, как мы в детстве играли на полу в настольные игры, в которые ребята ненавидели проигрывать. Некоторые вещи, по-видимому, никогда не меняются.