Он перевел взгляд на грудь жены. И сейчас, когда Лидия спала, соски торчали вверх, словно призывая к ласкам. Живот чуть вздымался от дыхания. Ему вдруг захотелось припасть губами к нежной коже, провести языком по впадине пупка, вновь погрузить пальцы в шелковистый курчавый треугольник.

Кто ты на самом деле, Лидия?..

Он даже не знает ее фамилии.

Но ведь она тоже ничего не знает о нем.

Любуясь прелестной женой при свете раннего утра, Росс понял, что готов не думать о ее прошлом, как она просила. Но только если Лидия не лгала. Если же все это неправда, он никогда ее не простит.

Зная, что, прикоснувшись к Лидии, он уже не остановится, Росс наспех оделся и тихо вышел из фургона.

Через несколько минут Лидия проснулась и обнаружила, что мужа рядом нет. Услышав его шаги снаружи, она встала, проверила, спит ли Ли, и начала мыться. Проводя прохладной влажной мочалкой между бедер и вспомнив, как ночью этого места касался Росс и как она отвечала на его прикосновение, Лидия покраснела.

Не изменилось ли его мнение о ней после вчерашнего?

Лидия сама не понимала, что с ней тогда произошло. В какой-то момент ей почудилось, будто она умирает, и вместе с тем Лидия никогда так остро не испытывала ощущения жизни. Радость захлестнула ее, как огромная волна. Восторг был таким всепоглощающим, что ей вдруг показалось – она не выдержит. Тогда Лидия теснее прижалась к Россу, желая вобрать его в себя как можно глубже.

Она закрыла ладонями пылающие щеки и вздохнула, от души надеясь, что не сделала вчера ничего такого, что не подобает замужней даме.

Лидия откинула волосы за спину. Разве Росс не говорил, что волосы у нее восхитительные и сама она красива? Одевшись, Лидия несмело вышла из фургона. К счастью, мужа поблизости не было. После вчерашней ночи она страшилась встретиться с ним лицом к лицу.

Он появился в тот момент, когда Лидия наливала себе кофе.

– Доброе утро.

Обернувшись, она застыла от восхищения. Перед ней, несомненно, стоял самый красивый мужчина из всех, кого она когда-либо видела. Темные волосы Росса блестели на солнце, щеки были тщательно выбриты. По озорному огоньку в его глазах и мягкой улыбке Лидия догадалась, что все в порядке – он не считает, что ночью она вела себя неподобающе. Лидия приободрилась. «Значит, именно этого он от меня и ждал», – с облегчением подумала она.

– Доброе утро, – радостно откликнулась Лидия.

– Это мне? – Росс кивнул на кофе.

Она протянула ему чашку и улыбнулась. При этом выглядела так прелестно, что Росс не удержался – привлек ее к себе и поцеловал.

Они все еще целовались, когда к фургону подошла миссис Лэнгстон с молоком для Ли. Она залюбовалась красивой парой так, будто это были ее собственные дети, потом, деликатно кашлянув, дала знать о своем присутствии.

– …Еще один ложный след, – с досадой промолвил Говард Мэйджорс, сняв шляпу и повесив ее на крючок. Дело происходило в номере балтиморской гостиницы.

– Вы как будто сожалеете о том, что девушка в морге оказалась не моей дочерью. В таком случае простите, что отнял у вас время.

– Господи! – с отвращением простонал Мэйджорс и сделал то, чего обычно не позволял себе до вечера, – плеснул в стакан солидную порцию виски.

Вэнс Джентри все больше действовал ему на нервы. Детектив вполне разделял чувства молодоженов, которые сбежали от такого папаши. Вряд ли Санни Кларку пришлось долго уговаривать жену – она наверняка с радостью покинула родной дом, лишь бы избавиться от тирании отца.

Всю дорогу до Балтимора – а добирались они туда неделю – Джентри был не в духе, однако Мэйджорс, сочувствуя ему, не обижался. Обнаруженная в гостинице мертвая девушка могла в самом деле оказаться дочерью старика. Впрочем, сам детектив в этом сомневался, хотя по описаниям все сходилось.

Вряд ли Кларк совершил бы подобное преступление. Да, он с быстротой молнии выхватывал пистолет, когда его загоняли в угол, но задушить женщину, да вдобавок всадить в нее, уже мертвую, нож… Все это как-то не вязалось с образом Санни.

Однако терпению Мэйджорса все же пришел конец. Последнее замечание Джентри доконало детектива.

– Я вовсе не считаю, что потерял время, мистер Джентри, – дипломатично заметил Мэйджорс, обычно пропускавший обидные слова клиента мимо ушей.

– Зато я потерял деньги.

– По крайней мере мы убедились, что ваша дочь жива.

– Тогда где она?

– Этого я не знаю.

– Не знаете! – воскликнул Джентри, сердито тряся седой головой. – А за что же, черт возьми, я вам плачу? Позвольте напомнить – вы обязаны отыскать мою дочь и ее негодяя мужа.

Мэйджорс мысленно сосчитал до десяти, утешаясь мыслью о том, что уйдет на покой, как только доведет это дело до конца.

– Ваше право уволить меня, мистер Джентри, но я продолжу искать Санни Кларка, поскольку теперь не сомневаюсь, что он жив. На нем не менее пяти убийств и ограбления банков в нескольких штатах. Да что там – список его преступлений можно продолжать бесконечно! К тому же мы надеемся с помощью Кларка поймать братьев Джеймс. Итак, что вы предпочитаете – действовать в одиночку или вместе со мной?

Старик качнулся на каблуках. Его гнев чуть поулегся. Собственно, злился он не на детектива. Джентри привык быть лидером, а сейчас ему поневоле приходилось подчиняться Мэйджорсу, поскольку у того была целая армия осведомителей и помощников.

– Не вижу причин действовать раздельно.

– Отлично. В таком случае прошу вас больше не оскорблять меня.

Детектив плеснул себе виски и подвинул старику бутылку, давая понять, что обслуживать его не собирается.

– Что вы намерены делать дальше? – осведомился несговорчивый клиент.

– Вернуться в Ноксвилл и начать все сначала.

Джентри одним глотком осушил стакан, даже не распробовав вкуса спиртного. Только бы ему добраться до Росса Коулмена или как там зовут этого молодчика! Тогда он пошлет к черту и агентство Пинкертона, и законы, и всех, кто попытается взять парня живым.

Он прикончит негодяя своими руками.

Дни тянулись мучительно медленно – по крайней мере так казалось Лидии и Россу, с нетерпением ожидавшим вечера. Коулмен обычно занимался лошадьми или охотился, а Лидии приходилось брать в руки поводья. Отчасти Росс даже радовался, что редко видит жену днем: прикосновение к ней, взгляд, а тем более украдкой сорванный поцелуй заставляли его страдать и напряженно думать о том, скоро ли закат. Зато вечера принадлежали им. Пожелав спутникам доброй ночи, молодые люди уединялись в фургоне. Каждая ночь что-то меняла в их отношениях. Они меньше стеснялись друг друга и свободнее выражали свои чувства.

Лидия светилась от счастья. Она не могла бы точно определить, что испытывает к Россу, но твердо знала одно – без него ее жизнь была бы неполной. Он тоже не говорил о любви, но его взгляды и жесты были весьма красноречивы.