— Помоги мне, — сказал Фин.

Рей подошел и помог поднять Болдуина.

В тишине Фин и Рей молча отнесли Болдуина в его спальню.

— Я держу. Откинь одеяло. — Фин переместился так, что держал весь вес тела Болдуина.

Как только Рей это сделал, Фин опустил Болдуина на матрас. Не оглядываясь на Рея, он сказал:

— Уходи.

— Это не твоя вина. Ты пытался спасти его, — тихо сказал Рей.

— А теперь убирайся, — прорычал Фин.

потом он сел на пол рядом с Болдуином.

— Я не понимаю. — Слезы начали падать. — Дурацкие долбаные мифы. Как ты мог задохнуться? — Фин устроил тело Болдуина так, чтобы казалось, будто он спит, а потом натянул простыню на лицо.

Миф стал явью: Болдуин умер… а это означало, что все произошло из-за действий Локи, из-за его действий.

Мэтт бродил по дому, не в силах остановиться, никуда не уходя, никого не ища, просто двигаясь.

Болдуин был мертв.

Мертв. Действительно мертв. Не спал наверху в своей постели. Не потерял сознание. Он был мертв.

Прямо как в мифе.

Это была вина Мэтта. Он знал этот миф и все-таки втянул в него Болдуина. Он говорил себе, что все будет не так. Вот для чего они здесь были… чтобы помешать старым историям сбыться.

В мифе Локи был ответственен за смерть Бальдра. Он не убивал самого бога, но он все подстроил. Мэтт был уверен, что здесь произошло что то другое. Фину нравился Болдуин. Он действительно нравился Фину, как не нравился никто, кроме его кузины.

Даже если бы это был кто-то, кто не нравился Фину — возможно, Астрид — Мэтт никогда бы не подумал, что Фин мог убить ее. Эта мысль не приходила ему в голову.

Никто не убивал Болдуина. Это должен быть несчастный случай. Но как это мог быть несчастный случай? Единственное, что могло ранить Болдуина — это омела. Не может быть, чтобы на пицце просто была омела.

Так что если это не был несчастный случай…

Кто-то положил омелу на пиццу. Побрил дерево, чтобы оно выглядело как пряность, и подал ее Болдуину.

Подождите… Болдуин пошел на кухню за хлопьями красного перца. В них могли быть стружки. Но кто же заменил перцовые хлопья? Фин и Болдуин пошли за перцем…

Нет, Астрид уже начала накрывать на стол. Потом она ушла, а когда ушла, перцовые хлопья исчезли.

Мэтт покачал головой. Это было безумие. Он не мог поверить в это. Не мог.

Какова бы ни была ситуация, ему нужно было поговорить с Астрид. Он не мог ходить вокруг да около с такими обвинениями. Что бы вы ни думали о человеке, вы же не обвиняли его в убийстве.

Мэтт перестал бесцельно бродить и отправился в путь с определенной целью. Найти Астрид. Сначала он обошел все спальни наверху, даже спальню Болдуина, хотя только быстро заглянул внутрь, стараясь не смотреть на тело на кровати.

Тело. Только не Болдуин. Не тот парень, который разговаривал с ним, смеялся вместе с ним, сражался рядом с ним всего несколько часов назад.

Мэтт глубоко вздохнул и начал закрывать дверь. Потом он остановился. Чего-то не хватало. Его щита. Он положил его туда, прислонив к своей сумке. Теперь там был только его рюкзак.

Мэтт вышел в холл и чуть не столкнулся с Лори. Когда он открыл рот, то был готов спросить, где Фин, но вместо этого из него вырвалось:

— Ты не видела Астрид? — И как только он это сказал, он не стал поправлять себя. Он знал, о чем спрашивает, и нутром чувствовал, что это правильный вопрос.

— Гм, не знаю. Я услышала, как закрылась задняя дверь, и Рейна сказала, что это Астрид, но…

Мэтт побежал трусцой.

Когда Мэтт вышел на улицу, Астрид уже спрыгивала с забора. Через плечо у нее висела огромная спортивная сумка, ткань которой была натянута каким-то большим предметом.

Каким-то большим предметом? Нет, это был его щит. Мэтт понял это еще до того, как двинулся через двор и почувствовал покалывание в амулете.

Он забрался на забор, прежде чем позвать:

— Астрид!

Она находилась в соседнем дворе, частично скрытая за розарием. Мэтт увидел, как ремень сумки упал с ее плеча, когда она опустила свою ношу на землю. Потом она вышла из-за роз без него.

— Привет, — сказала она, грустно улыбнулась ему, опустив глаза и проведя пальцами под глазами, как будто плакала.

— Куда ты пошла? — спросил он как можно небрежнее.

— Я просто… — еще один взгляд ее сухих глаз. — Мне просто нужно было побыть одной несколько минут.

— О. Ладно. Я думал… ну, это выглядело так, будто ты уходишь. Хорошо.

Она помолчала, потом подошла к нему и посмотрела вверх. Глубоко вздохнув, она осторожно заговорила, как будто эти слова причиняли ей боль.

— Мне кажется, я ухожу. Прости, Мэтт, но у нас ничего не получается. Фин… он меня пугает. Я уверена, что он убил Болдуина. Я не знаю, как, но… — она вздрогнула. — Он — чудовище. Я знаю, что сейчас ты этого не видишь, но увидишь. Просто… — она положила пальцы на его руку. — Будь осторожен. Я не хочу, чтобы он причинил тебе боль.

— Я просто… я не могу понять, почему он убил Болдуина. — Он пытался сказать это так, как будто думал, что это правда.

— Потому что это есть в мифе. Ему было суждено это сделать. И ты это знаешь. — Она сжала пальцы вокруг его руки. — Среди вас есть предатель, и я просто молюсь богам, чтобы вы поняли это, пока не стало слишком поздно. Но если ты этого не сделаешь, я найду Одина и скажу ему, и пусть он предупредит тебя. А пока забудь, что я сказала насчет твоего Молота. Фин только украдет его. Защити и щит тоже. Он пойдет за ним, если уже не сделал этого.

— Меня это не волнует. Я точно знаю, где находится щит, — сказал Мэтт.

— Ты уверен? Я действительно думаю, что тебе нужно проверить и скрыть его.

— Он уже спрятан. Прямо здесь. — Мэтт вырвался из ее хватки и подошел к розовым кустам.

Астрид бросилась за ним и схватила его за руку, но он оттолкнул ее. Когда он наклонился, чтобы схватить сумку, она прыгнула ему на спину, схватила его за рубашку и дернула так сильно, что воротник сжался вокруг его горла. Он начал задыхаться и развернулся, выставив вперед кулак. Он ударил ее, и когда это произошло, его амулет, казалось, загорелся, пылая так жарко, что он ахнул.

Она подбежала к нему, ее лицо исказилось в нечто настолько уродливое, что он остановился как вкопанный. Она прыгнула на него, и он упал вместе с ней на спину. Амулет снова вспыхнул, опалив его кожу.